Египтолог - Артур Филлипс

Мне трудно описать охвативший меня гнев. Ничего похожего со мной никогда не случалось. Даже сейчас, по прошествии нескольких часов, мои глаза наполняются слезами, перо мое дрожит. Мне стоит не без издевки поинтересоваться у самого себя: почему я был застигнут врасплох? Разве люди, которых я встречал на своем пути, когда-либо вели себя иначе? Никому нельзя верить, кроме тех немногих, кого мы любим, наших жен и отцов.

Предать меня, науку, собственное наследие и Ахмеда, которому они обязаны работой! Ахмед стоял рядом, качал головой и явно сердился. Никто не знает, что за письмена они стерли в порошок и какие незаметные сокровища падали на пол и осели на чалмах преступников или их платьях, когда они уходили, громко возмущаясь на чистом арабском тем, что «ничего нет». Увы, однажды у меня не будет другого выхода, кроме как сказать инспектору Департамента древностей, что дверей «D», «Е» и «F» никогда не существовали. Я связан по рукам и ногам — и все из-за содеянного беззакония.

Отослал преданного Ахмеда прочь, хотя он и горел желанием остаться в моем обществе — оценивать вместе со мной ущерб и осматривать новые помещения. Отдал ему четкие приказы: уволить нечестивцев и нанять на их места добродетельных рабочих, которым будут платить не раз в неделю, а раз в три недели. Он ушел, бормоча что-то о постигшем нас несчастье.

Я же, стеная, развернулся к обесчещенной, но и побежденной усыпальнице. Три Камеры Царских Хранилищ — тождественные, симметричные, спроектированные блистательно просто и цельно, замечательно пропорциональные и мистически непорочные — созданы, вне всякого сомнения, для хранения личных принадлежностей царя, без которых он не мог отправиться в подземный мир. Ясно как день, что в камерах этих помещались (именно в таком порядке!) пища (впоследствии истлевшая); ладанное масло (его жгли во время похорон, остатки масла испарились, однако и 3500 лет спустя пропитавший гробницу слабый запах ладана все-таки чувствуется; он поразительно напоминает аромат духов Маргарет, содержавшихся в амфорообразном каплевидном флакончике); и золотые монеты или небольшие драгоценности, нечто блестящее, невеликой ценности, достаточно маленькое и оттого похищенное неблагодарными ослокрадами, чьих имен я так и не узнал.

Но — ах! Колонная Камера! Шарада, оставленная в ней Атум-хаду, еще пощекочет наши нервы. Все станет ясно за дверью «G» (которую вандалы, видимо, не заметили за облаками пыли — так они спешили смыться с выкраденными побрякушками, для виду вопя от возмущения).

Всю вторую половину дня я провел, жадно измеряя и ощупывая дюйм за дюймом все без исключения поверхности Колонной Камеры. Длина Колонной Камеры — приблизительно двадцать пять футов, в ней помещаются двенадцать идентичных каменных столпов, упирающихся концами в пол и потолок. Столпы круглые, абсолютно белые, без каких-либо отметок; их совершенная цилиндрическая форма есть математическое достижение огромного содержательного значения, любые другие украшения смотрелись бы рядом вульгарно, а то и вовсе перечеркнули бы благочестивый царский замысел. Колонны расположены в строгом порядке: по три в четыре ряда. Каждая — около двенадцати футов в охвате. Никогда не был силен в математике. Это значит, около трех футов в диаметре. Колонны стоят так, что быстрое продвижение по камере затруднено, древнему расхитителю гробницы пришлось бы туго, пожелай он быстро войти или быстро выйти. Размеры колонн почти определенно точны математически и знаменательны. Если учесть, что размер всей комнаты 25 × 15 футов = 375 квадратных футов, а колонны занимают площадь 12 колонн × πr2, где r= 1,5

то есть 84,78 квадратных футов от площади — это колонны, следовательно, мы имеем соотношение 84,78/375, в точности то же, что и Следует отметить тот факт, что династии Атум-хаду предшествовали ровно двенадцать династий, несомненно, именно их и олицетворяют собой колонны; Атум-хаду, таким образом, рассматривал себя в качестве их символического защитника, а свое погребение Зодиакальное расположение колонн олицетворяет собой астрономическое расположение созвездия, называемого нами Сириусом; египтяне считали его небесным воплощением Изиды, потому в знак благодарности за помощь, оказанную ею при путешествии Атум-хаду в Мы обязаны серьезно рассмотреть гипотезу, согласно которой во внутренней полости каждой колонны содержится ценный материал, потому столпы следует укрепить и вскрыть Древние грабители, которых Атум-хаду боялся более всего на свете, в Колонной Камере запутывались в натянутых между всеми двенадцатью колоннами крепких нитях, превращавших помещение в смертельную паутину, напоенные ядом тенета коего спеленывали жирных мух; секрет яда был известен лишь магам древ двенадцать колен израилевых двенадцать месяцев двенадцать провинций канады двенадцать дней рождества что бы делал Картер, окажись он в подобной комнате? Осматривается, молча измеряет все, кивает, не раскрывая своих карт, говорит: «Слишком рано что-то утверждать», — но держит себя так, будто знает много больше. Его надменность тускло мерцает сквозь саван покорности и спокойствия.

===.

Пятница, 24 ноября 1922 года

Полдень. Прошлой ночью я довел себя до умственного истощения. Меня сокрушило предательство и истерзало восхищение новыми камерами. А сегодня у меня день рождения — к этому дню я на первых порах наметил добиться успеха. Мои тогдашние надежды более чем оправдались.

Значение Колонной Камеры покуда от меня ускользает, хотя, будучи профессионалом, я способен выдвинуть мириады гипотез, и одна из них вполне может оказаться верной. В настоящий момент нужно всего лишь придерживаться плана и ждать дополнительных данных. Однако то, что откроется нам за дверью «G» (будь то склеп или сокровища), скорее всего, закономерно объяснит также геометрические особенности и роль Колонной Камеры; тогда нам станет понятен и величественный образец древнеегипетской архитектуры, и мистический образ мысли его создателей. [Р. М. Т. — Дверь «G» теперь станет дверью «D». Заново пройтись по тексту, перерисовать карты и отредактировать ссылки. Дверь «В», следует признать, уничтожена, дверь «С» укреплена подходящим раствором, дальше до двери «D» (ранее «G») дверей не было.]

===.

Изнурительно тружусь. Ахмед и его новая команда не появлялись. Вынес из Пустой Камеры и трех Камер Царских Хранилищ строительный мусор, набил им холщовые мешки и выставил их на тропу. Я стал хромой поденщицей Атум-хаду. Оставил мешки прямо у входа в гробницу; подозреваю, что перед возвращением в город мне придется ее запечатать.

Работал до темноты. Ахмеда нет. Еда закончилась. Готовлюсь отойти ко сну в Колонной Камере, где свалился прошлой ночью. Может, помещение это создано потехи ради? Или камера воспроизводит помещение фиванского дворца Атум-хаду? Слишком рано что-либо утверждать, молчание — вот мое золото, виноград бесплодных измышлений топчут лишь неуверенные в себе дилетанты. Нога над щиколоткой словно истыкана иголками. Нужно будет вернуться на виллу Трилипуш за бинтами, рана опять влажная.

Вечером, перечитывая в Колонной Камере при мерцающем свете чадящей лампы письма из дома и истрепанный экземпляр «Коварства и любви», я осознал, что понимаю Атум-хаду, его побуждения и устремления лучше, чем мою невесту или моего покровителя. И неважно, что я целовал первую, а со вторым не менее интимно заключил сделку. Атум-хаду куда прозрачнее, тысячелетия выделили его квинтэссенцию — шестьдесят стихотворений. Каждое проливает свет на очередной кристально чистый и конкретный аспект его неизменной натуры. А та, которую я люблю? Всякая перемена в настроении заставляет меня взглянуть на нее по-новому и предрекает и ей, и мне иное будущее. Должен я сострадать немощи или сходить с ума от нежности? Обмирать, когда она стервенеет, делать замечания, когда шалит, не обращать внимания, когда дразнится? Спасать от депрессии? Бранить за непостоянство? А мой Владыка Щедрости, жестокий и малодушный, любящий и порочный; что можно понять, глядя на столь неоднозначную фигуру? Я смотрю на них, но они едва различимы, будто камера заполнена густым дымом; будто глаза мои застилает прозрачная полотняная пелена.

===.

Суббота, 25 ноября 1922 года

Странные сны; чего еще ждать от ночи в подобном помещении? Утро провел, закрывая вход в гробницу деревянными досками и закладывая их камнями, которые скрепил остатками раствора. Очень утомился, но замаскировал все как следует. К полудню дыра, в которой однажды помещалась дверь «А», заслонена непрочной ширмой. Упорствующего злоумышленника ширма не остановит, но внимания привлечет меньше, чем открытый зев пещеры.

И тут вернулся Ахмед; умолял простить его за наем на работу ненадежных псов и песьих сынов, выражал надежду, что они во имя Аллаха и моего Бога не помешали моей великой работе, вопрошал, не нашел ли я с тех пор каких-нибудь сокровищ. Отказал ему в ответах и в прощении. Надеется ли его светлость на следующие камеры? Не полагает ли его светлость, что древние цари обычно складировали все золото в последней комнате, а спереди оставляли гробницу пустой? Следует ли верному Ахмеду привести много-много людей, готовых работать задаром? У него есть родственники, они жаждут поработать и любят англичан.