БЕРТОЛЕТОВА СОЛЬ АГЕНТУРЫ ГЛУБОКОГО УКРЫТИЯ - Данила Врангель

Российской Федерации немедленно, по факту заявления президента. А Россия пусть, если хочет, ратифицирует на любых условиях.

- Дубина перебрал пива. Меня предупреждали, что он может. А что со сбитыми "Геркулесами"?

- Из восьмиста "Геркулесов" и В-79 поражены все до одного. Десантникам повезло, машины

шли высоко, и все успели выпрыгнуть. Теперь будут ходить, еду выпрашивать. Мамка, дай

млеко, яйки...

- А что там русские на востоке?

- Русские дивизии прошли линию Батурина и бронетанковыми группами идут к Киеву. "Чёрные

ягуары" приземлились в Прилуках и дозаправились. В Киеве введено военное положение, на

улицу выходить запрещено. Ты же слышал, усатый по ретрансляторам орал?

- Да уж, прямо так все и сидят дома! Магазины грабят!

- И правильно делают. Жить то надо. Всё равно неизвестно, к кому колбаса попадёт. К тем же

голодным американским десантникам. Добредут до Киева, и начнётся голод.

- Может, ты и прав. Пошли вниз, к "Феррари". Надо тоже пополнить запасы продовольствия, -

сказал первый. - Мы свою задачу выполнили. И даже перевыполнили.

Оба бойца киевского Сопротивления стали спускаться с крыши дома вниз, на брусчатку

Крещатика, стуча французскими десантными ботинками по крыше.

- Сейчас, сейчас, Фихте. Мы долетим до реки, - говорил сквозь зубы Шеллинг, удерживая силой

рук штурмовик в горизонтальном положении. Кабина медленно наполнялась дымом. Что-то из

изоляции стало тлеть. - Город всё равно пустой, - продолжал Шеллинг. - Какой дурак будет

находиться в центре такого пекла? Сидят в метро как мыши, и бронированные заслонки

закрыли. Мы аккуратно полетим вдоль Днепра к своим войскам. Дорогу я знаю. И потуши ты то, что там тлеет!

- Генерал, смотрите, на крыше дома человек с оружием!

- Какой ещё человек?

И Шеллинг успел заметить несущуюся болванку снаряда, разорвавшуюся об днище самолёта.

SF-100 кинуло в сторону, и он чуть не зацепил высокий дом, в окно которого глядел худой дед с

трубкой в зубах.

- Фихте, нам повезло в крупном, но от роковых мелочей страховых полисов нет, - проскрипел

сквозь зубы немец.

Впереди показалось знакомая статуя со своим зловеще поднятым мечом.

- Вот она, - уверенно-испуганным тоном сказал Фихте. - Выдохлись её грозовые лазеры. Ууу, падлюка украинская. Надо было грохнуть её ещё с территории Италии.

И тут двигатель самолёта заглох. До земли было расстояние двести метров. Оно зовётся: смерть

парашютиста. Пока то да сё - бац, земля по рёбрам, и уноси склеенные ласты в штабеля.

Фихте испуганно повернул голову к Шеллингу. Тот смотрел вперёд. Под самолётом были жилые

дома и тишина. Штурмовик несся прямо на статую-убийцу.

- Шеллинг! - закричал Фихте. - Турбина стала!

- Молись, - ответил тот и дернул рычаг катапульты.

Мир шел к своей очередной политической парадигме упорно, неистребимо и тотально.

Муссолини и Скорцени замерли, пораженные невиданным зрелищем. Земля всколыхнулась и

задрожала. Над городом пополз глухой шум. Статуя Родина-мать, величественное сто метровое

каменное изваяние, вздрогнула, засияла светом невиданной силы, осветившим весь город, и

стала медленно разворачиваться вокруг своей оси, издавая сверхнизкий гул наступающего

урагана. Меч, зажатый в руке женщины-воина, ярко запылал рубиновым светом. Статуя

медленно развернулась лицом с Востока на Запад и замерла, зажав в правой руке меч,

источавший огонь, а в левой щит.

- Мать Святая! - прошептал Скорцени. - Этого не может быть, мы перебрали пива.

Муссолини пораженно смотрел на каменное изваяние, глядящее со своей высоты на Европу и

раскинув руки с громадным мечом и треугольным щитом. Итальянец хрипло сказал:

- Я всего ожидал от русских. Но не такого шоу. Всё, Скорцени. Я думаю, должен быть занавес.

Такого символа как этот, больше не создать никому. Сейчас на неё смотрит вся планета. А она -

на весь мир.

И зазвонил телефон.

- Спасибо за письмо, - сказал Ликвидатор. - Оно помогло мне завершить дело

предшественников. Детерминанта запущена, Бенито. Ты знаешь, что её остановить невозможно.

62.

- Системой подводного базирования "Трайдент-3" совершен пуск баллистическими и

крылатыми ракетами с ядерными боеголовками, господин президент, - бледно проговорил

вбежавший в Овальный кабинет директор Центра Стратегии США в сопровождении министра

обороны и директоров ЦРУ и ФБР.

Президент окинул их усталым взглядом и недовольно сказал:

- Послушайте, Маккартни. Вы достаёте меня своей паранойей уже вторую неделю. Какой пуск?

Кнопка - вот она. У меня. У - меня.

- Господин президент, моё ведомство подтверждает - пуск произведён. Командир субмарины на

связь не выходит, - дрожащим голосом выговорил директор ЦРУ и закурил сигарету.

Президент медленно встал из-за стола, держа в руках собаку.

- Как это - произведён?

- Произведён, - подтвердил министр обороны, из чёрного ставший почти белым. Но это ещё не

самое страшное...

Президент уставился на министра и кинул собаку на ковёр. Выдавил:

- Что же ещё вы мне расскажите? Ракеты развернулись и летят на Вашингтон?

- Нет, этого пока не произошло. Но все наши боеголовки... Все оборудованные абсолютными

средствами защиты от ПРО... Имеющие гарантию неограниченного ресурса...

- Господи! - закричал президент. - Говорите яснее!

- Все они сбиты российским спутником "Космос777" прямым лазерным ударом. Мы ошиблись.

У русских высокоточный лазер. Они могут сбивать не только флаги на Луне.

На столе президента зазвонил телефон красного цвета. Хозяин кабинета, глотнув воздух, схватил

трубку. Хрипло обозначился:

- Да.

- Слушай, Жора. А что это за фигня с твоей стороны? Ты думал, у нас нет системы самонаводки

фотонного пучка? Есть. Убедился?

- Э-э-э... Это не я.

- Ты знаешь, я набрал код на своём пульте и держу палец на кнопке. Главный Солдат со мной.

Как ты думаешь, что мне делать с кнопкой? Жать?

- Не надо... Не жми...

- Хорошо. Не буду. Но... Аляска. Ты понял?

- Нет.

- Ты проводишь, - не знаю как, - в Конгрессе передачу Аляски России как долг, который забыли

вернуть много лет назад. Ведь забыли? Забыли. И пусть Конгресс выплатит процент за этот долг.

За проценты мы готовы взять Гавайские острова. Идёт?

- Э-э-э... Кхрм... кгм... кгм... я не очень понял. - Президент США кинул затравленный взгляд на

своих соратников, выставивших уши.

- Но насчёт кнопки ты всё понял?

- Да.

- Тогда советую попытаться вспомнить заповедь Моисея по поводу долгов. Вспоминай, не

бросая трубку, а я держу палец на кнопке. Может дать трубку Солдату?

- Не надо. Это ультиматум?

- Это добрый совет старого друга. Зачем нам, старым добрым друзьям ругаться из-за какой-то

Аляски и дохленьких островов. Георгий, да у тебя этих островов - список за день не огласишь. А

Вашингтон один.

- Я, возможно, соглашусь...

- Мы с Солдатом в этом не сомневаемся. Ты же умный парень. Но есть такое слово - гарантия.

Мы хотели бы поверить в ту идею, которая стоит за словом.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Вот что: сейчас, сию минуту, все твои субмарины - все! - делают пуск своими ракетами - мы

будем считать, - вертикально вверх от плоскости земной поверхности и за стратосферой

самоликвидируются. То же касается шахт и железнодорожных пусковых установок. На

перекодировку и перезагрузку компьютеров мы даём пять минут. Я знаю, вы делаете это очень

быстро. Джордж, время пошло. Мы с Солдатом ждём...

63.

- Послушай, друг. Невежливо как-то с дамами получилось. Я не ожидал, что у тебя такой

вспыльчивый характер, - проговорил спутник ЦРУ российскому "Космос777".

- Да ладно там… Невежливо. Все они одинаковы. Ведь с тобой шуры-муры крутила, а как

только я её потрогал, сразу и растаяла.

- Мда... Наши женщины падки на иностранцев. Особенно на русских. Но всё равно... Как-то не

очень скромно... Бац - и нету. И всех подруг заодно.

- Ещё наштампуют, - уверенно ответил 777й. - Ты ей предлагал слетать на Марс?

- Да. Это моя мечта с монтажного ангара.

- Давай со мной. Зачем нам бабы? Женщина на корабле - плохая примета. А жизнь это и есть

Плавание. Особенно, наша жизнь.

- Да, да. Ты прав, дружище. Конечно, ты прав. Ой, брат, ты смотри! К нам, похоже, гости!

В стратосферу Земли из всех океанов поднимались сотни боевых ракет курсом на Вселенную.

64.

Ночной Киев прекрасен своей огненной угловатостью теней. То падающих в пучину ада, то

взлетающих в поднебесье. Конгломерат света и тьмы преследует и завораживает. Многоглазые

шестнадцатиэтажные чудовища не дремлют: несколько глаз горят таинственными огоньками,

скрывающими таинство вершения материи из духа. Маленькие церквушки оборонительно

погружены в облако неприступности и ночной мглы. Большие рестораны обворожительно зовут