Наследие Слизерина (СИ) - Неизв.

А потом в палату пришли ОНИ.

Трое спасённых гриффиндорцев несмело переминались с ноги на ногу у входа в палату, явно чувствую себя не в своей тарелке.

И если Джинни буквально фонтанировала в пространство жутким смущением, а Дин Томас чем-то похожим на лёгкую благодарность, то шестой скривился, будто на входе проглотил лимон.

Глядя на недовольное и немного помятое лицо Рона, Гарри понял, что будь на то воля шестого, ноги бы его тут не было, но всё же сестра сумела найти на того управу.

И это весёлое трио застыло у его кровати.

И если Дин почти сразу поблагодарил юного мага и пожелал ему побыстрей выздоравливать, то красная как рак Джинни упёрла взгляд в пол и вот уже почти десять минут что-то бормотала себе под нос.

Когда уже Гарри хотел выставить гриффиндорцев за дверь, как рыжую прорвало:

- Спасибочтоспаснас! - скороговоркой пропищала седьмая, низко кланяясь.

- Да что уж там… - пробормотал когтевранец, надеясь, что на этом спектакль закончится.

Глядя на это, Рон что-то недовольно буркнул себе под нос, за что тут же получил локтем от сестры.

- Пф… Короче, спасибо, - через силу выплюнул в лицо когтевранца Рон, после чего вылетел из палаты.

Посмотрев вслед убегающему брату, Джинни жалобно пробормотала:

- Ты извини его. Он хороший. Честно.

- Ничего страшного. Я уже привык.

- Тогда я пойду?

- Иди уже.

Но на этом неприятные события этого длинного дня ещё не закончились.

Буквально за пару минут до завершения приёма в палату влетела взволнованная Гермиона.

Гарри не успел даже поздороваться, когда оказался погребён под шквалом крайне эмоциональных нотаций на грани истерики, которые сводились к тому, что он очень нехороший человек, который не только не заботится о своей жизни, но и о чувствах окружающих.

Закончился этот монолог неожиданно:

… - Самоубийца! Бесчувственный дурак! - выдохнула молодая гриффиндорка и впилась виновнику недавнего монолога в губы поцелуем.

После чего, вся красная на манер Джинни, так же стремительно вылетела из палаты, оставив сбитого с толку Гарри одного.

После пары секунд молчания когтевранец дотронулся до своих губ, где до сих пор ощущалось прикосновение губ Гермионы, и пробормотал:

- М-да… И что это только что было?

========== “Почётный гриффиндорец.” ==========

Говорят, что даже из желудка дракона есть, как минимум, два выхода.

За три дня, проведённых Гарри в Больничном Крыле, ему пришлось признать, что обитель мадам Помфри куда надёжнее желудка гигантской рептилии.

По крайней мере, ни один из двадцати восьми придуманных юным магом планов не принес ему ожидаемой свободы.

У кандидата в Тёмные Лорды даже мелькнула такая мысль, что даже из Азкабана проще сбежать, чем из Больничного Крыла.

Нет, режим содержания в застенках Больничного Крыла был более чем щадящим. Даже слишком.

Кроме того, юному магу уже давно не выпадал случай немного отдохнуть от каждодневных забот.

Но уже на второй день лечения, юный маг не отказался бы поменять меру пресечения одиночной камерой или даже лучше карцером, главное без права посещения.

Многочисленные поклонники, оккупировавшие все подступы к палате “Национального Героя”, буквально на второй день своими восторженными писками под его дверью довели мальчика до того состояния, когда любой добропорядочный маг начинает швыряться во все стороны Авадами.

После таких посещений Гарри чувствовал себя редким животным в зоопарке.

Юного мага буквально сводил с ума наплыв что-то восторженно пищащих обожателей.

Нет, конечно, мальчик немного преувеличил накал страстей, но именно, что немного.

По крайней мере, большая часть гриффиндорцев сочла своим долгом навестить его как минимум трижды, тем самым признавая его почти своим.

А некоторые наиболее горячие головы даже хотели объявить когтевранца “почётным гриффиндорцем”, но, к их счастью, Гарри удалось их отговорить.

Иначе участь гриффиндорцев была бы воистину печальна.

После такого “признания” его заслуг юному магу было бы уже точно не отмыться. На мечтах о славе “Тёмного Лорда” после такого можно было бы ставить жирный крест.

Легче уж пустить непростительное себе в висок или попытаться заавадить не только тех, кто это предложил, но и всё живое на расстоянии пятидесяти миль, а то мало ли какие способы прослушки существуют.

Гарри уже почти отчаялся выбраться из вотчины мадам Помфри, когда на четвёртый день заключения неожиданно получил амнистию.

Услышав столь долгожданную новость, мальчик тут же поспешил исчезнуть из гостеприимных покоев главного врача всея Хогвартса.

Таким образом, немного ошалелый от свалившегося на него испытания юный маг оказался на свободе.

Прислушавшись к себе, Гарри пришёл к неутешительному выводу, что с его расстроенными нервами сегодня общение с ним студенты могут и не пережить.

Решив поберечь чужое здоровье, а также свою положительную репутацию, Гарри отправился Тайную Комнату, поскольку Выручай-Комната уже давно стала даже не Секретом Полишинеля, а настоящим проходным двором.

Приняв решение, Гарри поспешил спуститься в канализацию через один из боковых проходов, которые пронзали замок сверху вниз, где будет только он, крысы и спящий двадцатиметровый василиск.

Остаток дня когтевранец провёл в компании Рурсуса, успокаивая расшатавшуюся за три последних дня психику.

За это время мальчику приходилось не раз повторять, как своеобразную мантру, что «Психопатов-маньяков нигде не любят». И нельзя убивать идиотов, даже если очень хочется. По крайней мере, без надёжного плана и алиби.

Вроде подействовало.

После того, как буря в душе улеглась, Гарри даже заподозрил ментальное воздействие, но никаких следов так и не нашёл. Его защита была всё также непробиваемой.

С зельями было сложнее, но, скорей всего, приходилось признать, что после последнего приключения гормональный взрыв, вроде как наметившийся ещё полгода назад, наконец, накрыл его с головой.

Впрочем, это было вполне объяснимо.

У магов развитие идёт несколько иначе, чем у маглов. Оно было во многом завязано на магию. Чем сильнее был молодой маг, тем быстрее шло развитие.

Так что разброс созревания у магов был несколько больше, чем у маглов в районе 10-16 лет.

При этом по статистике девочки созревали на год-полтора раньше мальчиков.

Пока Гарри старался более-менее успокоиться, сбрасывая напряжение в энергоёмкие заклинания, из-за производимого юным магом шума проснулся недовольный обитатель катакомб.

Рурсус открыл свои глаза и, возмущённо высунув язык, замер, после чего, поводив им из стороны в сторону, принюхиваясь к чему-то, прошипел на весь зал:

- Зовущий, камень! Я чувствую его! - от шипения василиска мелко задрожал потолок.

Творящий в этот момент заклинание Гарри от удивления чуть не взорвался на собственном “Огненном Шаре”.

- Где он?

- В школе. Был. Есть? Не знаю. Я его не вижу, но почувствовал в воздухе привкус его магии.

- А раньше ты не чувствовал его? - спросил задумавшийся мальчик.

- Нет. Да. Не знаю. Слишком слабо. Не почувствовать.

- Значит, запах в последнее время стал сильнее?

- Да, Зовущий.

- Сможешь отследить источник запаха?

- Постараюсь. Сложно. Много ходов. Много магии. Много разных запахов.

- Попробуй найти место, где запах магии камня сильнее всего.

- Будет сделано, Зовущий.

После чего тысячелетний василиск неторопливо пополз по извилистой канализации в поисках источника запаха.

Гарри почувствовал, как его настроение стремительно поползло вверх.

Ещё ни один день не тянулся для Гарри так долго, как этот.

Юный маг буквально не находил себе место от нетерпения. Мальчик надеялся, что совсем скоро он сможет сбросить с себя обязательства перед одной из Великих Сущностей.

Быть в долгу у таких существ было крайне вредно для здоровья.

Чтобы не мучиться бесконечным ожиданием, мальчик решил прогуляться по замку.

Пройдя пару пустынных коридоров, когтевранец неожиданно налетел на Драко в сопровождении своей вечной свиты.

- Вижу тебя, наконец, выпустили, Поттер, - немного надменно начал слизеринец.

- Драко, у меня с самого утра настроение на уровне нижних подземелий Хогвартса, а тут ещё и ты.

- Что такое? С чего такой негатив?

- Ну, это не на тебя последние три дня как на экзотическую зверушку ходили пялиться студенты. И ни одна белобрысая сволочь не пришла меня навестить и хоть тем разбавить эту армию фанатиков, что кружилось вокруг.

- Понял, не дурак. И кого это ты белобрысой сволочью назвал? Меня или, может, свою дорогую невесту?