Кто добил Россию? Мифы и правда о Гражданской войне. - Николай Стариков

Снимем шапки, вспомним погибшие русские корабли и зададим один резонный вопрос, а с чего это вдруг напал на них такой мор? Разве проиграл русский флот генеральное морское сражение, такое как Цусима в русско-японской войне? Нет, не проиграл. Просто потому, что такого сражения для нашего флота в Первой мировой войне не было. Откуда же такие большие потери?

Ни один из русских кораблей – титанов не погиб в бою, как и подобает настоящему военному судну. Все они стали жертвами подлого предательства. Кого-то задушили в утробе судостроительной верфи, кого-то просто подло убили из-за угла. Русский флот был предан руководителями «новой России», которых на Олимп русской власти забросила английская разведка. Гибель русских кораблей началась после революции, являлась её следствием и была одной из целей её организаторов…

Сверхдредноуты «Измаил», «Кинбурн», «Бородино» и «Наварин» так и не «родились». А какими красавцами они должны были стать! На них предполагалось установить наиболее мощное по тем временам артиллерийское и зенитное вооружение! Летом 1916 года Морское министерство ещё надеялось на ввод «Измаила» в строй осенью следующего года. Но потом монархия пала и русским флотом стало заниматься некому.

Временное правительство сразу перенесло срок готовности башен «Измаила» на конец 1919 года, а остальных кораблей – на 1920-й. Затем деньги от правительства Керенского перестали поступать совсем. Большевикам боевые корабли были нужны ещё меньше «временщиков». Постановлением от 19-го июля 1922 года недостроенных мастодонтов исключили из списков флота, а затем постановлением Госплана в мае следующего года разрешили их продажу за границу. Корабли приобрела «в целом виде» германская фирма «Альфред Кубац», чтобы уже в своих доках порезать на металл…

Остальные русские дредноуты разделили общую трагедию флота, страшно пострадавшего от охватившей страну смуты. Но всё по порядку. Основные силы наших кораблей перед Первой мировой войной были сосредоточены в Балтийском и Чёрном море. На первом этапе войны русский флот в Балтийском море получил чисто оборонительную задачу защиты Рижского и Ботнического заливов от вторжения противника. Немцы также держались пассивно, поэтому потери обеих сторон были минимальны.

В 1915-м году с появлением в своих рядах дредноутов «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск» и «Гангут» русский флот уже мог вести себя активнее, но он уже был прочно «закупорен» германцами в своих водах. Однако в связи с немецким наступлением, его действия становились более напряжёнными: корабли стали поддерживать сухопутные войска.

В 1916-м году на коммуникациях противника появились семь наших новых подводных лодок типа «Барс», а также английские субмарины, присланных британскими «союзниками». Осенью немецкие корабли попытались прорваться в Финский залив, и потеряли на нашем минном заграждении 7 (!) новейших миноносцев. Наши потери составили 2 эскадренных миноносца и 1 подводную лодку. Как видим, до начала русской смуты никаких катастрофических поражений русский Балтийский флот не понёс. Свои задачи он выполнял, а потери немцев при этом даже превосходили наши.

Девятьсот семнадцатый год должен был стать годом нашего наступления. Но «союзный» план Революция – Разложение – Распад направил события совсем в другое русло. Общее разложение вооружённых сил в большой степени коснулось и флотского организма. Дисциплина и боеспособность судов теперь оставляла желать много лучшего. За время правления Керенского и компании матросы превратились из боевой силы в толпу люмпенизированных элементов, ни за что не желающих рисковать своей шкурой в настоящем бою. Героической гибели они предпочитали расправы над собственными офицерами.

Процесс разложения зашёл так далеко, что в октябре семнадцатого, в момент захвата немцами Моондзундских островов, экипажи просто боялись выходить в море! Так команда заградителя «Припять» отказалась заминировать пролив Соэлозунд. Судовой комитет не дал своего одобрения на эту операцию, так как мины пришлось бы ставить в пределах дальности действия корабельной артиллерии противника, а это «слишком опасно». Другие революционные суда просто позорно бежали от противника, либо отказывались покидать стоянку под забавным предлогом, что «там стреляют».

И всё же, русский флот огрызался: в результате захвата Моондзундских островов немцы потеряли эсминцы S-64, Т-54, Т-56 и Т-66, патрульные суда «Альтаир», «Дельфин», «Гутейль», «Глюкштадт» и тральщик М-31. Русский флот потерял броненосец «Слава» и эсминец «Гром». Снова мы видим интересную картину: даже в период бурного разложения дисциплины и резкого упадка боеспособности, русский флот наносил противнику ощутимые потери!

Затем эстафету разложения русского флота у Временного правительства подхватили большевики. 29 января 1918 года Совет Народных Комиссаров издал декрет о роспуске царского флота и организации флота социалистического. Строительство «нового» Ленин совершенно справедливо начинал с полного разрушения «старого». Но если в сухопутной армии это означало всеобщую демобилизацию, то на флоте основным следствием ленинского решения стало массовое увольнение с кораблей кадровых офицеров, как силы заведомо контрреволюционной. А на корабле роль офицера несравнимо важнее!

Если сухопутная армия, доведённая большевистской пропагандой до ручки, подменялась новыми отрядами красной гвардии и худо бедно могла попытаться удержать фронт, то на море ситуация была на порядок хуже. Флот, лишённый офицеров, совершенно не мог воевать, а заменить его другим «красным» флотом было невозможно. Дело даже не в том, что орущей матроснёй более некому было командовать, просто для стрельбы из орудий сверхмощного дредноута требуется знание множества сложных дисциплин. На глазок на расстояние десятков километров не стреляют. Ушли специалисты – корабли превратились просто в плавучие казармы, и перестали быть боевыми единицами.

Офицеры увольнялись. Списав их на берег, большевики сразу вывели Балтийский флот из игры и приковали его к пирсам портов. И именно в этот момент начали происходить с Балтийским флотом «странные» вещи. Сильный флотский организм, не ослабленный чрезмерными потерями, был сначала ослаблен указанным выше распоряжением большевистского руководства, а затем Ленин и Троцкий вообще отдали приказ Балтийский флот уничтожить!

Произошло это следующим образом. Очередным этапом трагедии русского флота стало подписание Брестского мира. О флоте статья № 5 кабального договора гласила следующее: «Россия незамедлительно обязуется произвести полную демобилизацию своей армии, включая и войсковые части, вновь образованные её теперешним правительством. Кроме того, свои военные суда Россия либо переведёт в русские порты и оставит там до заключения всеобщего мира, либо немедленно разоружит. Военные суда государств, пребывающих и далее в состоянии войны с державами четверного союза, поскольку эти суда находятся в сфере власти России, приравниваются к русским военным судам…».

Вроде бы ничего страшного. Надо перевести флот в русские порты – переведём, отчего же нет! Но так кажется только на первый взгляд. Снова вступает в дело флотская специфика. Во-первых, корабли плавают по воде, во-вторых, пристать к берегу, они могут только в строго отведённых для этого местах. Количество таких мест невероятно мало и называется портами. Но и для стоянок целого флота включающего огромные суперсовременные дредноуты подходит и не каждый порт! В результате, подписав Брестский мир, никто не удосужился посмотреть, а куда, в какие русские порты корабли можно перебазировать.

Собственно говоря, и раньше количество стоянок русского флота на Балтике было минимально: Ревель (Таллинн), Гельсингфорс (Хельсинки) и Кронштадт. Все, больше нигде не было соответствующей инфраструктуры, должной глубины и других вещей, необходимых для размещения кораблей. Подписав Брестский мир, Россия признавала независимость Финляндии и отторжение Эстонии. Следовательно, для базирования Балтийского флота оставался только один русский порт – Кронштадт.

И начались скитания русских кораблей. Сначала немцы заняли Ревель. Часть флота, расположенная там, перебазировалась в Гельсингфорс, пройдя сквозь льды. Но нахождение в финской столице проблемы не решало, а лишь откладывала её решение на пару недель. Финляндия ведь тоже стала независимой! К тому же именно в этот момент немцы откликнулись на просьбу «белого» финского правительства и 5-го марта 1918 года высадили десант, начав продвижение вглубь северной страны. Теперь положение Балтийского флота стало совсем печальным. Белофинны и немцы, заканчивая уничтожение финской Красной гвардии, приближались к местам стоянки кораблей. И вот командующий германской эскадрой, предъявил ультимативное требование, чтобы весь русский флот, стоявший в Гельсингфорсе, был передан немцам до 31-го марта.