Звездный корпус - Йен Дуглас

Его звали Ту-Кур-Ла, он был Дингир-Губидир-Мин, Божественным воином второго ранга дома Ин-Кур-Дру, и Хранителем Воспоминаний. Конечно, это были не просто воспоминания. Нить этих воспоминаний тянулась не больше не меньше как к Дому Нин-Ур-Тах. Поэтому он помнил сэг-ура, которые жили на Киа.[74] Помнил колонию Аханну на Киа. Помнил, как создавали сэг-ура, Черноголовых, рабов того мира.

Да, он помнил.

Остальные Аханну, божественные воины, уже стояли вокруг. Они пробудились от Сна Веков, чтобы снова защитить священные долины и горы Ендуру. Трутни и самцы, рожденные для этой цели, пришли в Зал Оружия за меньшими аненкара, которые хранились в нишах вдоль голых каменных стен. Их было очень немного, этих древних устройств. Их не хватило бы даже для одного из двенадцати. Поэтому большинство божественных воинов — трутни, неспособные к размножению, — принесли свои митулы, изогнутые чакхулы и тупоконечные тукулы, примитивные, но тоже могущие принести пользу, если вооружить ими много воинов. И гудибиры сэг-ура, конечно, тоже пришли со своим оружием.

Он медленно протянул шестипалую руку и сжал изысканно высеченный приклад своего акенкара. Божественное оружие. Оружия, забытое здесь Богами-Которые-Приходили-Прежде. Они оставили его в глубинах Ендуру до тех времен, когда снова придут Охотники Рассвета.

Да, он помнил…

Города-колонии в прекрасном мире Киа, подобные огромным каменным цветам, распускающимся под солнцем. И первый из них — великая столица Ериду, Ериду, стоящая там, где сливаются реки, Буранун и быстроструйная Идигна…

Он помнил, как небеса потемнели, когда прибыли Охотники. Помнил битву над необитаемой Кинду, бриллиантовой луной Киа, Защитницей Киа. Конечно, не «он». «Она». Биотехник по имени Лул-Ка-Тах, которая сохраняла воспоминания о конфликте, чтобы снова передать их Ан…

Он помнил время печали, которое последовало за этим. Он помнил обломок скалы, подобный горе пламени, который прилетел извне и упал в Великое Море к югу от Ериду. Охотники Рассвета решили истребить Ан, потому что осуждали их богов…

И не только на Киа… на Гирисе, на Абалсиле, на Гал-Мул, даже на самой святой Нибир-Ан, на всех мирах Ануннаки, — пламя, пепел и разрушение, дождем проливающиеся с неба…

Но среди солнц Галактики, что исчисляются сотнями миллионов, есть слишком много миров. Слишком много, чтобы даже Разрушители Богов смогли обнаружить каждый. Здесь, на Ендуру, колония Аханну уцелела, не замеченная Охотниками, которые искали народ Ан среди звезд…

Может ли случиться так, что Ан наконец-то обнаружены?

Лул-Ка-Тах стала прахом тысячелетий, но ее память сохранилась, возродившись в сознании Ту-Кур-Ла перед его рождением. Таким образом она жила снова, также как и Ту-Кур-Ла будет жить снова, когда в этом возникнет необходимость.

Разумеется, ее воспоминания сходились к Великому Разрушению, которое пришло со звезд, об Охотниках Рассвета и их неутолимом стремлении уничтожить всех, кто не похож на них самих. Та часть Ту-Кур-Ла, которая была Лул-Ка-Тах, не сомневалась: те, кто ныне ополчились на Ендуру — не кто иные, как Либир-Ерим, Древний Враг, который уничтожил обширную Империю Богов тысячелетия назад.

Но в последний раз Ту-Кур-Ла был пробужден от Сна Веков всего лишь два оборота назад. Тогда Черноголовые с иной планеты, не знающие своего места и носящие могучее оружие, спустились с небес Ендуру, полные решимости сравняться с богами.

Какая глупость! Никому не дано сравняться с Дингиром — и даже с Древним Врагом, который, в конце концов, потерпел неудачу в поисках последних Аханну. И тем более тем, кто когда-то был рабами богов, одомашненных созданий потерянного навеки мира Киа. Им незачем стремиться стать богами. Упорствуя в своих попытках, они смогут стать лишь эринигаргал, мерзкими чудовищами, существования которых не допустит сама вселенная.

Кикиг — центр управления — только что передал информацию, которая подтверждала его догадку. Те, кто напал на Ендуру — всего лишь дикие потомки зах-сэг-ура. Однажды они уже были наказаны. Теперь можно снова нанести удар. И так раз за разом.

— Занять оборону! — просвистел Командир шестидесяти. Божественные воины запели в ответ и начали строиться у дверей.

— Не ты ли Ту-Кур-Ла, Хранитель Памяти? — спросил Командир шестидесяти.

— Воистину, Командир.

— Тогда твое место в Кикиг Кур-Урудуг. В тебе есть нужда — там, в Абзу.

Кур-Урудуг… Гора Грозового Оружия…

— Отдай свое оружие другому.

Он передал свой акенкара ближайшему трутню, который с радостным криком бросил свой тяжелый митул и схватил нежданный подарок.

— Я служу светлой памяти Нибир-Ан, — произнес Ту-Кур-Ла.

— Тогда иди, Дингир-Губидир, и служи.

Ту-Кур-Ла дважды мигнул, выражая Почтительное Согласие, и поспешил к выходу.

Глава 16

25 июня 2148 года

Лэндер «Дракон-3»

Иштар, зона высадки, на подлете к «Кракатау»

16:34 по бортовому времени

«Дракон» скользил над обломками скал и черным песком, и вспышки освещали пространство вокруг — последние несколько километров, отделяющих его от цели. Небо было затянуто облаками, которые все еще кипели, разбуженные выстрелом спрятанного в горе орудия. Камеру у скулы «дракона» выжгло вспышкой, и на мгновение морпехи ослепли вместе со своим судном. Но как только ноуменальное зрение восстановилось, Гарроуэй снова смог увидеть гору яснее, чем прежде. Огромный, черный как смоль конус вырастал из пламени, которым была охвачена равнина, в его вершине зияло отверстие, похожее на зев вулканического кратера.

Согласно данным инфракрасных датчиков, переданных по связи, земля была разогрета взрывом и пламенем до сорока градусов по Цельсию, а сам кратер раскален почти докрасна. Вряд ли здесь могли оказаться защитники из плоти и крови: они просто не смогли бы находиться в этом аду. Инфракрасные датчики зашкаливало. Мерцающие пятна, багровые и оранжевые, разбросанные повсюду, отмечали места падения раскаленных осколков с вершины горы.

— Ох, ни хрена себе! — заметил кто-то по тактическому каналу.

— Н-да… И как мы должны с этим сражаться?

Вальдес фыркнула.

— Сейчас тряхнет, ребятки. Готовьтесь к прыжку. Двадцать секунд!

Резкий рывок швырнул Гарроуэя вперед, чуть не вырвав из обвязки. Заложив крутой вираж, «Дракон» устремился к широкой открытой террасе, третьей, считая от подножия горы. Потом задрал нос, заслонки пневматических тормозов широко распахнулись, маневровые двигатели под брюхом взвизгнули. Теперь лэндер парил над скальной площадкой на облаке песка и каменной крошки. Магнитные «кошки» выпустили «блюдце» посадочного модуля, которое висело под плавно изогнутым, подтянутым брюхом «дракона». Разрешившись от бремени и обретя былую стройность, лэндер взмыл в небо, а посадочный модуль рухнул на гребень, пропахав рыхлый слой гравия. Магнитные «поплавки» и маневровые двигатели на химической тяге слегка погасили толчок.

Но только «слегка». Джон снова врезался в спинку кресла. Его плечи и грудь наверняка были в синяках, несмотря на мягкую подкладку бронекостюма. Вокруг что-то скрежетало, откуда-то раздавался пронзительный визг — казалось, наступил конец света. «Блюдце» ползло по террасе, словно бульдозер, толкая перед собой кучу гравия песка, потом накренилось градусов на десять и замерло.

Панели вдоль ободка разом распахнулись — вверх и наружу, выпуская боевых роботов «Эйч-Кей-20» и тучу левитирующих сенсорных устройств. Потом широкие корпусные панели, похожие на ломтики пирога, раздвинулись, открывая внутренности модуля.

— На выход! — заорала Вальдес, обращаясь к ним по тактическому каналу. — ПОШЕЛ! ПОШЕЛ! ПОШЕЛ!

Обвязка выпустила Джона, и он упал носом вперед, потеряв равновесие и чудом не врезавшись в переборку, но тут же поднялся, отцепил лазерную винтовку и начал двигаться вперед. Морские пехотинцы Первого и Второго отделений дружной толпой валили в открытый выход, громко топали по решетчатой панели трапа и спрыгивали на землю, покидая модуль.

Что-то щелкнуло по корпусу «блюдца», едва не задев шлем Гарроуэя. Еще что-то с резким металлическим лязгом ударило в соседний валун, брызнули искры. По прошествии мучительного мгновения Джон понял, что происходит.

— Черт! — закричал Холлингвуд. — По нам стреляют!

Все, чему их учили, тут же всплыло в голове. Не замирать на месте, не сбиваться в кучу. Покинуть посадочный модуль и образовать периметр. Согнувшись в три погибели, словно под сильным ветром, Джон побежал по рыхлому гравию, считая шаги, пока не оказался в пятидесяти метрах от модуля. Здесь он упал на живот, поднял винтовку и мысленной командой включил целеуказатель. Перед глазами тут же вспыхнуло ярко-красное перекрестье, а дисплей переключился в гиперспектральный режим. Это означало, что связь с компьютером винтовки установлена, и центр перекрестья точно наведен на цель.