НА ГРАНИЦЕ КОЛЬЦА - Russell D. Jones

– Остальные? – Макмар тоже встал, подошёл к схеме метро, чтобы рассчитать маршрут пересадок. – Уи, Траквештрерия, Тийда Лан Хоколос – они в порядке?

– Тийда застрял на Пушчреме, но он всегда найдёт лазейку, никакой Большой Дом не помешает! Траквештрерия, как я слышал, нашёл себе нового покровителя. Но это временно.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Макмар. – Я ожидал, что будет хуже. Пока будем работать вдвоём. Сначала подлечимся, но осторожно. Слушайся меня во всём, потому что малейшая ошибка – и Обходчик двинется на нас всеми силами.

– У него их много? – поинтересовался чужак.

– У него в команде Лоцман, – объяснил Макмар. – Полагаю, тот же, что расправился с Гранкуйеном. Но в Земной Яви Обходчик распоряжается только своими учениками.

– Я бы не отказался от пары помощников, – Хаванса помахал рукой пассажирам в соседнем вагоне. – Ты не разучился делать слуг?

– Увидишь, – процедил Макмар. – Слуги, еда, убежище – всё будет, главное, слушайся.

Они вышли на «Добрынинской», чтобы пересесть на «серую» линию. По расчётам Макмара, на этом направлении Обходчику труднее засечь чужаков.

Он ведь не всесилен!

* * * 01:16 * * *

– Он сразу стал легендой. Он ведь смог всё! Убил Хайлеррана, проник в Гьершазу, продержался там несколько часов. Ребята, которые притащили его, думали, что это какой-нибудь спящий агент! Особенно когда он с первого раза сдал экзамен на потенциал…

– В каком смысле? – переспросила Злата, отодвигаясь в сторону, чтобы пропустить пожилую женщину к освободившемуся месту. – Я тоже сдала с первого раза! Три года зубрёжки и тренировок! Чего же не сдать?

Вишня прикусила нижнюю губу, смущённо отвела глаза.

– Помнишь, когда тебя доставили в Большой Дом? Тебя просили что-нибудь сделать? – спросила Охотница. – Проявить силу, которая есть в тебе?

– Какая уж там сила! – усмехнулась Злата, вспоминая свою растерянность и страх. – Никто меня не просил. Я сама. Мне сказали, что у меня есть дар, и я тут же попыталась проверить. Ноль… Так это и был экзамен?

– Экзамен на потенциал, – Вишня пригнулась, чтобы лучше видеть платформу станции, к которой подъехал поезд. – Тебя проверяли, насколько управляемы твои способности. Древняя традиция. Что-то вроде ритуала. Способности начинают проявляться через год обучения, но принято проверять сразу. Мало ли что…

– А с какого раза сдала ты? Если не секрет?

Злата не рассчитала громкость голоса, и её вопросы услышал весь вагон – поезд стоял на станции, было относительно тихо. Мужчина, сидевший напротив, улыбнулся и понимающе кивнул головой: студентки, зачёты, оценки…

– А я его и не сдавала, – прошептала Вишня, наклонившись к своей спутнице. – Экзамен для самородков, а я жила в Большом Доме с пяти месяцев. Меня начали учить, когда я ходить толком не умела. Что там проверять?

– Везёт же! – пробормотала Злата.

– Ну, вот, опять, – вздохнула Охотница. – Все так говорят! Если честно, я завидую самородкам вроде тебя или Стража вашей Границы. У вас не было цели войти в Большой Дом, чтобы стать частью чего-то великого. Вы сделали другой выбор – ради своего мира.

– Я не думаю, что у нас был выбор, – возразила Злата, рассеянно осматривая людей в вагоне. – Особенно у Деда. Так что нечему тут завидовать…

– Ты не понимаешь… – Вишня проследила за её взглядом, но не обнаружила ничего примечательного: кто-то читает, кто-то дремлет, кто-то просто пялится в никуда, слушая музыку. – Я завидую, что он действительно управляет своей жизнью. Ему не навязывали с детства. Я поняла это, когда сама сделала выбор – там, на станции, когда увидела людей на рельсах. Трудно бороться с искушением… А он живёт с этим! Каждый день! Ему доверили Границу не потому, что так было запланировано, а потому что он действительно был достоин! Знаешь, у нас есть шутка про него, – призналась она, прервав, к немалому облегчению Златы, поток наивных признаний.

– И какая? Обещаю, он не узнает!

– Ничего обидного. Когда мы получаем заказ или просто обсуждаем предстоящие задания, сначала кто-нибудь говорит про преступника: «Он мой, если не спрячется на Сяйде». На Сяйде такая охрана, что туда невозможно проникнуть и там невозможно спрятаться, – пояснила Охотница.

– Я понимаю, – кивнула Злата. – Это смешно.

– Потом кто-нибудь другой подхватывает и говорит: «Или на Земле».

– Ему понравится, если я расскажу, – улыбнулась Злата. – А что третье?

– Так ты знаешь эту шутку?! – Вишня надулась. – А я тут перед тобой…

Злата обняла её за плечи.

– Не знаю. Но обычно при перечислениях используется три… предмета. Есть такая… традиция.

– Вунлех – третье место. Туда можно проникнуть, как и на Землю, там можно спрятаться, но это… это…

– Бессмысленно, – подсказала Злата. – Да, хорошая шутка. Обхохочешься! Круче Земли – только Великая Тьма!

Вишня уловила двусмысленность и попыталась оправдаться:

– У вашего Обходчика очень хорошая репутация! Никто из тех, кто пытался спрятаться на Земле, не выбрался отсюда! Он же стольких вычислил! Один Стапчита чего стоит! Семь раз его пытались захватить, пока Стапчита не решил устроить себе базу на Земле. Я об этом: у твоего учителя идеальная репутация. Он непобедим и неподкупен, а это… это редкость, – закончила она и погрустнела.

– А теперь он оступился, – напомнила Злата и ущипнула Вишню за щеку.

Эта восторженная девочка вызывала всё больше симпатии.

– Не расстраивайся, что всё из-за тебя. Однажды такое должно было случиться. Никто не совершенен!

Охотница смущённо отвернулась к окну вагона, где продолжал разматываться бесконечный клубок тоннельных стен.

– Я не должна была просить его о помощи, – сказала она очень тихо, так что Злата лишь по движению губ поняла, о чём говорит девушка. – Я совершила ошибку и должна заплатить. Но я обязательно понесу наказание! – пообещала она. – Когда всё закончится. Я вернусь и попрошу, чтобы меня судили по всей строгости. Но я не хочу сейчас. Потому что если я сейчас вас брошу, будет нечестно! Вас же осталось так мало!

– В каком смысле? – переспросила Злата.

– Я так поняла, что вас было пятеро, – пояснила Охотница. – И двое погибли.

– Кто погиб?

Злату больше не интересовали люди в вагоне.

– Ну, как же… Я видела у Кукуни… У него есть такие фигурки, маленькие, красивые… Он их сам делает. У него там и Наставники, и Тренеры, и даже Иерарх – половина Уишта-Йетлина за стеклом! И вы тоже.

Заметив недоумение на лице Златы, Охотница поспешила исправить ошибку:

– Если вы с Обходчиком не знаете, не рассказывай ему, пожалуйста! А то получится, что я настучала на Кукуню… Ну, вот, опять ошибка, – она закрыла глаза с таким несчастным видом, что Злате пришлось снова её утешать:

– Никому я ничего не расскажу! У Кукуни свои странности, но никто не будет его наказывать, – пообещала она, догадываясь, что будет дальше.

«Когда Дед узнает, он его… Только бы не убил, – подумала Злата. – За такое надо убивать, но жалко же идиота!»

– Так что там с фигурками? – спросила она, изображая любопытство.

– Он изобразил всех, кто связан с Большим Домом, – повторила Вишня. – Я всех узнала, всех вспомнила – всё-таки я там выросла, как-никак! Но про двоих ничего не знаю. Скорее всего, они с Земли. Давай, я тебе их опишу, может быть, ты мне подскажешь.

Она нахмурила лобик, припоминая.

«Память у неё, должна быть, идеальная, – подумала Злата. – Одного взгляда хватит, чтобы запомнить. Ах, Кукуня, ах ты, скульптор от слова скулить!»

– Мужчины, одеты по-здешнему, – продолжила свой рассказ Вишня. – Один в тёмно-сером плаще, со светлыми волосами. И у него в руке то ли белая тряпка, то ли лист бумаги. Другой весь в чёрном, и у него нос крючком. А фигурки стоят на таких небольших постаментах. У светлого под ногами крошечная гранитная плита, а у чёрного – куча грязи или… – Охотница замялась, – Или чего-то такого, что похоже на грязь. Я когда увидела, удивилась и принялась расспрашивать. А Кукуня сразу засмущался, а потом чуть не заплакал. И убрал их – сказал, что надо подкрасить. Но мне показалось, что он просто не хочет говорить о них. Так бывает, когда теряешь близких друзей…

– Да, он у нас хороший, – перебила её Злата. – У него уникальный талант, ты же знаешь, да? Он может находиться в самом крайнем, самом близком Слое – и следить за тем, что происходит. Ни я, ни Дед не можем так, потому что слишком большой риск. Вокруг полно чувствительных людей, которые способны тебя заметить, и можно нечаянно вывалиться. А Кукуня забирается на потолок и спокойно себе наблюдает!

– Да, удобно, – кивнула Вишня. – Так что там насчёт тех фигу…

– Удивительный талант! – с жаром продолжала Злата, моля всех богов, чтобы что-нибудь случилось, и Охотница забыла про чёртовы фигурки Лоцмана и Беседника. – Он ведь и в Слои сам научился заходить – так мы его с Дедом и обнаружили. Поначалу не разобрались и приняли за чужака. Ну, напугали. Так он от страха забежал на свод станции! А дело было на «Маяковской»… Надо будет свозить тебя туда и показать. Красивая станция, высоченная. И Кукуня залез в один из куполов, где мозаика. Посидел там, потом сообразил, что спрятаться не получилось – и начал просить нас, чтобы мы его вниз спустили! Такой смешной! Он меньше, чем я, учился в Большом Доме. Потому что раскрылся без всякого внешнего воздействия. Настоящий вундеркинд! Мы им гордимся. Можно сказать, наша маленькая легенда…