Дары и анафемы - Андрей Кураев

Иногда же правщики Евангелия обходились вовсе без «новооткрытых источников», а опирались просто на своё желание. Например, легенда о том, что Христос после распятия ушёл в Кашмир и спокойно умер там спустя несколько десятилетий, обязана своим происхождением основателю мусульманской секты «ахмадийя» Мирзе Гуляму Ахмаду Кадиани (1838-1908); прозвище Кадияни он получил по месту своего рождения в г. Кадиян. «Пользуясь современной терминологией, можно сказать также, что он был популярен как экстрасенс. Под воздействием перемен, внесённых в жизнь провинции колониальной администрацией, он выработал собственную систему взглядов, отвечающих, по его мнению, потребностям времени. За исходную позицию он принял тезис о том, что каждое поколение мусульман имеет право на интерпретацию Корана с целью адекватного приспособления к изменившимся условиям жизни. Ссылаясь на апокрифическое предсказание Пророка Мохаммеда о появлении в каждом столетии нового пророка (наби), он объявил себя таковым. Это определило враждебное отношение ортодоксальных мусульман к кадияни, поскольку претензия на роль пророка противоречит одному из главных постулатов ислама, гласящему, что Мохаммед был последним из пророков (принцип «конец пророчеств»). Гулам Ахмад причислил к пророкам ислама Иисуса Христа, Раму и Кришну и объявил Библию, «Бхагавад-Гиту» и «Рамаяну» священными книгами. Себя он считал не только пророком (Махди), но и Мессией христиан и аватарой (воплощением) Вишну"[406].

Эту идею он начал распространять в 1889 г., используя её для привития ученикам идеи о том, что он является: а) мусульманским пророком Махди; б) Мессией; в) новым воплощением Кришны. По его словам, ожидать Второго пришествия Христа бессмысленно: Он не воскрес, Он умер навсегда, а те пророчества Библии, которые говорят о Царстве Христа, о приходе Мессии, относятся не к Иисусу из Назарета, а к Мирзе Гуляму Ахмаду. Именно последователи этой секты позднее показывали Николаю Рериху «могилу» Христа в Кашмире.

Фантазии насчёт пребывания Иисуса в Индии независимо от мусульманских сектантов восходят к книге Н. А. Нотовича[407]. Сам Нотович не знал ни санскрита, ни пали, ни даже тибетского и, по его словам, записал рассказ со слов толмача[408] — «за что, — по замечанию В. Кожевникова, — его постигла жестокая, но вполне заслуженная казнь со стороны учёной критики»[409]. Кроме того, Нотовичу принадлежит не только запись, но и композиция опубликованного им текста[410].

Его рассказ оказался ничем не подтверждён. «Основная слабость публикации Н. Нотовича и многочисленных последующих авторов заключается в том, что никто из них не располагает документами, подтверждающими их версии. Поиски многочисленных исследователей в монастыре Хемис в Ладакхе не дали результатов», — пишет автор, симпатизирующий Рерихам[411]. Интересно, что сам Н. Рерих отрицал, что он видел рукопись, говорящую о пребывании Христа в Индии[412].

Да и вообще никакие свидетельства, наблюдения, зарисовки, мысли из книги Нотовича не вошли в востоковедческий научный обиход. О его книге скорее слышали (нежели читали) оккультисты и восприняли из неё одну идею: на Востоке существуют легенды, повествующие о Христе как о своём земляке.

Конечно, современный человек выработал удивительное умение судить о книгах, не прочитав их, равно как и умение авторитетно ссылаться на непрочитанные книги. Вот и оккультисты при случае ссылаются на «Тибетское Евангелие» Нотовича. Но верят ли они ему сами? Давайте просто сравним то учение, которое приписывается Иисусу в книжке Нотовича с теми доктринами, которые исповедуют теософы.

Итак — ставим вопрос: чему научился «Исса» в Тибете? В каких отношениях находятся его проповедь и оккультизм?

«Исса отвергал божественное происхождение Вед и Пуран» (Неизвестная жизнь Иисуса Христа. Тибетское сказание. 5, 12). Он протестует как против индуизма, так и против зороастризма. Язычникам он возвещает: «Существует же только Он Единый, Который хочет и творит; Он существует от вечности, бытию Его нет конца, Ему нет ничего подобного ни в небесах, ни на земле» (5, 16). Миссия Иисуса в том, чтобы «чтобы напомнить о Едином и Нераздельном Творце, милосердие Которого бесконечно и безгранично» (1, 3-4).

Понятно, что это совсем не Брама, ограниченный временем, и это не пантеистическое Единое, которое ничего не хочет и ничего не творит; и это совсем не рериховское «космическое электричество», не знающее никакого «милосердия».

Эти слова «Исса» говорит после того, как Он уже прошёл обучение у браминов. Проходят годы Его обучения у буддистов — но Его понимание Бога не меняется: «Человек должен ждать великой милости, которую дарует ему Бог по Своему решению» (7, 8). А ведь оккультисты учат, что их «карма» не знает прощения и милости… «Человек — ничто пред Вечным Судией, как и животное пред человеком» (6, 14). А ведь оккультисты учат, что человек и есть бог… Наконец, «Исса» отрицает переселение душ, утверждая, что Бог «никогда не унизит своё чадо, заставляя его душу переселяться, как в чистилище, в тело животного» (6, 11).

Что же в таком случае могут почерпнуть оккультисты из книги Нотовича? Ничего. В лучшем случае им придётся сказать: «“Жизнь Иссы” неправильно излагает учение “Посвящённого Иисуса”, но нам важно не содержание книги, не содержание “речей Иисуса”, а её сюжетная канва: книга, исказившая учение Иисуса, все же донесла до нас историческую весть о том, что Он был в Индии».

Но пожалуй, даже такого утешения не получить оккультистам из книги Нотовича. Дело в том, что исторические реалии, упоминаемые в этой книге, в большинстве своём искажены до невероятия: оказывается, Израиль не сам приходит в Египет, а египтяне нападают на его плодородные земли и обращают в рабство (2, 1-2). Нам сообщают, что Моисей был коренным египтянином, родным сыном фараона, а отнюдь не евреем (2, 7). После исхода Моисей приводит израильтян в землю обетованную и там даёт им законы (2, 17) — хотя, согласно Библии, Моисей умер, не войдя в Палестину. Крохотное государство Израиль объявляется «самым могущественным на всей земле» (2,19). Римляне, захватив Палестину, «разрушают храмы» (3, 9) — хотя Храм в Израиле был только один.

Наконец, именно Пилат, а не синедрион оказывается инициатором казни Христа, и именно священники, а не Пилат «умывают руки, говоря: мы неповинны в смерти праведника» (13, 25). Иудейские первосвященники ходатайствуют за Иисуса перед Пилатом: «Мы не примем на головы свои тяжкого греха осуждения невинного Праведника. Поступай так, как знаешь». Потрясённый горем, народ во множестве стекался ко гробу невинной жертвы. Пилат, опасаясь народного восстания, приказал вынуть тайно из гроба тело Иссы и похоронить его в другом месте. И пошла молва, что гроб его опустел и тело воскрешено и перенесено на небеса. Поскольку почитание Иссы в народе ширилось — потому римляне и разрушили Иерусалим. Оказывается, не за неверие во Христа пал Иерусалим, а наоборот — римляне мстили евреям за то, что они полюбили Иисуса…

Тут уже нельзя не согласиться с тем, что «Нотович пустил в ход всю изобретательность своей пылкой фантазии, столь вообще свойственной семитическим выходцам с Востока»[413]. Ради согласия с версией Нотовича придётся разойтись не только с древнехристианским преданием, но и объявить лжецом иудейского историка Иосифа Флавия, который так и не понял причин описанного им римского вторжения в Иудею. Придётся и талмудических мудрецов счесть клеветниками на свой собственный народ (ибо талмудические тексты вполне однозначно инициативу гонений на Христа приписывают именно еврейским старейшинам)[414]. Но — с Тибета виднее…

Не стоит удивляться столь странному перекраиванию библейских событий. Просто автор этой «кройки и шитья» был не силён в знании евангельских текстов. В своём предисловии к книге Нотович, указывая на бедность евангельских свидетельств о детстве Христа, приводит следующую цитату: Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю (Лк. 1, 80). «Легковесность “научного багажа” г. Нотовича сказалась здесь особенно наглядно, так как приведённые слова ев. Луки относятся вовсе не к Иисусу Христу, как он ошибочно полагает, а к Иоанну Крестителю»[415].

Впрочем, исправляя одно, Нотович почему-то не исправляет другое. В публикуемой им рукописи имена Иисуса и Моисея искажены («Исса», «Мосса»). Это вполне логично: при переводах с языка на язык звучание и написание имён меняется. Странно другое: то, что Нотович забыл изменить другие имена. И имя Понтия Пилата осталось неизменным при переводе с еврейского языка (по версии Нотовича еврейские купцы рассказываали в Индии о событиях вокруг «Иссы») на палийский и с палийского языка на тибетский.