Тор. Разрушитель - Вольфганг Хольбайн

Распределив содержимое кубка по ладони, Урд достала малахитового цвета лист с зазубренными краями и опустила его на ладонь, а потом сжала руку Тора в кулак и тщательно все перевязала — той же грязной тряпкой, что и прежде.

— Ты разбираешься в целительстве, — похвалил ее Тор.

Рука по-прежнему немного болела, но эти ощущения не шли ни в какое сравнение с теми, что были прежде. Прохлада охватила уже все его запястье и постепенно поднималась к плечу.

— В этом должна разбираться любая женщина, которая окажется рядом с тобой. — Урд пожала плечами. — Но ты прав, я многое знаю о лечении. Я была жрицей. — Она посмотрела на Тора, ожидая какой-то реакции, а когда никакого ответа не последовало, продолжила: — Жрицы бога света — целительницы.

— Тогда объясни мне, почему моя рука не заживает? Вернее, почему она не заживает так, как должна?

Тор нисколько не удивился, когда Урд вновь бросила на него задумчивый взгляд. «А ведь она пытается увидеть что-то на моем лице, — обеспокоенно подумал он. — Только ничего не видит».

— Рана заживет, просто на это потребуется время. Тебе лучше привыкнуть к этому.

— К чему?

— К тому, что ты не обладаешь бессмертием богов. — Урд мотнула головой, указывая на его руку. — Не бойся, рана заживет, да так быстро, что тебе позавидовал бы любой другой человек. Но в будущем тебе лучше проявлять большую осторожность.

— Ты хочешь сказать, что я теряю мою силу? — Тор не удивился, ведь он сам уже давно думал об этом.

— Эта сила никогда не была твоей. — Урд покачала головой.

— Что ты имеешь в виду?

Она замялась.

— Я… не вполне уверена. Говорят, что боги дают эйнхериям волшебный напиток, перед тем как воины отправляются в бой. Этот напиток придает им силу десятерых и не позволяет ощущать боль и страх.

— Напиток берсерков, я знаю… — Ночи в долине были долгими, и Тор услышал у огня множество историй. — Говорят еще, что берсерки расплачиваются жизнью за эту взятую взаймы силу.

— Это просто история. Но, как и в большинстве сказок, в ней скрыта капля истины. Твои сны, твоя сила, которую можно разделить на десятерых… — Урд помолчала. — Твои сны стали отчетливее, правда? И приходят к тебе чаще. Кто знает, возможно, воспоминания возвращаются к тебе по мере того, как ты вновь становишься человеком.

«Если все так, как говорит Урд, — подумал Тор, — то судьба выбрала для этого неподходящий момент».

— А может, все это чепуха. — Урд рассмеялась. — Ты был тяжело ранен и при этом смог победить четверых воинов. Любой на твоем месте уже умер бы. Не следует ожидать от себя слишком многого.

— Если разобраться, воинов было шестеро.

Скорее, Тора интересовало то, чего ждет от него Урд.

Жена смотрела на него все тем же странным, почти неприятным взглядом, и впервые за долгое время Тор сумел что-то разглядеть в ее лице. Урд чего-то ждала от него, возможно, ответа на вопрос, который она так и не задала.

— Тебе не кажется, что пришло время все мне рассказать? — спросил он.

— Все?..

— Кто ты на самом деле. И что тебе от меня нужно.

— Ты мне не доверяешь. — По лицу Урд скользнула тень. — Я понимаю тебя. Возможно, я это заслужила. Как ты можешь доверять мне после всего, что я сделала? Но я не требую от тебя доверия. Я не жду, что ты простишь меня… наверное, я жду этого меньше всего.

— Ты…

— Однако после всего, что было между нами, я хочу попросить тебя кое о чем. — Она опустила ладонь на живот. — Ты не мог бы остаться с нами, пока не родится ребенок? Это произойдет уже скоро, и тогда мне понадобится помощь. Я не прошу защищать меня. Но защита нужна твоему сыну.

Тор настолько опешил от этого вопроса, что даже не сразу нашелся, что ответить. Неужели Урд действительно думала, что он бросит ее и детей в беде?

— Учитывая, как обстоят дела, это тебе придется защищать меня. — Тор попытался улыбнуться. — Боюсь, что сейчас я уже не такой великий воин. — С трудом поднявшись, он продемонстрировал Урд забинтованную руку.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Это единственный ответ, который я могу дать тебе. — В его голосе прозвучало раздражение. — Если ты хочешь, чтобы я остался с тобой или чтобы я ушел, так мне и скажи, но не нужно вести эти игры!

— Это не игры. Если бы я пыталась провести тебя, поверь, ты бы даже не заметил.

Вероятно, Тор окончательно вышел бы из себя, если бы в этот момент на краю поляны не показалась Эления. Судя по всему, она уже некоторое время стояла там, подслушивая их разговор, но Тору было все равно. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: девочка и так все знает.

— Лив полагает, что кого-то заметил, — сообщила она матери.

— Полагает? — переспросил Тор.

Эления пожала плечами, по-прежнему не глядя на него.

— Он ничего не видел, но…

— У него острое зрение и отличный слух, — договорила за нее Урд. — Это у него от отца. И если Лив считает, что нам лучше уходить отсюда, то так и следует поступить. Все равно нам уже пора, мы пробыли здесь слишком долго. Ты сможешь ехать на лошади?

— Я попробую. Мне кажется, я раньше был хорошим наездником. В прошлой жизни.

— Я говорю серьезно. — Урд резко развернулась и направилась к лошадям. — Думаю, нам придется скакать довольно быстро. И долго.

Глава 12

Он стоит на пустой равнине, протянувшейся до самого горизонта. Это настоящая пустошь, но даже этих слов недостаточно, чтобы описать ее. Разве что знаешь, какой она была раньше. И Тор знает это. Вернее, человек, которым он стал в этом сне. Тор помнит имя этого человека, его жизнь, но понимает, что забудет обо всем, как только вернется в мир яви, в мир света и вещей. Этот человек видел равнину, покрытую раньше травой, видел, как собирают урожай, кормивший не только здешний народ, но и многих других. Он чувствовал дуновение теплого ветра, ласкавшего его лицо, слышал детский смех и звук горна, который звал людей на молитву или на праздник. Но не к бою, как сейчас.

Прежде в этой стране жили крестьяне и ремесленники, тут играли дети, улыбались женщины.

Но теперь Тор видит тут воинов, бесконечные колонны мужчин в черно-золотых доспехах — их больше, чем колосьев, росших здесь когда-то. Под ногами воинов — твердая скалистая порода, и в ее трещинах скапливается мутная вода. Земля пахнет солью и смертью. Вечная зима прогнала всех живых из этой части мира, а ветер превратил плодородную почву в пыль, и остались лишь ядовитые камни. А ведь раньше здесь жил целый народ. Теперь эти земли мертвы, и так будет всегда.

Что же они натворили? Чем прогневали норн, властительниц судьбы, которые навивают на веретене нити человеческой жизни? Почему норны так жестоко мстили, и не только им самим, но и тем, кого они хранили и кто ни в чем не был повинен?

И вновь звучит горн. Время пришло. Он видит воинов, их смертоносное оружие. Он чувствует их решимость к бою… Теперь он должен присоединиться к ним. Они ждут его.

Но Тор не хочет этой войны. Он никогда ее не хотел и в глубине души чувствует, что и остальные ее не хотят — ни эти воины, многие из которых погибнут в бою, ни его братья, ни отец.

— Время пришло, брат.

Тор медленно поворачивается и видит воина, чье лицо скрыто позолоченным забралом шлема.

— Знаю, — отвечает он.

Его рука опускается на рукоять священного оружия на поясе, и…

Тор так резко вскинулся ото сна, что чуть не потерял равновесие и не вывалился из седла. Ухватившись за гриву коня, он удивленно оглянулся. Черная каменная равнина сменилась заснеженной степью, ветер усилился и теперь пах не солью, а снегом. На небе больше не было солнца, и весь мир окутывали серые сумерки, взрезанные светлой полосой на востоке. Но больше всего Тор испугался, увидев свои руки. Теперь на нем не было латных перчаток, как во сне, левая ладонь лежала на потрескавшейся кожаной уздечке, а вот правая безвольно повисла, обмотанная грязной, заскорузлой от запекшейся крови тканью. Рука сильно болела, и боль горячими волнами накрывала плечо.

— Все опять в порядке?

Top не помнил, чтобы раньше что-то было не в порядке. Не помнил он и этот голос. Медленно повернув голову, он уставился на узкое лицо, обрамленное толстыми золотыми косами, и постепенно воспоминания вернулись. Вот только Тора снедало острое чувство утраты. Да, его воспоминания снова с ним, но память о сне исчезла, память о целой жизни.

— Мы давно в пути? — спросил он.

— Пару часов.

Конечно, Тор чувствовал, что это неправда. Они скакали уже давно, и теперь у него болела спина, а мышцы затекли от долгого пребывания в седле.

— Почему ты не разбудила меня?

— А зачем? Думаешь, так мы ехали бы быстрее?

Не ответив, Тор оглянулся. По снегу тянулся отчетливый след от копыт, а вдалеке виднелись какие-то смутные очертания — может, лес, или селение, или просто морок, наведенный его сознанием, которое отказывалось пребывать в полной пустоте.