Личный секретарь для принца - Вера Чиркова

— Тогда я могу с тобой поехать, — встрепенулся баронет, — и Седрика возьмем… в награду за обед. А то он там один отдувается.

— Охрану не забудьте, — мрачно буркнул принц, отлично понимавший, что отправиться в поместье для него действительно невозможно.

Как он вообще начинает подозревать, слишком многое нельзя ему делать из того, что могут простые сеньоры и что хотел бы сделать он. Невозможно плюнуть на приглашение эльфов и их дурацкий уэллин, нельзя забыть про обязанности и этикет и пригласить Илли на обед в башню, нельзя выбирать не фавориток, а возлюбленную. Да еще нельзя забывать про тщательно законспирированную принцессу… которой он пока даже портрета не видел, но про которую её величество поминает почти при каждой встрече.

— И отправляйтесь сейчас, чтоб вернуться пораньше, — чувствуя, как нарастает в душе раздражение от всех этих мыслей, постановил принц, — никуда эти письма не денутся, валялись два месяца и еще поваляются. Или давай, я сам прочту. Идите, выдайте указания слугам и отправляйтесь.

И решительно выхватив у секретаря пачку писем, направился в кабинет.

— Пойдем, Илли, — скомандовал растерянной девушке баронет, отлично понимавший, на что злится друг, — действительно, лучше съездить днем, а то ночью могут и не открыть ворота.

Через четверть часа, переодев платье и выдав Млате все указания, Иллира уже спускалась по лестнице, Ингирд обещал, что к этому времени карета будет ждать возле крыльца.

И как назло, именно в этот момент в центральные двери приемного зала шумной толпой влились разодетые в легкие, нарядные платья фаворитки, в сопровождении служанок и тех из придворных, кто не имел права жить во дворце, но каждый день являлся туда в надежде привлечь к себе внимание принца или его приближенных.

Видимо, в отсутствие принца и баронета поторопились закончить обед поскорее, рассеянно подумала Илли, и спокойно направилась мимо сеньор к двери. В одной руке она несла легкий саквояж, другой придерживала подол платья.

— Почему ты не здороваешься, Иллира? — высокомерный голос Анирии резанул почти неприкрытой злобой.

— Я здоровалась с вами, сеньора, — мягко напомнила Илли, что вежливо поклонилась, когда встретилась с фавориткой в коридоре.

Напоминать, что в тот раз сеньора сделала вид, что этого поклона не замечает, сеньорита не стала. Незачем устраивать представление для заинтересованно притихшей публики.

— Сеньорита Иллира, вы скоро? — Догадливый Ингирд появился в дверях как раз вовремя, чтоб не дать фаворитке сказать что-то едкое.

Бесцеремонно отодвинул с дороги одного из праздношатающихся, подставил секретарю локоть, строго глянул на свою фаворитку:

— Идите в свои покои, сеньора Ромилла, я вернусь не скоро. Мы на дознание. Седрик, его высочество приказал тебе ехать с нами.

— А что там случилось? — насторожился адъютант.

— Фаворитка одного из сеньоров поступала неподобающим образом… грубила, ссорилась со слугами, устраивала истерики… словом, выказала себя как провинциальная торговка. Вот он и приказал ее выпороть.

— Ох, страсти какие, — ахнул кто-то из служанок, — и что теперь будет?

— Ему — ничего. — С превосходством произнес баронет, — а ее отправят в монастырь. Воспитывать. Всем же известно, как его высочество относится к подобным выходкам?!

И решительно увлек возмущенную такой наглой ложью сеньориту секретаря на крыльцо, пока она не начала его разоблачать.

— Как ты мог! — Сердито глядя на покатывающихся с хохоту мужчин, выговаривала сеньорита секретарь другу, — они же все наверняка поняли, на кого ты намекаешь?! Как ты думаешь, она не устроит принцу после такого позора истерики или скандала?

— Надеюсь, что устроит, — хладнокровно объявил Ингирд, — и здорово влипнет. Он как раз в таком состоянии, что не станет с ней деликатничать, а пропесочит, как Гарстен проштрафившегося стражника.

— Инг?! — Потрясенно смотрела сеньорита, — ты что, снова шутишь? Она же его любит… и ей, наверное, тоже больно… когда она думает, что у Канда со мной роман! Нужно же и ее пожалеть!

— Илли, ты уж прости меня, — во взгляде баронета сквозила непреклонность, — но я на три года старше принца и прожил с ним рядом семь лет. И отлично знаю, как он обычно относится к фавориткам… и жалеет и балует, и подарками заваливает и вообще позволяет развлекаться, как им угодно. Никогда не позволял только вмешиваться в его дела, но только потому, что они сами не проявили никакого опыта или сообразительности и желали только наказывать неугодных и награждать своих прихлебателей. А ты — его личный секретарь и финансист, доверенное лицо, и это назначение одобрили даже король с королевой. И она должна была это понимать… но, к сожалению, оказалась глупее… чем я ожидал, читая ее документы. Так бывает довольно часто, пока живет человек в своем привычном уголке, все считают его хорошим и приятным, а стоит измениться обстоятельствам, наследство свалится или должность предложат, и вскоре из старой шкурки вылупливается совершенно иная личность. Иногда лучше, чем казался, но чаще, к сожалению, наоборот.

— Я все это понимаю… — не сдавалась Илли, — но зачем было ее унижать при всех? Она же от этого начнет злиться еще больше… ничего хорошего не выйдет.

— Если сообразит… что не в том положении, чтоб диктовать свои правила, то поживет во дворце еще несколько месяцев и получит собственного мужа… которому я, кстати, заранее не завидую, если он не обладает способностью укротителя, — жестко отрезал Ингирд, — и давай про нее забудем. Но если тебе это так неприятно… обещаю, в следующий раз я продемонстрирую свою власть во дворце более открыто. Она ведь даже не поняла до сих пор того, что ты раскусила с первого взгляда, я был приставлен к Канду вовсе не для того, чтоб пить с ним вино и махать по утрам тупыми мечами. А теперь лучше скажи мне, как ты собираешься везти уэллин?

— В корзинке… знаешь, бывают такие высокие с крышками, для ягод. На дно поставлю миску и буду открывать крышку на ночь… ну, и когда буду одна в карете.

— То есть, сама ты изначально не желаешь ехать с нею вместе? — снова развеселился баронет.

— Ну да… — смутилась Илли, — и прекрати смеяться… я уже с ней ехала. Ее только мы с компаньонкой да твоя Ромилла могли вытерпеть… она не переносит никаких неудобств.

— Ты хоть понимаешь, что подписала ей сейчас приговор? И ни к каким эльфам она не едет?!

— А ты понимаешь, насколько те повозки отличаются от королевской кареты?! Там мы сидели на трех скамьях, по девять человек в повозке и даже ноги было некуда вытянуть, — рассердилась сеньорита, — и вообще, почему мне кажется, что ты специально меня против нее настраиваешь?