Истинная леди - Кэтрин Грейл

Таким образом, его выбор был предопределен.

Вздохнув, он сбросил сюртук. Затем Джеффри Ратберн, граф Тэллис, светский щеголь, зрелый человек, полез на огромное и довольно грязное дерево. Нимало не заботясь о своих дорогих ботфортах, он, правда, очень старался не запачкать темно-желтые панталоны. Еще одна дыра – и их можно будет смело выкинуть.

Наличие лестницы значительно облегчало подъем, но ему не хотелось думать, как она умудрялась справляться с подобной задачей в платье. Протиснувшись в небольшую прорезь в платформе, он быстро огляделся. И первое, что он увидел, – обширный участок кремовой кожи, просвечивавший сквозь дыру в когда-то белом платье Каролины. Открывшееся зрелище его смутило и в то же время доставило истинное удовольствие. У неб были удивительно стройные лодыжки и безукоризненной формы икры, не говоря уже о пленительной красоте молочно-белых бедер. Он не мог оторвать от нее взгляд.

Боже, как удивительно красива была эта женщина! Во время первой встречи она показалась ему худощавой, но это впечатление оказалось ошибочным. Она была гармонично сложена, с тончайшей талией, казавшейся еще тоньше по сравнению с высокой полной грудью. Подобное тело с ярко выраженными формами в положенных местах не оставляло равнодушным ни одного мужчину, хотя в этом сезоне такие формы были не в моде. Джеффри грезил о ее теле с первого дня их знакомства.

Стараясь не думать на эту тему, он ступил на толстые доски платформы и, разогнувшись, тут же стукнулся головой о ветку.

– О! Прошу, присаживайся! – воскликнула Каролина. – Тетя Уин построила это для меня, когда я была еще ребенком. Она не знала, что я буду залезать сюда, даже когда вырасту.

– Она явно не учла твой характер, – пробурчал Джеффри, прижавшись спиной к стволу. Он отдышался и, оглядевшись, залюбовался солнечным лучом, пробивавшимся сквозь красочный калейдоскоп осенней листвы. Каролина в своем платье была похожа на дриаду или фею осени. Эта белая кожа, золотые волосы и лицо...

Но подобные романтические мысли тотчас улетучились, как только взгляд Джеффри упал на грязные разводы на ее щеке, свидетельствовавшие о том, что она плакала.

– Каролина? – Хм?

– С тобой все в порядке?

– Здесь красиво, правда? В ясные дни я часто удираю сюда, когда тетя Уин не видит. А в Хедли у меня на дереве есть очаровательный домик.

Джеффри кивнул. Ему не хотелось прерывать плавного течения ее речи. Слушая, он молча наблюдал за ней. В его представлении Каролина была сгустком энергии и интеллекта, пребывавшим в вечном движении и поиске. В ее мозгу постоянно роились неординарные мысли, толкавшие ее на фантастические поступки и создававшие ей дополнительные трудности. Теперь она впервые предстала перед ним в состоянии относительного покоя. Она даже не шевелилась, если не считать легкого колыхания грудной клетки при каждом вдохе. Взгляд ее широко распахнутых глаз был рассеян, но не потому, что ее одолевали тягостные мысли, скорее наоборот. Умиротворенная и отрешенная от житейских тревог, она наслаждалась красотой окружавших ее листьев, солнца и голубого неба.

Никогда не видел Джеффри более красивой и неотразимой девушки. Никогда не хотелось ему так страстно обладать ею. Чтобы не поддаться искушению привлечь ее к себе, нужно было переключить внимание на что-то другое, и граф попытался вовлечь ее в разговор.

– Что случилось, Каролина? – спросил он тихо, наполнив звуком своего голоса лиственную беседку.

Каролина промолчала, давая понять, что не желает обсуждать свои проблемы. Но Джеффри проявил настойчивость.

– Все же ты должна рассказать мне. Твоя тетушка во всем винит меня.

Каролина заерзала и посмотрела на пего.

– Она всерьез так не считает.

– Отчего же? – возразил Джеффри; – Она уже говорила мне об этом. Она сказала, что если бы я был более внимательным, то этого не произошло бы. Как видишь, я должен понять, в чем дело, если хочу защититься от нападок, – добавил он насмешливо, пытаясь вызвать у нее ответную улыбку. – По правде говоря, я боюсь за свою жизнь.

Каролина затрясла головой. В глазах ее блеснули слезы.

– Она ошибается. Это я во всем виновата. Я все испортила, все погубила, и никто не остановил меня.

Она выглядела такой несчастной с мокрыми от слез ресницами, что Джеффри не устоял и привлек ее к себе, горя желанием ощутить тепло ее тела, хотя в тесном сплетении ветвей сделать это было весьма затруднительно. Но слишком велика была его потребность к ней прикоснуться. Каролина, похоже, испытывала то же самое.

Джеффри для устойчивости уперся ногами в платформу и подтянул Каролину к себе. Она доверчиво прижалась к нему, и от этого безыскусного жеста у него в жилах кровь забурлила. В следующее мгновение она уже стояла между его расставленных ног, и ее голова покоилась на его груди. Джеффри ожидал, что она разрыдается. Все известные ему женщины выбирали для слез самые неподходящие моменты. Как это ни странно, но сейчас слезы не пугали графа. Напротив, он готов был ее утешить и сыграть роль человека, которому бедняжка могла излить свои печали.

– Джеффри?

Он зарылся лицом в ее волосы, ощущая кожей их прохладный мягкий шелк, и с наслаждением вдохнул сладкий лавандовый аромат.

– Все хорошо, Каролина. Можешь поплакать. Я не против.

При этих словах она вдруг подняла к нему лицо, и в ее широко открытых глазах промелькнуло удивление.

– Поплакать? Я собиралась у тебя спросить, не хочешь ли ты купить фабрику? Или, может, ты знаешь кого-то, кто хотел бы?

Джеффри, нахмурив брови, всмотрелся в ее лицо.

– Что?

– У меня есть фабрика. Ты не знаешь кого-нибудь, кто хотел бы ее купить?

– Конечно, – сдержанно произнес он, подивившись силе внезапно охватившего его гнева. – Дерборо еще вчера обмолвился, что испытывает острую нужду в новой фабрике. Этаком идеальном дополнении к модно повязанному галстуку.

Каролина от изумления вытаращила глаза, но тут же опустила их, уставившись на свои ладони, прижатые к его груди.

– Ты сердишься?

– Каролина, что ты опять натворила?

Она промолчала и только плотнее прильнула к нему. Он наслаждался этой упоительной пыткой, и ему пришлось стиснуть зубы, чтобы подавить невольный стон. Каролина посмотрела вниз и, заметив его сапоги, отступила в сторону.

– Я, похоже, испортила твои ботфорты.

Она ловко сменила тему разговора, но Джеффри решил на этот раз ей не перечить. Он наклонился и приподнял ногу, чтобы рассмотреть нанесенный ущерб.

– Какая жалость!

– Почему ты их не снял? Он усмехнулся:

– Боялся, что матушка будет против. Или твоя тетка. А также слуги и соседи, живущие с вами по соседству. Граф должен соответствовать определенным стандартам, каких бы жертв ему это ни стоило. – Джеффри произнес эту тираду нарочито надменным тоном. И его уловка сработала. Он почувствовал, как она затряслась от сдавленного смеха.