Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей» - Михаил Елисеев

После взятия Переславля-Залесского орда действительно разделилась — одна ее часть под командованием самого Батыя пошла на Дмитров, Волок Ламский, Тверь и Торжок; другая, под командованием темника Бурундая, на Ростов и Ярославль — судя по всему, ему подчинялся и тот отряд, который шел по Волге через Кострому на Галич Мерский. Скорее всего в ставке Батыя предполагали, что князь Георгий с войсками расположился лагерем в этом регионе — поэтому в распоряжение Бурундая было выделено три тумена, чтобы в случае столкновения все было решено раз и навсегда. Цель темника была вполне конкретной — найти и уничтожить войско великого князя, и для этого ему были выделены лучшие силы. Сам хан с одним туменом двинулся на север, надеясь захватить Торжок, где были собраны большие запасы зерна. По его данным, здесь монголам ничего угрожать не могло, поскольку сведений о каких-либо попытках новгородцев организовать сопротивление в источниках нет, а войско князя Георгия должен ликвидировать Бурундай, для того он туда и был послан, а потому появление владимирской рати под Торжком тоже не рассматривалось. Поэтому одного тумена было более чем достаточно, чтобы пройтись огнем и мечом по беззащитному региону и захватить небольшой городок на границе Новгородской земли. В этот страшный февраль 1238 г. спасение от орды было только в лесах, куда степняки боялись соваться — ни городские стены, ни дальность расстояний не могли от них защитить. «И все города захватили в Ростовской и Суздальской земле за один февраль месяц, и нет места вплоть до Торжка, где бы они не были» (Тверская летопись). Возможно, бои произошли лишь в Твери, о чем косвенно свидетельствует все та же Тверская летопись: «пошли, и взяли Тверь, и убили в ней сына Ярослава». Кто этот сын Ярослава, сказать трудно, летопись пишет об этом так, как будто все это знали, а поэтому можно предположить, что раз князь был в городе, то он его и оборонял. После того, как город был взят, перед Батыем открылась прямая дорога на Торжок, после взятия которого появлялись перспективы похода на Новгород. Но все это было чисто теоретически, потому что до тех пор, пока князь Георгий и его полки не разгромлены Бурундаем, ни о какой победе не могло быть и речи, а все успехи монголов являлись чисто временным явлением. Судьба Руси должна была решиться на глухих берегах никому до этого не известной речки, название которой и спустя столетия будет отзываться болью в русских сердцах — Сить.

Княжеский стан на реке Сить

Февраль — март 1238 г.

И поехал он на Волгу с племянниками своими, с Васильком, и со Всеволодом, и с Владимиром, и расположился на реке Сити лагерем, поджидая братьев своих…

После того, как князь Георгий получил весть о разгроме объединенной суздальско — рязанской рати под Коломной, он был вынужден признать, что тех сил, которыми он в данный момент располагал для борьбы с нашествием, катастрофически не хватит. Вооруженные силы Владимиро-Суздальской земли вводились в бой по частям, и теперь князь в полной мере пожинал плоды такого решения. Стояние в Ростове теряло всякий смысл, и по большому счету у Георгия Всеволодовича было только два пути — либо со всеми наличными силами идти на стольный Владимир и садиться в осаду, либо отступить еще дальше на север и там дожидаться помощи из Новгорода. В первом варианте князь заранее обрекал себя на бездеятельность, и в случае падения столицы и гибели главы государства со всеми собранными полками на обороне Суздальской земли можно было ставить крест. Во втором случае князь Георгий сохранял свободу маневра, мог наращивать свои силы и в случае подхода новгородской рати вступить в бой с захватчиками тогда, когда это будет выгодно ему. И великий князь, и его родственники прекрасно понимали, что в данный момент они являются той силой, не справившись с которой монголы не могут чувствовать себя победителями. И потому на военном совете было принято решение идти на реку Сить, встать там станом и продолжать собирать воинство для отпора степнякам. Решение это далось князю Георгию трудно — во Владимире-Суздальском оставалась вся его семья, но, с другой стороны, Москва еще взята не была, а сама столица обладала мощнейшими укреплениями, которые неприятелю еще ни разу не удалось преодолеть. Твердое убеждение в том, что степняки не умеют брать городов, довлело и над князьями и воеводами, которые становились невольными заложниками стереотипов, которые сформировались за века противостояния Руси и Степи. Все надеялись на благополучный исход, и русские полки с многочисленными обозами покинули Ростов и отправились на Ярославль — там их ждал князь Всеволод Константинович с ополчением и дружиной. Вместе с князем Георгием покидал свой город и Василько Константинович с ростовским полком — всех, кого только было можно, князь-воин забрал с собой.

Выбор реки Сить местом для сбора войск был не случаен, и здесь, скорее всего, не обошлось без совета угличского князя Владимира Константиновича, в чьих землях она протекала и который был здесь полновластным хозяином. Во-первых, вся река протекала по территории Владимиро-Суздальского княжества и князья могли получать там продовольствие и другие припасы, необходимые для содержания войска. Во-вторых, в верхнем течении она соприкасалась с землями Великого Новгорода, откуда великий князь рассчитывал получить помощь. И в-третьих, в случае нападения монголов русские получали неоспоримые тактические преимущества, поскольку среди лесов и болот монгольской коннице просто негде было развернуться. Все это говорило о том, что выбор князя Георгия был не просто правильным, а очень правильным и в принципе единственно возможным в данной ситуации. Силы, которые пришли на Сить, были очень значительные — полки ростовский, ярославский, костромской, угличский. Ожидались с дружинами два брата Георгия Всеволодовича — Святослав из Юрьева-Польского и Иван Стародубский, но помимо них на Сить двигалось также большое количество мелких и крупных отрядов, набранных по деревням и весям великокняжеских земель. Многие шли в одиночку, поскольку призыв великого князя поднял все северные города и волости Владимиро-Суздальского княжества на борьбу с монгольской нечистью. Ситуацию очень хорошо обрисовала Лаврентьевская летопись: «В ту же зиму выехал Юрий из Владимира с небольшой дружиной, оставив своих сыновей, Всеволода и Мстислава, вместо себя. И поехал он на Волгу с племянниками своими, с Васильком, и со Всеволодом, и с Владимиром, и расположился на реке Сити лагерем, поджидая братьев своих Ярослава с полками и Святослава с дружиной. И начал князь великий Юрий собирать воинов против татар, а Жирослава Михайловича назначил воеводой в своей дружине». И здесь мы видим очень интересную оговорку летописца — Ярослава Георгий Всеволодович ждет с полками, а Святослава с дружиной, а это в принципе не одно и то же. Но дело в том, что летописи Троицкая и I Софийская изображают ситуацию несколько по-другому: «Ждучи к себе брата своего Ярослава и Святослава с полкы». На мой взгляд, пеший полк князь Святослав все-таки привел — именно сборами ратников со всего княжества, можно объяснить то, что его воины не оказались под Коломной, а также долгое отсутствие в стане на Сити, куда он явился одним из последних. Но если с князем Святославом все более или менее понятно, то есть смысл разобраться в другом вопросе — какие же полки мог привести на Сить Ярослав Всеволодович, который, если исходить из сообщений летописей, должен был находиться в это время в далеком Киеве.

В 1236 г. князь Ярослав во главе новгородской рати, куда входил и отряд из Торжка, пошел походом на Киев и утвердился там князем: «И, пришед, седе в Кыеве на столе; и держав новгородцев и новоторжцев одину неделю и одарив я, отпусти проче; и придоша здрави вси». Таким образом, мы видим, что ровно через неделю после победы Ярослав отпустил северные полки домой, а сам остался со своей дружиной, и при этом надо учитывать, что часть княжеских гридней находилась в его вотчине, Переславле-Залесском. Получается, что силы, которые Ярослав мог привести из Киева на Сить, были невелики, да и расстояние между двумя точками было просто огромно, и князь явно не успевал. Но у В. Татищева есть очень интересная информация: «Тогда Юрий, князь великий, послал в Новгород к брату Ярославу, прося его, чтоб со всеми войсками новгородскими как мог к нему поспешил». Как видим, из текста следует, что брат великого князя в это время находился в Новгороде — соответственно и Киев он покинул давно. А это могло произойти только в одном случае — если Ярослав был сразу извещен о монгольском нашествии и поспешил на север, поскольку именно там находились силы, на которые он мог опереться. В Киеве он был человек пришлый и крепких связей не имел, крупными силами после ухода новгородцев не располагал, а поскольку в половецких степях действовал корпус из пяти туменов, то случиться могло всякое. Но главное, скорее всего, заключалось в том, что, будучи извещен братом о той страшной угрозе, которая нависла над всей Суздальской землей, в состав которой входило и его княжество, Ярослав поспешил туда, где мог найти силы для борьбы с этой напастью, — в Новгород. Судя по всему, князь Георгий, уже находясь на Сити, знал о том, что его брат в Новгороде, а потому и слал туда гонцов с просьбой о помощи. Но оговорюсь сразу, это не более чем предположение, поскольку в новгородских письменных источниках сведений о присутствии Ярослава в Новгороде в это судьбоносное время нет.