Разобщённые - Нил Шустерман

Ссылки ведут Коннора и Хэйдена к знаменитому видеоклипу: подписывается Соглашение о расплетении, представители воюющих армий пожимают друг другу руки. А вон там, на заднем плане — Адмирал, совсем ещё молодой. Голос за кадром толкует о мире, заключённом между Армией Жизни и Бригадой Выбора, мире, пролагающем путь к нормализации жизни страны. О бунтах подростков — ни слова. И однако в первые же недели после заключения Соглашения организована Инспекция по делам несовершеннолетних, колонии для Дикарей превратились в заготовительные лагеря, а расплетение стало... образом жизни.

Правда обрушивается на Коннора с такой жестокой силой, что у него голова идёт кругом.

— Боже мой! Значит, Соглашение о расплетении было подписано не только для того, чтобы прекратить войну! Его заключили, чтобы расправиться с «поколением террора»!

Хэйден отстраняется от компьютера, как будто боится, что тот вдруг начнёт хлопать и разнесёт их в клочья.

— Адмирал, должно быть, знал об этом.

Коннор качает головой.

— Когда его комиссия предложила Соглашение о расплетении, он не верил, что люди пойдут на такое. А они пошли... потому что боялись своих детей-подростков больше, чем собственной совести.

Теперь Коннору ясно, что Дженсон Рейншильд, кем бы он ни был, как-то замешан во всём этом, но «Граждане за прогресс» приложили все усилия, чтобы стереть этого человека с лица земли.

40 • Старки

Мейсон Старки ничего не знает ни о Дженсоне Рейншильде, ни о «поколении террора», ни о Глубинной войне. А если бы и знал, то ему всё это до лампочки. Из всех общественных дел ему небезразличен только «Клуб аистят».

Его побудительные мотивы эгоистичны и альтруистичны в одинаковой мере. Он не прочь вознести своих «пташек» на вершину славы, но только в том случае, если они все будут знать, что это сделал он и никто другой. А что? Почёт должен доставаться тому, кто его заслуживает. Хвала великому иллюзионисту Старки — ведь созданные им иллюзии превратились в нечто очень даже ощутимое!

Старки надеется, что путч удастся совершить втихую, но внутренне он готов к любым событиям. Либо всё будет чин-чинарём, и Коннор проявит мудрость и сам отойдёт в сторонку, освобождая место для более сильного лидера, либо... либо Старки раскатает его в лепёшку. И угрызения совести Старки терзать не будут. В конце концов, Коннор при всех его попытках прикинуться оплотом справедливости, упорно отказывается спасать от расплетения аистят.

— Мы берём детишек только из тех семей, где риска поменьше, — объяснял Коннор Старки. — Не наша вина, что аистята всегда попадают в большие семьи и ситуация у них сложней.

Ну да, то же самое толковал и Хэйден. Но, по мнению Старки, это никудышное оправдание.

— Так значит, тебе наплевать, что их отдают на расплетение?

— Нет! Но мы делаем только то, что в наших силах.

— Маловато же, выходит, у нас силёнок!

Вот тогда Коннор вспылил. Впрочем, в последнее время он взрывается всё легче и всё чаще.

— Будь твоя воля, — заорал он на Старки, — ты бы начал взрывать заготовительные лагеря! Это не наши методы! Мы должны выиграть эту войну, но не так! Если мы ударимся в терроризм, власти в долгу не останутся — уничтожат все убежища беглых расплётов!

Эх, с каким бы удовольствием Старки припёр начальничка к стенке! Но он отступил.

— Ты извини меня, — сказал он. — Просто я не могу сохранять спокойствие, когда дело касается аистят. Внутри всё так и кипит.

— Твоё кипение — вещь хорошая, — ответил Коннор, — но только тогда, когда крышку не срывает!

Вот за это Старки с удовольствием треснул бы его по башке, но опять-таки — он лишь улыбнулся и ушёл. Кстати, о крышках. Придёт день, и неизвестно ещё, кому будет крышка.

Пока Коннор с Хэйденом штудируют историю в КомБоме, Старки развлекается в Рекряке — учит ребят простым карточным фокусам и приводит их в восторг, «обманывая» на близком расстоянии. Уж в этом он мастер, ночью подними — сделает и не запнётся. Это их «аистиный час» — с семи до восьми вечера. Прайм-тайм — лучшее время дня. Под крыльями Рекряка веет приятный ветерок. Старки просит одного из аистят принести ему попить — не хочется подниматься из своего удобного кресла. Денёк выдался не из лёгких, и хотя сам Старки раздачей пищи не занимается, но контролировать работу других — тяжёлый и неблагодарный труд.

Дрейк, паренёк, заведующий Зелёной Аллеей, проходит мимо, окидывая их неприязненным взглядом. Старки платит ему тем же и мысленно ставит галочку. Когда он встанет у руля, он первым делом организует новую Великолепную Семёрку из одних аистят, и тогда Дрейку придётся самому грязь месить да куриный навоз сгребать. Много чего изменится, когда Старки станет командиром, и помоги Господи любому, кто окажется у него в немилости!

— Эй, может, ты оторвёшь задницу от стула? Пошли сыграем! — требует Бэм, наставляя на него бильярдный кий, словно гарпун. — Или боишься, что я тебя расколочу в пух и прах, и каюк твоему мачизму?

— Осторожно, Бэм, — предупреждает Старки. Он не станет играть с ней, потому что она выиграет. Первое правило в любом соревновании: никогда не принимай вызов, если знаешь, что продуешь. Нет, он, конечно, проигрывает, когда играет с Коннором, но то совсем другое дело. Те проигрыши намеренные, и Старки тщательно следит за тем, чтобы все аистята знали об этом.

В дальнем конце аллеи из КомБома выходят Коннор и Хэйден.

— Чё это они затевают? — спрашивает Бэм.

Старки держит своё мнение при себе.

— По-моему, они друг к другу неравнодушны, — замечает один из аистят.

— Да ты сам только и делаешь, что пожираешь глазами задницу Коннора, Поли! — издевательски кривится Старки.

— Неправда! — вопит Поли, но судя по малиновому оттенку его физиономии, это истинная правда.

Наконец, Старки встаёт из кресла, чтобы лучше видеть. Коннор с Хэйденом прощаются. Хэйден направляется к туалету, а Коннор идёт в свой маленький бизнес-джет.

— Они и с Трейсом тоже о чём-то там трепались наедине, — замечает Бэм. — А вот с тобой, Старки, начальничек чё-то не торопится делиться секретами, а?

Старки разъярён — Коннор что-то затевает, а ему не говорит! — но скрывает своё бешенство.

— Какие ещё секреты. Просто он доволен жратвой, вот и всё.

— Ага, — лыбится Бэм. — Когда корову откармливают — значит, точно на убой.

— Закрой свой поганый рот и не смей лить грязь на нашего командира!

Бэм отворачивается и сплёвывает на землю.

— Ты такой сучий лицемер! — бросает она и уходит — играть с ребятами, которые никогда у неё не выигрывают.

У Старки нет нужды злословить на счёт Коннора. Это для тех, у кого нет чётко разработанного плана действий, а у него, Старки, сегодня вечером припасён туз в рукаве. Подарочек для начальника. И принёс его ему — кто бы вы думали? Дживан, чьи навыки в обращении с компьютером обеспечили ему место в КомБоме. Дживан — член «Клуба аистят». Само собой, об этом последнем обстоятельстве не знает никто, кроме Старки. Дживан — один из пары его высокопоставленных тайных агентов, которые более преданы ему, чем Коннору. А уж подарок — пальчики оближешь! Весь вечер Старки ожидал подходящего момента, и вот он наступил. Коннор, похоже, постепенно приходит в себя, обретает душевное равновесие, а значит, время распаковать презент. И пока начальничек будет наслаждаться подарком, выдернуть ковёр из под его ног.

41 • Коннор

Коннор сидит в своём самолёте, уставившись в пространство, и пытается осмыслить то, что узнал. Однажды Адмирал сказал ему: «Мы не можем остановить практику расплетения. Всё, что в наших силах — это спасти как можно больше детей». Однако почему-то после просмотра старых репортажей Коннору начинает казаться, что Адмирал неправ. Может, способ прекратить расплетение всё же существует? Эх, суметь бы воспользоваться опытом прошлого...

Подходит вечер. Коннором всё ещё владеют мрачные призраки былого, когда около его самолёта нарисовывается Старки. Коннор распахивает люк.

— Что случилось? Какие-то проблемы?

— А это ты мне скажешь, есть у нас проблемы или нет, — загадочно отвечает Старки. — Можно войти?

Коннор разрешает.

— Денёк сегодня был — врагу не пожелаю. Так что, надеюсь, у тебя что-то хорошее.

— Кажется, у тебя есть телек?

— Вон он, — указывает Коннор, — только сегодня нет приёма, да и с цветом какая-то фигня.

— Приёма не нужно, а цвета не будут иметь значения, когда увидишь, что я принёс. — Старки вынимает из кармана флэшку и вставляет в соответствующий разъём телевизора. — Ты бы сел.

— Спасибо, я лучше постою, — смеётся Коннор.

— Уверен, что лучше?

Коннор бросает на него озадаченный взгляд, но остаётся на ногах и ждёт, когда на экране появится картинка.