История Армении - Киракос Гандзакеци
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГЛАВА 40
О набегах [татар] на многие гавары Васпураканского края
Опять-таки на второй год после бегства султана Гиатадина [татары] совершили поход на город Хлат в краю Бзнунийском и, взяв его, отдали сестре Авага, Тамте[785], бывшей раньше, пока она была женою Мелика Ашрафа, владелицей этого города. Она попала в плен к хорезмскому султану Джалаладину, оттуда ее взяли снова в плен [татары] и отправили к хану, где она пробыла долгие годы. А когда грузинская царица Русудан отправила послом к хану князя Хамадолу, тот на обратном пути выпросил у хана Тамту и привез ее с собой вместе с указом хана, предписывавшим вернуть [Тамте] все, что принадлежало ей, когда она была женою Мелика Ашрафа.
И они исполнили приказ своего государя: вернули ей Хлат вместе с окрестными гаварами, а сами разбрелись во все стороны, совершая набеги на Сирийское Междуречье, Амид и Урфу, на Мцбин /293/ и страну Шамб и многие другие области. Но вернулись они ни с чем, ибо хотя в бою им никто не оказывал сопротивления, однако из-за летнего зноя умерло от жары много людей и животных.
Вернувшись в свои страны, они перезимовали там. Был дан приказ о заселении города Карина — Феодосиополя. И стали стекаться туда разбежавшиеся, скрывавшиеся и убежавшие из плена. Позвали туда и епископа города тэр Саргиса, которого привез сын Закарэ ишхан Шахиншах. И начали заново отстраивать разоренный и разрушенный город.
ГЛАВА 41
О канонических указах армянского католикоса Константина
А благочестивый католикос армянский Константин, видя разорение страны армян и муки, переносимые [народом] по воле сборщиков податей и татарских воинов, по размышлении понял, что причиной всего этого были грехи, ибо каждый, совершая зло, радел только о своих удовольствиях. Исчез брак по святому обряду, и [люди], как язычники, допускали кровосмешение, сочетаясь браком с родственниками; когда хотели, разводились, когда хотели, женились. Совершенно не блюли /294/ целомудренной воздержанности. Не разбираясь, вступали в брак с язычниками. А также — и это наибольшее из всех зол — епископы за серебро совершали рукоположение, тратя дар божий на недостойных: малолетних и невежд; не умевших даже правильно выражать свои мысли делали посредниками меж богом и людьми. Должность священнослужителей отправляли недостойные священники, а также развратники, открыто назначенные на место; и много было иных зол, творимых людьми от мала до велика, согласно следующему: «И священники и прихожане поглупели сразу, и некому их обличать».
По этой причине [католикос] поспешил написать циркулярную грамоту и всеобщие каноны. И отправил грамоту с одним мудрым и рассудительным вардапетом, по имени Вардан. [Этот Вардан] поехал в качестве паломника в Иерусалим поклониться святым местам страстей [христовых] и, попутешествовав по святым местам, приехал в Киликию к венчанному Христом царю Хетуму и его братьям. Потом он поехал к католикосу, который очень обрадовался ему, продержал у себя долгое время, душою привязался к нему, так что тот и вовсе не хотел уезжать от него. Но ввиду необходимости он отпустил [вардапета Вардана], а вместе с ним и кое-кого из своих служителей, написав во все города, поселки и монастыри к известным людям и славным князьям, /295/ чтобы не оставляли без внимания изложенные установления, необходимые для спасения их душ, и принимали бы вардапета, как его самого, ибо сам он уже стар. И вот что было написано им.
ГЛАВА 42
Циркулярная грамота владыки Константина
«По внушению промысла вседержащего духа господня я, Константин, слуга Христа и милостью его католикос всех армян, написал своею собственной рукою грамоту сию, надеясь в душе на вас, всех жителей Восточных областей Армении. Во-первых, вам, святейшие епископы, а затем небесному сонму обитателей монастырей, обителям христоносных отшельников — служителей Слова, целомудренным духовным предводителям и единодушным братиям; а также вам, христолюбивые ишханы и благородные азаты, и подвластным вам почтенным священникам и возвеличенным Христом прихожанам — мужчинам и женщинам, старцам и юношам — пастве господней всех возрастов, находящейся под властью жезла /296/ святых апостолов Фаддея и Варфоломея[786] и просветителя нашего великомученика Григора, — [всем тем], которых милосердие божье сподобило меня духовно усыновить, даровав их мне в сыновья. Приветствую вас небесными милостями с трижды вожделенным желанием и родительской любовью под сенью надежного попечения святой троицы и могуществом богоприимных святынь и милостей патриаршего престола нашего, а также, взяв с собою в заступники всех святых, умоляю бога избавить вас от повторения всех неприятных случайностей.
Да будет известно вам, что мы денно и нощно заботимся о вас с должным попечением и, согласно обычаю отцов и повелениям святых заветов, участвуем в ваших радостях. С давних пор в соответствии с умножившимися грехами нашими участились и прискорбные удары жезла гнева божьего, и господь дал нам испить зелья одуряющего и слез в меру горя, перенесенного страной вашей: резня, разграбление церквей, духовных сокровищ, домов и имущества мирян, а наипаче — пленение агнцев христовых, утроб и частиц наших, над которыми мы проливаем реки слез во мраке келий, чтобы излить едкую горечь, накопившуюся на ране [души]. И поскольку постигшее нас горе — от господа бога, которого "велико милосердие"[787], и "не по беззакониям нашим /297/ сотворил нам [господь], и не по грехам нашим воздал нам"[788], то милосердие его сохранило нас как остаток просфоры на память, как семена для роста племени армянского, как ветвь благословенную от лоз отчего виноградника — вербы, посаженной Христом. И молва об умножении и развитии оставшихся чад наших, восстановлении и возведении заново разрушенного понемножку облегчает горесть нашу и разгоняет в душе нашей мрак скорби нашей; и, оправившись, мы утешаемся и, поднявшись на ноги, воссылаем хвалу богу, карающей и исцеляющей длани его, благословляя его во веки веков.
Но страх и сомнения за будущее не оставляют меня, ибо та же причина гнева божьего — грехи наши — укоренилась в нас как плод посеянной меж нами жестокой распри — и в церкви, и меж князей, и меж властителей. И живем мы вне канонов — апостольских и патриарших установлений отцов наших. И ради этой нужды великой пожелал я пуститься в путь и приехать [к вам] лично и проявить заботу о пастве своей — порученных мне Христом-богом, прихожанах, чтобы с помощью мольбы ли, анафемы или угроз — каким
