Мой огненный и снежный зверь - Ева Никольская

— А вдруг воздействие было выборочным? — предположил Смерть.

— А вдруг нет? — не сдавался мой муж.

— А вдруг Маю там убивают, пока вы здесь анализом ситуации занимаетесь?! — не сдержалась я и заерзала, намереваясь-таки слезть с рук супруга, чтобы проверить, насколько устойчиво мое тело.

— Она в порядке… пока что, — дрогнувшим голосом возразил Смерть. — В противном случае я бы тоже был мертв. Мы же связаны метками.

— В порядке, — подтвердил Арацельс, не очень-то спеша спускать меня на землю. — Я, как ее кровный брат, тоже почувствовал бы опас-с-сность.

— Ключевое слово «пока», — соизволил наконец вступить в разговор синеволосый. Он мрачно усмехнулся, не поднимая головы.

— Но зачем Мастеру моя галур-р-ра?! — с бессильной яростью воскликнул крылатый.

— Твоя? — почему-то взвился Иргис и хмуро воззрился на друга. Его голубые глаза горели так же ярко, как во время левитации.

— А чья ж еще? Моя головная боль, — пожал плечами Смерть.

— …и моя сестра, — сказал Арацельс.

— …и моя защитница, — прошептала я.

— …и, как выяснилось, моя слабость, — устало вздохнул Седьмой Хранитель, массируя круговыми движениями пальцев виски, затем поднялся на ноги. — В Карнаэл пойдете одни, я должен вернуть малышку. В конце концов, она тут совершенно ни при чем.

— А кто при чем? — Муж все-таки опустил меня на землю, хоть и продолжал придерживать сзади за плечи и талию. — О чем ты с ней говорил, Иргис? Куда она тебя звала? И что… обещала?

— Не трогать твою Арэ, — прямо взглянув на собеседника, ответил синеволосый.

— А мою, значит, можно трогать? — возмутился четэри.

— Твою?! — снова повторил мужчина, и мне показалось, что его голубые глаза полыхнули ледяным бешенством.

М-да… подрастерял Хранитель свое фирменное спокойствие после того, как Мастер свистнул у нас из-под носа Маю. А ведь у него, похоже, были какие-то планы на маленькую кровницу и права Смерти на ее пушистые хвосты в них не входили.

— Прекратите! — Я повысила голос, стараясь привлечь к себе внимание. — Все мы раздражены и расстроены. Не надо ссориться. Пожалуйста! Прошу вас. Нужно просто спокойно решить, что каждый из нас будет делать дальше, и…

— Нет, Катенок. — Мою ладонь накрыла рука мужа, и я мысленно отметила, что она гораздо больше напоминает человеческую. Значит, и его застревание в образе монстра было проделкой фиолетовой стервы? Вот ведь… тварь лицемерная! — Сначала мы проясним один очень важный вопрос…

— Который нам озвучит самый умный и всезнающий Арацельс, — съязвил Райс. — С тренировкой ты уже наворотил дел, теперь пытаешься строить из себя…

— Заткнис-с-сь! — Эйри отмахнулся от своего бывшего соотечественника, как от назойливой букашки, и, повернувшись к синеволосому, спросил: — Огненный Волк — это ты, Иргис?

Я чуть было не ляпнула, что этот тип больше смахивает на змея цвета индиго, чем на мохнатого лесного зверя, но вовремя передумала, решив оставить подобные комментарии при себе. Вдруг благоверный прав? Вон какие «пируэты» выделывали Мастер с Иргисом, кружа по поляне, когда остальные мужчины, не считая моего, напоминали зомби. А его недоверие к ней? На чем-то оно было основано, кроме банальной осторожности. А… да что там! Все происшедшее вызывало подозрения. Причем не только у Арацельса и меня. Остальные тоже притихли и внимательно так уставились на своего голубоглазого сослуживца. Тот скользнул по ним усталым взглядом и с легкой усмешкой на губах произнес:

— А сам-то что думаешь, Первый?

— То есть ты не отрицаеш-ш-шь… — В голосе мужа послышались шипящие нотки.

Собеседник только пожал плечами, явно не желая прямо отвечать на вопрос. Гм… но и опровергать такого рода заявления он не спешил! А из этого следовало, что у Иргиса три личины: человеческая, демоническая и… волчья?

— Мне любопытно, почему ты так решил? — Иргис прямо смотрел на собеседника, в то время как остальные мужчины продолжали молча глядеть на него.

— Я наблюдал за вами.

— И?

— И задал тебе вопрос-с-с… ты Волк?

— Да.

Ну вот и подтверждение. Момент истины, дамы и господа! А… где же овации?

— Ты гад, — констатировал мой муж, покачав головой.

Вот уж не поспоришь… Точно гад: синенький такой и скользкий. В жизни не догадалась бы, что он еще по совместительству и Волчара Огненная. А вообще любопытно, что за помешательство у высших сил на теме семейства псовых? Из портала лезли волкообразные лиловые твари, чистильщики миров тоже с характерными внешними признаками данного вида… Дьявол! Даже Боргоф при своих осьминожьих щупальцах имел физиономию… да, да, именно что волчью. Скажите на милость, как это понимать? Демиурга слегка заклинило во время создания нашей связки миров или вся таосская братия не представляла своей жизни без комнатных-сторожевых-бойцовых-прочих «собачек»?

— Пусть так, — повел плечом Иргис.

— Ты хоть с нами или против нас-с-с?

— Был бы против, не стоял бы сейчас тут.

— И как тебе верить после многолетней лжи?

— Я никому никогда не лгал, Арацельс! Я просто не отвечал на вопросы, которых мне никто не задавал.

— Что-то я запутался в этой истории, — перехватил разговорную эстафету Лемо, устраиваясь на корне дриддерева (как раз там, где ранее сидел его сослуживец), и уставился на друга снизу вверх. — Мало того что про сверхъестественных чистильщиков мы узнали только недавно, так еще и… — Он фыркнул, отвернулся, раздосадованно махнул рукой, а потом резко вскинул голову и с искренним любопытством поинтересовался: — Скажи, Седьмой, каково это — быть Огненным Волком?

— А каково это — быть самим собой? — вопросом на вопрос ответил мужчина.

— Полагаю, приятно.

— Без «рабского ошейника» было бы еще приятней, — недобро улыбнулся Иргис, взглянув на собеседника.

— Ошейник? — зацепился за слово Смерть.

— Это образно. Я имел в виду свой рабочий контракт с Мастером Снов, — пояснил Иргис.

— То ес-с-сть это профессия у тебя такая — миры уничтожать, а в душе ты мягкий и пушистый плюш-ш-шевый песик? — не удержался от сарказма мой муж.

— Что тебя так бесит, Первый? — без особой враждебности, хоть и заметно натянуто спросил синеволосый.

— То, что некоторые знакомые мне личнос-с-сти на поверку оказываются не теми, за кого с-с-себя выдают.

— Ну просто твой случай! А, малыш? — Кривая усмешка Райса была довольной и злорадной одновременно.

— Ты, кстати, в этом с-с-списке на первом месте, — холодно ответил на его реплику Арацельс и с раздражением добавил: — Надень уже повязку на свою наглую рожу, приятель. В противном с-с-случае я заставлю синий глаз закрыться другим с-с-способом.

— Это каким же? — Эйри продолжал нагло скалиться, мой супруг — закипать, Иргис — мрачнеть, Смерть, судя по ходящим желвакам, злился, я же начала потихоньку впадать в панику (как их разнимать-то, если вдруг сцепятся?), и тут Лемо с любопытством ребенка, познающего мир, выдал:

— А когда в тебе проснулся Огненный Волк?

Несколько секунд длилась пауза, потом раздалось короткое: «Давно». Атмосфера на освещенной магическими огнями площадке стала немного спокойней. Чуть-чуть… за что Второму Хранителю отдельное мерси.

— Когда именно? — уточнил Смерть, исподлобья изучая такого знакомого незнакомца.

— После Обряда посвящения начались первые проблески истинной памяти. К счастью, у меня под рукой имелась обширная библиотека Карнаэла и не было бодрствующего Мастера Снов, который проснулся значительно позже, к тому моменту моя изначальная личность полностью восстановилась. Поэтому вместо послушного «пса» я стал свободолюбивым «волком» со своей точкой зрения на миры и способы поддержания порядка в них.

— Эра знала, кто ты такой, когда предложила тебе сделку? — озвучил мои недавние мысли четэри.

— Вряд ли. Дух Карнаэла к истории своего Дома никогда не проявляла особого интереса. К тому же на тот момент я был просто пламенным магом. Одним из самых сильных на континенте, чем ее и заинтересовал.

— А легенда… Почему мы о ней ничего не слышали до последнего дня?

— Потому что я этого не хотел, — сказал Иргис и, открыто выдержав тяжелый взгляд краснокожего, добавил: — У меня и без посторонней помощи прекрасно получалось не допускать пробуждения Снежного Волка и Мастера Дэ.

Он покосился в мою сторону, и я невольно отвела глаза, ощутив вину за… За что? За свое существование, что ли? Да пошел он! Конспиратор чертов! Неудивительно, что хотел меня убить. У него, видать, в программе был заложен подобный способ решения вопросов. Одно слово — чистильщик!

— Ну, конечно! Во вс-с-сем теперь будем винить ее, — зло усмехнулся Арацельс, крепче стиснув мои плечи, будто хотел защитить таким образом от косых взглядов. — Зато ты у нас сама невинность, Седьмой… Волк в овечьей ш-ш-шкуре!