Эфирия Конец Эпохи (СИ) - Че Макс

— А второй старейшина возвращается в свою семью? — спросил некромант.

— У старейшин нет семей. Когда приходит время, старейшина выбирает одного из младенцев среди своего Рода, которого воспитывает как нового старейшину, передовая ему свои знания. Со смерти старого новый занимает его место.

— А что же было бы тогда с тем стариком, который остался не удел? — спросил гоблин.

— Он становится оргашем, — ответил Чагат. — Но как правило, старейшины не уходят в изгнание. Чтобы сохранить честь, они предпочитают поход в Сухую долину, откуда уже не возвращаются.

— Став новым вождем уже клана, Чагат, у твоего брата не было бы никаких шансов наследовать твой титул, — сказал Нергал, — а еще ты говорил о плохом самочувствии во время испытания. А теперь ответь мне еще на один вопрос: перед своим испытанием ты принимал какую-либо еду или питье от своего брата?

— Конечно, — ответил Чагат, — он помогал мне подготовится перед испытанием. Чтобы лучше перенести жажду и голод в долине перед самым походом, я принял от него и испил флягу воды.

— Теперь все ясно, некромант, — сказал гоблин, — братишка хотел власти, вот и принял меры. А ты молодец, хитрый колдун.

— Все не так просто, Зулур, — сказал Нергал. — Ты же видел этого Абрака, он туповат, чтобы провернуть такое.

— Чагат, — обратился Нергал к орку, — тебя подставил твой брат, опоив какой-то отравой. Чтобы сорвать твое испытание, не допустить объединения Родов. А заинтересован был в этом ваш старейшина, который был справедливо тобой наказан. Он, видно, боялся за свое положение и не хотел его терять.

— Этого не может быть! — рявкнул Чагат. — Ты врешь, шаман мертвецов! Абрак спас меня и сам прошел испытание!

— Может у него и проснулась совесть, — сказал Нергал, — а может он тебя случайно нашел или ему, а точнее его покровителю, нужна была причина, из-за которой Абрак должен немедленно отправится на испытание. Ты еще не понял, как он прошел ваше испытание? Скорее всего, зверя, которого он убил, Абрак сам и привел в долину. Ему надо было немедленно отправится на испытание, пока зверина не сдохла или ее не сожрали.

От услышанного Чагат взялся за голову и начал трясти ею в разные стороны. Потом он взревел и ударил по телеге так, что гоблин подпрыгнул.

— Некромант, — сказал гоблин, — успокой этого орка.

Чагат спрыгнул с телеги, некромант остановил быков, повозка сзади тоже остановилась. Орк упал на землю, колотя по ней кулаками, сжимая их так сильно, как только можно было.

— Что у вас приключилось? — спросил подбежавший Тарард.

— Тут некромант своими расспросами довел орка до сумасшествия, — ответил Зулур.

— Нергал? — обратился Тарард. — Он нам не опасен?

— Не думаю. Давай подождем.

Когда гнев отпустил орка, к нему подошел Нергал в сопровождения охотника и гоблина. У Тарарда рука лежала на рукоятке клинка на случай, если дикарь кинется на него. Поднявшись на ноги, Чагат что-то буркнул гоблину и неторопливо отправился к телеге, заняв свое место.

— Что он сказал? — спросил Таррад.

— Нам пора отправляться, — перевел Зулур.

Они отправились по местам. Повозки двинулись в путь по степям. Больше некромант и гоблин не вели дискуссии с орком, только иногда переговариваясь о чем-то между собой.

— Надо будет сделать привал, — сказал Нергал.

— Ты устал? — спросил Зулур.

— Мы должны обсудить наши дальнейшие действия.

— Что же ты придумал на этот раз?

— Увидишь, гоблин.

2

Ночью к окраинам стоянки клана каргана подбиралось два человека.

— Кажется, это и есть лагерь их главного вождя, — тихо сказал Тарард.

— Да, они его называют карганом. Как там переводил, Зулур? — спросил Матис.

— Вождь вождей. Он самый главный в их совете. Оно и видно, взгляни на его лагерь — здесь обитает клан вождя целого племени. Повсюду костры, голоса. Непривычная оживленность для этих мест.

— Сравнимо с городом среди деревень, — подметил Матис. — Теперь надо приступать к делу, сделаем все, как и до этого…

— Предыдущие четыре лагеря были не такими, здесь нам будет намного сложнее подобраться к ним.

— А что тогда делать? Мне надо напустить болезни на орков, особенно в этом лагере.

— Я помню план Нергала, вот только хорошо бы было, если его ручной орк нам не только дал указания о поселениях этих дикарей, но и как можно подобраться к ним поближе без риска для жизни.

— Охотник, ты испугался? — удивленно спросил Матис.

— Я не боюсь, но не собираюсь погибать за вашу войну, тем более, пока не заполучу ценные трофеи.

— Ладно, я проберусь к ближайшим жилищам, мне нужно наслать болезни, хотя бы на двадцать семей, чтобы это приняли за эпидемию. Хорошо бы если получиться подобраться к тем, кто живет ближе к центру. Если “эпидемия” постигнет более значимых дикарей, они будут быстрее действовать.

— Это глупая затея, надо искать другой способ их заразить, — сказал охотник, выглядывая из-за холмика, придерживая двумя пальцами сползающую на лицо шляпу.

— Какой еще способ?

— Да ты посмотри, в некоторых местах рвы с кольями, костры освещающие подступы и высокие сторожки с часовыми. Они определенно не желают быть застигнутыми врасплох. Как ты себе представляешь, что маг-человек будет свободно разгуливать между их хижинами и насылать свои проклятья, оставаясь незамеченным?

— Мы должны довершить указания учителя. Может попробуем пройти на рассвете как до этого?

— Боюсь, здесь такое не получиться. Их слишком много, могут не все спать, и я смотрю, с дисциплиной у них все намного серьезнее, чем было в предыдущих стойбищах.

— И что же тогда делать? — возмущенно спросил Матис.

— Пока не знаю, я попробую обойти лагерь и осмотреть его со всех сторон. А ты сиди здесь и не высовывайся.

Тарард, обойдя всё поселения, рассматривая его с безопасного расстояния, подходил к месту наблюдения, где его ждал Матис.

— Матис, где ты? — спросил слегка запыхавшийся охотник.

Спрыгнув в ров, где они прятались, охотник поднял черную накидку мага, присыпанную пылью.

— Да чтоб его! Я же сказал ждать меня здесь.

Тарард приподнялся, чтобы внимательно оглядеться по сторонам. В метрах тридцати от него в стороне степей было какой-то движение и шорохи, за еще одним холмиком, коих было здесь много.

В степях стояла темная ночь, что даже силуэты были слабо различимы, единственный источник света был слабым свечением костров, исходящим от поселения орков. А охотник и не мог использовать факел, чтобы подсветить себе дорогу, не привлекая внимания.

Аккуратно подбираясь к шуршащей фигуре, делая каждый шаг, ощупывая почву, чтобы никуда не угодить и не создать лишнего шума.

“И чего он там забыл? Я же четко сказал ждать меня на том месте”, — подумал Тарард.

Подойдя на расстояние пяти метров к копошащейся фигуре, склонившейся к земле, Тарард решил проучить мага.

Тихо достав кинжал, повернув лезвие обратной стороной, он наскоком схватил Матиса и приставил к его горлу свой кинжал.

“Вот так меня не слушать, а если бы это был кто-то…” — Тарард не успел изложить свои мысли, как его тело прошибло дрожью. Он осязал, как держит сильно коренастую фигуру, от которой дурно пахнет.

“Это ни Матис…” — промелькнуло в голове охотника.

Застигнутый врасплох орк первые секунды был в оцепенении. Придя в себя, ощущая тонкие руки, которые его обхватили, он резко вскочил, распрямляя руки, скинув Тарарда на землю. Кинжал выскочил из руки охотника и затерялся в темноте. Орк пытался нащупать на земле свой топор, пока Тарард отползал назад. С выкриком на орка бросился со спины Матис, попытавшись совладать тяжелым топором дикаря, он нанес небольшой порез по боку орка. Дикарь резко развернулся, пытаясь схватить атаковавшего его человека. Тарард, перекатившись под ноги орку, повалил его на землю, Матис атаковал проклятием обессиливающая дикаря.

— Сейчас эти твари сюда сбегутся, надо уходить, — заявил Тарард.