Клинок Тишалла - Мэтью Стовер

9

Связь прервалась во вспышке белого огня. Кожаная дубинка Тчако врезалась Делианну в лоб.

– Ты что делаешь?! – взвыла огриллониха, снова занося дубинку. – Ты, кровосос долбаный, я из тебя лепешку сделаю! Ты что с ней сотворил?!

Кайрендал распростерлась на полу перед ним. Лицо ее было белым, словно известка. Вновь просвистела в воздухе дубинка, едва не расколов череп. На изгвазданную бурым стену брызнула свежая кровь, и в глазах у пленника потемнело.

Все Слияние заняло времени не больше, чем ушло у великанши на один взмах дубиной.

Делианн попытался заслониться рукой от следующего удара, но не мог даже поднять руки, даже отвернуть головы…

– Если ты ее обидел, ты, долбаный…

– Тчако, – прошептала с пола Кайрендал голосом слабым и дрожащим, но достаточно ясно, чтобы спасти Делианну жизнь, – не надо. Не бей его. Помоги встать.

Грубые черты огриллонихи исказились в карикатурной маске недоумения, однако великанша опустила дубину и протянула чешуйчатую длань, чтобы помочь хозяйке. Кайрендал тяжело оперлась о ее руку и протерла глаза.

– Возьми ключи. Сними с него кандалы.

– Кир, ты не в се…

– Шевелись, твою мать! – рявкнула фея.

Снести ее недовольство великанша не могла. Бросив на Делианна убийственный взгляд, она вышла за ключами.

Дверь затворилась.

Лишенная опоры, Кайрендал пошатнулась, вновь коснулась своего лица – будто проверяя, нет ли жара, – и, забыв о роскошном платье, опустилась рядом с Делианном на колени, чтобы положить ладони ему на стогна в древней клятве верности.

– Я… просто не верится… Делианн, я…

– Все в порядке, Кир, – прошептал он ласково. – Понимаю, это нелегко. У меня было две недели, чтобы свыкнуться с этой мыслью, и все равно хочется порой выть без остановки.

Она опустила глаза, согнув перед пришельцем гордую хрупкую шею.

– Я в вашем распоряжении, мой принц. Что сделать?

Делианн сделал глубокий вздох и понадеялся, что на двоих они все же сумеют кого-нибудь спасти.

– Для начала, – медленно проговорил он, – надо поймать актира .

И каждому выпала своя роль. Подлый рыцарь защищал богиню на полставки. Богиня на полставки служила земле. Жрецы пепла и праха утоляли голод своего владыки.

Темный аггел воевал.

Он шел на зов подлого рыцаря. Он согнул перед своей волей богиню на полставки. Он назвал своим врагом бога пепла и праха.

В тот день темный аггел разбил свои цепи и вышел на бой.

Глава пятая

1

Хэри недвижно сидел в своем неудобном кресле, забыв о боли в спине, и, затаив дыхание, слушал.

Ему был знаком этот голос.

Странноватого фея он не узнал, но память на голоса у актеров профессиональная. Этот голос будоражил старинные воспоминания, полузатертые годами. Откинувшись на спинку кресла, он закрыл глаза, отстраняясь от непривычного лица, сосредоточившись только на голосе.

«…но этого вы не знаете. По крайней мере, надеюсь, что не знаете. Именами всех богов, которых почитаю, я молюсь, чтобы даже у чудовищ, управляющих Студией, недостало низости намеренно ниспослать на нас ВРИЧ!.. »

ВРИЧ? В Поднебесье? Вздрогнув, он подскочил в кресле и широко открытыми глазами уставился на экран. Воздух не лез в горло.

«Помните, что ВРИЧ едва не уничтожил цивилизацию, невзирая на вакцины, карантин и лучшие медицинские технологии Земли.

Помните, что здесь, в Поднебесье, основным методом исцеления служит наложение рук.

Не поддавайтесь cлепому богу. Жадность худших из вас не должна возобладать над совестью лучших. Сражайтесь.

Вы единственная наша надежда.

Наши жизни – в ваших руках.

Спасите нас».

Хэри забыл о голосе. В голове его завывал смерч, заглушая неслышным воплем все мысли, кроме единственного бессильного шепотка: «ВРИЧ, ВРИЧ, ВРИЧ…»

Наверное, ошибка. Несчастный случай. Или он ослышался… точно ослышался… В лишенном современных технологий мире ВРИЧ был идеальным оружием. Вирус мог уничтожить все теплокровные существа на планете.

«Кроме нас», – поправился Хэри.

На Земле вирус РИЧ был уничтожен более пятидесяти лет назад – после карантина и повальной вакцинации. Последняя вспышка эпидемии наблюдалась где-то в Индонезии, когда на свободу вырвался вирулентный штамм из иммунологической лаборатории. Кто-то пустил слух о существовании штамма в местную прессу, породив стихийный бунт, во время которого лаборатория оказалась разгромлена и выжжена дотла – однако недостаточно тщательно.

Тогда по всему миру погибло более двух миллионов человек, из них примерно пятьсот тысяч – от самого вируса, остальные полтора миллиона стали жертвами жертв. При той вспышке сохранялось, как и в большинстве крупных эпидемий ВРИЧ-инфекции с начала двадцать первого столетия, стандартное соотношение: больной ВРИЧ губил в среднем 2,8 человека, прежде чем умереть от болезни или быть убитым самому. Конгресс праздножителей в Женеве действовал с исключительной оперативностью; менее чем через полсуток после того, как вспышка инфекции была подтверждена, остров стерилизовали массированной нейтронной бомбардировкой. Гибель ста двадцати семи тысяч островитян была погребена в итоговых строках отчетов – и умерли они напрасно.

До того, как вступила в строй современная мировая сеть подконтрольных компьютерам транспортных артерий, ввести карантин на достаточно большой территории – даже на острове – было нереально. При первых же признаках эпидемии тысячи беженцев на аэромобилях покинули остров. За несколько часов болезнь распространилась на все континенты. Вот поэтому по сей день вакцинация против ВРИЧ оставалась обязательной.

Хэри, как и многие его ровесники, вырос в тени всеобщего страха – увидать над головой расцветающий взрыв нейтронной боеголовки, но это было не так страшно, как сама болезнь. Лысый эльф со странно знакомым голосом заметил, что ВРИЧ едва не уничтожил цивилизацию. «Отец, – мрачно подумал Хэри, – мог бы с этим поспорить».

Дункан заявил бы, что слово «едва» тут лишнее.

Все, что ценил Дункан в истории человеческой мысли, – от демократической выборной системы до так называемых прав человека, которых он добивался столь безуспешно, – в Чумные годы прошло коридором на бойню, чтобы получить молотом в лоб.

Местные и национальные правительства, единственно гарантировавшие эти права, оказались совершенно беспомощны. Немногие страны приняли разумную прогрессивную политику в отношении ВРИЧ-инфекции, но проводить ее могли только в собственных границах – и неудачно подувший ветер мог свести на нет все их усилия. Национальные армии превратились в опасный и невеселый розыгрыш: цепочка подчинения – опасная штука, когда случайное нарушение противоэпидемических мер может превратить опытного командира в бесноватого маньяка-убийцу. Через двадцать лет после первой вспышки ВРИЧ на Земле не осталось даже иллюзии суверенных государств. А вот правительство сохранилось.