Ты будешь наша - Ронни Траумер

нежности и чувственности мало что осталось, это я поняла ещё когда он толкался членом, который сейчас снова в боевой готовности, в мой рот.

Усевшись со мной на руках на кровать, Дима ложится на спину и утягивает меня за собой, устроив на свою грудь и не прекращая целовать мои опухшие губы. Каменный ствол дёргается подо мной, и я невольно начинаю ёрзать, касаясь его клитором и постанывая мужчине в рот.

Кровать прогибается ещё больше, оповещая, что на ней нас уже трое. Дима отрывается от моего рта и, приподняв над собой, словно пушинку, ползёт назад к изголовью кровати.

– Всё хорошо? – смотрит мне в глаза, убрав волосы за ухо.

– Да, – отвечаю, улыбнувшись, и чувствую, как горят щёки.

Удивительно, как они так ловко действуют, будто понимают друг друга с полуслова, с одного взгляда, и это несмотря на то, что их дружба была на грани разрыва.

Дима спускается ладонями по моей напряжённой спине к попе, сжимает ягодицы, заставляя скользить по его члену и вырывая из моей груди глухие стоны. Поцеловав ещё раз, он приподнимает меня, одной рукой направляет член в моё лоно и медленно, шипя сквозь зубы, насаживает меня на свой ствол.

– Porca miseria! – выплёвывает, зажмурив глаза.

Спустя пару секунд, он впивается в мою талию, буквально вонзив пальцы в кожу, снова приподнимает и резко опускает, выбивая из меня дух. Несколько таких движений, во время которых я едва могу дышать, потому что только собираюсь вдохнуть полной грудью, как меня, словно куклу, грубо и резко насаживают на каменный стояк.

В тот момент, когда я чувствую, что готова взорваться, Дима сбавляет темп, на миг даже останавливается и заставляет меня лечь на его грудь. На мою попу приземляются другие руки, сжимают до лёгкой боли и будущих синяков, разводят ягодицы и проводят пальцем между ними, задерживаясь на тугом колечке и массируя лёгкими движениями.

Я вздрагиваю и на автомате подаюсь вперёд, но Дима удерживает меня на месте.

– Тихо, – шепчет он с усмешкой на губах. – Не бойся, – добавляет и осыпает мою шею и ключицы поцелуями, пока я с опаской жду следующего шага Ромы.

Ни разу за мои предыдущие отношения я не доходила до анального секса. Всегда считала, что для этого мне нужен достойный партнёр, но в своих бывших я не была настолько уверена. А вот сейчас у меня нет не малейшего сомнения, что Рома или Дима более чем достойны, и они сделают всё, чтобы мой первый раз не был болезненным.

– Расслабься и позволь мне подготовить тебя, – шепчет на ухо Рома, слегка навалившись на меня, а я, в свою очередь, на Диму.

Соглашаюсь и расслабляю тело, ёрзая на члене внутри меня. Дима двигается тихо, не спеша и давая возможность Роме сделать своё дело, при этом отвлекая меня поцелуями то в губы, то в шею, то всасывая твёрдые горошины груди.

Рома шлёпает меня по попе и тут же проводит ладонью, лаская место удара. Ощущения новые для меня, и тем сильнее предвкушение, ведь за этот вечер я уже испытала неописуемое, и мне обещают большее в каждом движении, ласке и поцелуе.

Между ягодиц капает что-то прохладное, и потом тёплые пальцы Ромы размазывают, судя по ощущениям, гель. Вздрагиваю и на инстинктах дёргаюсь, когда один палец проталкивается внутрь, но Рома крепко держит руку на пояснице, а заодно с ним и Дима прижимает меня к своему животу.

– Посмотри на меня, – шепчет мужчина подо мной, остановив мои попытки посмотреть назад. – Всё хорошо, – не спрашивает, уверяет.

Выгибаюсь в спине, когда палец Ромы проникает полностью в мою попу, пытаясь понять и привыкнуть к новым ощущениям. Дима скользит членом во мне, отвлекая от действий Ромы, а тот пользуется случаем, и к одному пальцу присоединяется второй.

Ожидая совсем другого, возможно, даже не совсем приятного, меня удивляют собственные стоны, когда Рома растягивает мой анус, подготавливая его для своего члена.

Долго ждать не приходится, видимо, мужчины уже на грани терпения, и пальцы покидают мою попу. Чувствую упирающуюся в колечко ануса головку, которая не идёт ни в какие сравнения с двумя пальцами. Как мне и сказали, я расслабляюсь и даже выпячиваю немного зад, но при этом жмурюсь, сжав предплечье Димы со всей силы.

Рома аккуратно проталкивается головкой и миллиметр за миллиметром входит на всю длину. Несколько секунд на передышку, осознание и принятие факта, что во мне два члена. А потом мужчины срываются с катушек и, словно договорились заранее, трахают меня в одном темпе, выбивая из меня дух.

Забываюсь, теряюсь и растворяюсь в невероятных и сложно описываемых чувствах. По венам течёт раскалённая лава, мозг плавится, а тело – будто и не моё.

Они насаживают меня на свои члены всё жёстче и резче. В ушах звенит от собственных криков, я бьюсь в конвульсиях, словно меня бросили в огонь.

Мужчины не дают мне и секунды передышки, целуя по очереди, сжимая и выкручивая соски до сладкой боли и вскриков, шлёпают по попе до жжения кожи, продолжая таранить меня вдвоём.

Я теряю счёт, но такого количества оргазмов за один вечер у меня никогда не было. Одно только чувство наполненности вызывает огромную бурю эмоций. Я взрываюсь снова и снова, и, кажется, силы меня покидают, но нет, меня будто подбрасывают в воздухе и ловят на лету. Мужчины шепчут что-то неприличное, стонут вместе со мной, правда, их стоны больше походят на звериные рыки.

В воздухе пахнет диким сексом, тела потные, волосы прилипли к лицу, шее и спине, пошлые звуки ударяющихся тел эхом разлетаются и смешиваются с тяжёлым дыханием и стонами.

Чувствую новую волну приближающегося оргазма, на автомате напрягаюсь, сжимая изнутри члены во мне и слыша шипение своих мужчин. Каменные стволы твердеют и, кажется, даже набухают ещё больше, движения ускоряются в каком-то бешенном ритме, и после того, как я взрываюсь, срывая голос, мужчины следуют за мной, наполняя меня своим семенем до краев.

Проходит много времени, пока мы пытаемся отдышаться, так и не разорвав нашу «связь». Именно связь, потому что то, что произошло, связало нас навечно.

Я уже отключаюсь, когда моё тело покидают на удивление твёрдые члены, и кто-то из мужчин, подняв на руки, несёт в душ. Оказавшись под струями воды, я прихожу в себя и едва могу скрыть счастливую улыбку, когда мои любимые мужчины бережно смывают с меня свои следы. Видимые следы, потому что они оба оставили большой след в моей душе, и это не смыть никакими