Интриганка - Сидни Шелдон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Гланды. В девять.
– Больше никогда не лежали в больнице?
– Нет…, то есть да, однажды. Недолго.
– С каким диагнозом?
– В школе я играла в женской хоккейной команде и как-то во время матча потеряла сознание. Очнулась в госпитале, но пробыла там только два дня.
– Вас ударили мячом или сбили с ног?
– Нет. Просто упала в обморок.
– Сколько вам тогда было?
– Шестнадцать. Доктор сказал, что это, возможно, связано с подростковым расстройством функций желез. Джон Харли резко выпрямился:
– Чувствовали ли вы, когда очнулись, слабость в какой-либо половине тела?
Мэриен на секунду задумалась:
– Собственно говоря, да: справа, но через несколько дней все прошло. Раньше ничего подобного не было.
– Головные боли? Нечеткость зрения? Пелена перед глазами?
– Да, но это тоже продолжалось недолго. Вы думаете, я чем-то больна? – забеспокоилась Мэриен.
– Пока не уверен. Нужно сделать анализы, обследоваться, хотя бы для того, чтобы убедиться, все ли в порядке.
– Какое обследование?
– Скажем, ангиография головного мозга. Пока волноваться нет причин. Сейчас все и сделаем.
Через три дня Мэриен позвонила медсестра и попросила прийти. Джон Харли ожидал ее в кабинете.
– Ну что ж, теперь все ясно.
– Что-то неладно?
– Не совсем. Ангиограмма показала, что у вас был небольшой удар, инсульт. В медицине это называется микроаневризмой и очень часто бывает у женщин, особенно в подростковом возрасте. В мозге лопнул крошечный сосуд, и произошло небольшое кровотечение. Давление вызвало головные боли и временное ухудшение зрения. К счастью, такие вещи проходят сами по себе.
Мэриен внимательно слушала, стараясь не поддаться панике.
– Что… Что все это означает? Может случиться снова?
– Навряд ли, – улыбнулся он, – разве что вы собираетесь снова играть в хоккей. Этого, пожалуй, делать не стоит, а в остальном можете жить обычной жизнью.
– Мы с Тони любим верховую езду и теннис. Это?…
– Главное, никаких перегрузок, и разрешаю все – от тенниса до секса.
– Слава Богу, – облегченно вздохнула Мэриен и уже поднялась, чтобы уйти, но доктор остановил ее:
– Еще одна вещь, миссис Блэкуэлл. Если вы и Тони хотите иметь детей, я бы посоветовал лучше усыновить ребенка. Мэриен замерла:
– Вы сказали, что со мной ничего серьезного!
– Совершенно верно. Беда в том, что беременность сильно увеличивает сосудистое давление, особенно начиная с шести недель, и при таком неприятном явлении, как аневризма, степень риска чрезвычайно высока, а последствия непредсказуемы. Исход может быть летальным. Поверьте, в наше время процедура усыновления крайне несложна. Я мог бы договориться…
Но Мэрией уже не слушала. В ушах звучал голос Тони:
«Я хочу ребенка. Малышку…, чтобы как две капли воды походила на тебя…»
– …Я больше просто не могла это выносить, – продолжала рассказывать Мэрией. – Выбежала из кабинета и еле добралась сюда.
Кейт сверхъестественным усилием воли постаралась не показать, какой сокрушительный удар нанесла ей невестка. Но выход должен найтись. Обязательно найдется.
Ей все же удалось выдавить ободряющую улыбку:
– Господи! А я уже испугалась, что услышу что-нибудь действительно ужасное.
– Но, Кейт, Тони и я так хотели иметь ребенка!
– Мэрией, доктор Харли – паникер. С тобой случился какой-то пустяк, да еще много лет назад, а Харли пытается сделать из мухи слона. Ты ведь знаешь этих докторов!
Она взяла Мэрией за руку:
– Ты ведь хорошо себя чувствуешь, дорогая?
– Все было прекрасно до того, как…
– Ну вот. Ведь у тебя потом никаких приступов не было?
– Нет.
– Потому что все прошло. Он сам сказал, такие вещи сами собой излечиваются.
– Но доктор говорил, что есть опасность…
– Мэрией, – вздохнула Кейт, – каждый раз, когда женщина собирается рожать, она многим рискует. Жизнь полна неожиданностей, и самое важное – решить, в каких именно случаях стоит рисковать, не так ли?
– Да.
Мэрией долго сидела молча и наконец, что-то решив, поднялась:
– Вы правы. Давайте ничего не скажем Тони, а то он расстроится. Сохраним все в секрете.
– Хорошо, раз ты так хочешь, – согласилась Кейт, подумав, с каким удовольствием придушила бы Джона Харли за то, чтобы до смерти перепугал невестку.
Через три месяца Мэрией забеременела. Тони был в восторге, Кейт тихо торжествовала. Доктор Харли пришел в ужас.
– Я немедленно договорюсь об аборте, – сказал он Мэрией.
– Нет, доктор Харли, я прекрасно себя чувствую и буду рожать.
Когда Мэрией рассказала Кейт о визите к доктору, та ворвалась в его кабинет:
– Как вы смеете предлагать моей невестке сделать аборт?!
– Кейт, я говорил ей, что если она доносит младенца, то может погибнуть при родах.
– Может?! Незачем попусту волновать ее, если не знаете точно. Все будет в порядке!
Восемь месяцев спустя, ночью, у Мэрией начались схватки. Тони проснулся от стона и начал поспешно одеваться.
– Не беспокойся, милая, я сейчас же отвезу тебя в больницу. Боли становились непереносимыми.
– Пожалуйста, скорее.
Мэрией спросила себя, не стоит ли рассказать Тони об опасениях доктора Харли. Нет, Кейт верно говорила – решать должна только сама женщина. Жизнь так прекрасна, и Господь Бог не допустит, чтобы с Мэрией случилось несчастье.
Когда они добрались до больницы, все уже было готово. Тони отправился в приемную. Мэрией отвезли в смотровую. Доктор Мэтсон, акушер, измерил у нее кровяное давление, нахмурился, снова измерил и велел сестре:
– Везите в операционную. Немедленно! Тони стоял у сигаретного автомата в больничном коридоре, когда услышал сзади чей-то голос:
– Ну и ну! Неужели наш Рембрандт? Давненько не виделись!
Обернувшись, Тони узнал мужчину, который был с Доминик в день их последней встречи. Как она назвала его? Бен. Мужчина с открытой неприязнью уставился на Тони. Ревность? Что Доминик ему наговорила? Но тут появилась сама Доминик:
– Сестра сказала, Мишлен в реанимации. Мы придем… Заметив Тони, она остановилась:
– Тони! Что ты здесь делаешь?
– Жена рожает.
– Твоя мамочка и это устроила? – съехидничал мужчина.
– Что вы мелете?!
– Доминик сказала, что ты и шагу без мамаши не делаешь, сынок!
– Бен! Немедленно прекрати!
– Почему? Разве это не так? Ведь ты сама говорила?! Тони повернулся к Доминик:
– О чем он говорит?!
– Глупости, – поспешно ответила она. – Бен, пойдем отсюда!
Но Бен еще не свел счеты с врагом:
– Хотел бы я иметь такую мамочку, приятель! Хочешь красивую бабенку для постельных утех – тебе ее покупают, пожелал выставку в Париже – подносят на блюдечке. Решишь…
– Вы с ума сошли!
– Неужели? Доминик, он что, не знал?
– Чего я не знал? – вскинулся Тони.
– Ничего, не обращай внимания.
– Он говорит, что парижскую выставку устроила мать. Это ложь!
И тут Тони заметил выражение лица девушки:
– Это ложь?!
– Нет, – нерешительно пробормотала Доминик.
– Значит, она заплатила Гергу…, за…
– Тони, но картины ему действительно нравились.
– Скажи ему о критике! – подначивал Бен.
– Хватит, Бен!
Доминик пошла было к выходу, но Тони успел схватить ее за руку:
– Подожди! Начала, так договаривай до конца! Это мать пригласила его?
– Да, – шепотом призналась Доминик.
– Но он сказал, что я бездарен.
Доминик, не в силах перенести боль в глазах Тони, отвернулась.
– Это не правда. Андре д'Юссо сказал твоей матери, что ты можешь стать великим художником.
Тони был не в силах осмыслить происходящее:
– Мать заплатила д'Юссо за то, чтобы он меня уничтожил?
– Она считала, что делает это для твоего же блага. Ужасная правда потрясла Тони. Неужели она все время лгала? Управляла им, не давала жить как хочется? А д'Юссо! Неподкупный критик, человек обширных знаний и безупречного вкуса, продался?! Невероятно. Но Кейт, конечно, знает, сколько стоит каждый. Уайлд, должно быть, имел в виду Кейт, когда сказал, что некоторые знают цену всему, но не имеют представления об истинных ценностях. Жертвовать всем во имя компании! Компания и Кейт Блэкуэлл – единственное целое. Тони, спотыкаясь, побрел, сам не зная куда.
А в операционной врачи отчаянно боролись за жизнь Мэриен. Давление было угрожающе низким, сердце еле билось. Ей перелили кровь, поставили кислородную палатку. Но все было напрасно, Мэрией впала в бессознательное состояние, вызванное мозговым кровотечением, когда появился на свет первый ребенок, и умерла через три минуты после рождения второго.
Кто– то окликнул Тони:
– Мистер Блэкуэлл!
Он поднял голову. Рядом стоял доктор Мэтсон.
– У вас две прекрасных здоровых дочурки, мистер Блэкуэлл!
Но Тони уже заметил, что доктор отводит глаза.
– Мэрией…, как она…, с ней ведь все в порядке?
– Мне очень жаль, – глубоко вздохнул доктор. – Мы сделали все, что могли. Она умерла, на…
