Родники любви - Джейн Арчер

– А как с людьми?

– По-моему, люди – это не самое главное. Она нахмурилась.

– Ты хочешь сказать, что людей надо сторониться?

– Да. Особенно таких, как Доминик. «

– Иногда встречаются и злые люди, но большинство все-таки хороших.

Дрэйк кивнул.

– Но один предатель может погубить целую армию.

Спорить с этим она не могла и вновь подумала о Густаве Доминике.

– Сколько существует эта страна, столько времени люди отправляются в прерии. Совершенно по разным причинам: за деньгами, за удачей, из-за неприятностей с законом. И большинство из них становятся охотниками, которые встречаются с людьми не чаще одного-двух раз в год. И такая жизнь им нравится.

– Этого я даже не могу себе представить.

– Я тоже. Но некоторые до сих пор так здесь живут. Они приезжают только раз или два в году в какой-нибудь город, чтобы продать шкуры и купить себе все необходимое. И притом вполне счастливы.

– Ладно, ты меня убедил.

Он рассмеялся.

– Я и не пытался тебя убедить. Просто хотел сказать, что ты считаешь Дэлтон-ранчо слишком уединенным, а другим показалось бы, что на нем яблоку некуда упасть.

Она снова засмеялась.

– Похоже, должно пройти какое-то время, чтобы я поняла Техас.

– Могу тебя заверить, что времени для этого потребуется очень много. Я сам до сих пор не все о нем знаю. – Он дернул коня за уздечку. – Поехали. Давай посмотрим на родники.

Селена двинулась за ним, они переправились через реку и стали подниматься наверх между деревьями, скалами, кустами и, наконец, свернули за громадный поросший мхом валун. Остановившись рядом с Дрэйком, она, затаив дыхание, смотрела на открывшуюся картину. Из сотен отверстий на крутом склоне холма текла вода, превращаясь внизу в белый пенящийся поток, устремляющийся в Южную Лану.

Поразительное зрелище. Возможно, Дрэйк был прав, говоря, что в Техасе все больше и лучше. Она взяла его за руку.

– Это восхитительно. И здесь так всегда?

– Да. Здесь подземный источник. Из этой воды готовят самые лучшие сорта пива.

– Хотелось бы попробовать.

– Хорошо. На днях съездим в Систердэйл.

– Это город?

– Да, недалеко от нас. На Гваделупе. А пока ты можешь попробовать лучшую в Стране Холмов воду.

Подъехав к потоку, он спрыгнул с коня и помог слезть Селене. Она сняла с Фэнси седельные сумки и протянула ему.

– Здесь наш ленч.

Улыбнувшись, он взял у нее сумки.

– Умираю с голоду. Дома я забыл поесть.

Оставив лошадей пастись, он нашел два прогревшихся на солнце камня у подножия гор, и они сели у воды. Дрэйк достал из сумки мясо, взял немного себе, а остальное протянул ей.

Она улыбнулась, глядя, как он ест, и тоже принялась за еду. Пища показалась ей восхитительной, раньше она ее почти не распробовала. Съев, она зачерпнула в пригоршни воды и запила. Сполоснув лицо, она взглянула на Дрэйка.

Он перестал есть и тоже посмотрел на нее.

– ТЫ когда-нибудь думала о замужестве, Селена?

Этот вопрос застал ее врасплох. Она зачерпнула еще воды, попила и только потом ответила.

– Да. Но всегда считала, что это не для меня.

– В Новом Орлеане это, возможно, и не имеет значения, но здесь для женщины лучше, чтобы перед ее именем стояла приставка «леди».

– Ты хочешь сказать, что если я решу предпринять подобную вылазку еще раз, то какой-нибудь незнакомец из Страны Холмов примет меня за одинокую женщину?

– Для меня они не незнакомцы, и ты тоже скоро будешь всех здесь знать. Прости, я не хотел тебя обидеть.

– Это пред…

– Я просто хочу, чтобы ты об этом подумала. – Подняв маленький камешек, он бросил его в воду. – От этого зависит, будут ли у тебя дети.

– Я понимаю. – Она не знала, радоваться, обидеться или разозлиться. Вместо этого она сосредоточилась на красоте источников. Вдоль берега росли плакучие ивы, напоминающие женщин с распущенными волосами. Нет, она не боится людской молвы и всегда сможет себя защитить. Себя и своих детей, когда они у нее будут.

Дрэйк повернулся к ней.

– Спасибо, что ты всем сказала, что Джой Мари вышла за Доминика замуж, и он умер на Мартинике.

– Для нас он и правда умер. И лучше о нем не вспоминать, чтобы не травмировать Джой Мари.

– Это было бы и впрямь хорошо, но о Доминике здесь много говорят.

– Это ужасно. Представляю, как ей от этого плохо.

– Через некоторое время я всем скажу, что они привыкла к Дэлтон-ранчо и поэтому решила остаться. Как ты думаешь?

– Неплохая мысль. – Она поболтала рукой в воде.

– Но люди все равно будут говорить.

– И пусть. Со временем все утрясется. Кроме того, разве здесь много людей?

– По меркам Нового Орлеана нет, но все равно поблизости немало ранчо и городов. И Сан-Антонио не так уж далеко, – Он швырнул в воду еще один камешек. – Дэлтон-ранчо знают.

Она улыбнулась.

– Твоя фамилия уважаемая здесь, наверное, как и старые известные кланы плантаторов в Луизиане.

– Что-то вроде того. Хотя она не такая старая и богатая.

Рассмеявшись, она закончила трапезу и протянула ему остатки пищи.

– Все не доедай. Я не собираюсь здесь готовить.

– И даже не почистишь окуня? Здесь водятся такие, что весят больше тридцати фунтов.

– Нисколько не сомневаюсь. И что, они тоже ездят верхом?

Дрэйк рассмеялся.

– Ты хочешь, чтобы я доказывал каждое свое слово?

– Возможно. Но ты ведь не отказался проделать такой долгий путь, чтобы показать мне Семьсот Родников? – Она посмотрела па бегущую с холма воду и вспомнила водопад на Мартинике, где их охватила такая страсть. Она хотела его и сейчас, но, возможно, он считает, что они должны возвращаться.

– Селена, я собираюсь показать тебе еще очень многое.

– Не лучше ли нам вернуться? По-моему, пора спасать мою репутацию.

– Ночью лучше не ехать. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Кроме того, я не подходил к тебе сколько мог.

– А моя репутация?

– Скажем, что по дороге к источникам тебя так припекло на солнце, что мне пришлось тебя всю ночь отмачивать в ручье. – Он рассмеялся.

– Это не смешно.

– Но все поверят скорее в это, чем в то, что тебе понравился вечно где-то скитающийся ковбой. Она тоже рассмеялась.

– Наверное, ты прав.

– « Давай теперь стреножим лошадей и найдем сухое место для ночлега.

– И мы сможем слушать всю ночь, как журчат источники?

– Конечно. Потому что я не собираюсь давать тебе спать. – Он замолчал и убрал упавшую ей на лицо прядь волос. – Ведь ты не жалеешь, что приехала в Техас?

Она покачала головой, почувствовав его теплоту. Он мог быть жестким, дерзким, грубым, но это все – внешнее. Он родился на ранчо среди бескрайних просторов, не был мелочным, не стремился к власти. Он был доволен своей жизнью, ему и в голову не приходило улучшать ее за счет других.