Арабские сны - Ирина Лакина

— Ты в своем уме? — Лерка вскинула брови. — Ты думаешь, падишах такой идиот, что поверит, будто ты избавляешься от гарема только из-за денежных трудностей? Не смеши мои тапочки.

Она фыркнула и демонстративно покрутила у виска указательным пальцем.

— Большое спасибо за высокую оценку моих умственных способностей, — обиженно выдала я, — я еще не совсем сбрендила, чтобы самой идти с этой идеей к повелителю.

— Но как же ты собираешься добиться реализации своего плана?

— Мы устроим бунт бессмертных, — заявила я и расплылась в улыбке победителя.

— Что?! — Лерка округлила глаза. — При чем тут бессмертные? Вот уж не думала, что у тебя так туго с логикой. А еще физик.

— А притом — бессмертные уже давно не получают жалованье и вполне себе имеют право на забастовку, согласно трудовому кодексу. У Джахана все равно нет денег, чтобы им выплатить долги. Тут-то и подошлем к нему Первиз-бея и главного визиря с моими расчетами да одним дельным предложением.

— Какое еще дельное предложение?

— В качестве награды за терпение воинов выдать им по рабыне из шахского гарема. И вояки успокоятся, обласканные такой милостью, и будут спокойно ждать выплату бакшиша, и казне экономия, и мне хорошо!

— Ты думаешь, Джахан пойдет на такое унижение? — Лерка с сомнением отнеслась к моей идее.

— Уверена, что он будет в бешенстве, — подтвердила я ее догадку, — но если с этой же идеей к нему придут валиде и Эфсуншах, да к тому же будет угроза его трону, — ему придется выпустить своих птичек из клетки.

На лице подруги появилась скептичная улыбка. Казалось, она вот-вот прыснет от смеха.

— Ладно, я еще согласна, что Первиз подобьет на это дело своих подчиненных и уболтает главного визиря, да и сестренка тебе по гроб жизни обязана. Но как ты собираешься втянуть в свою коалицию «маман»? Она ни за что не согласится распустить гарем.

— С ней придется действовать жестко, — ответила я серьезно.

— Но как?

— Покажем ей портал и голливудский оскал Ахмеда. Если не встанет на мою сторону — отправится к нему «любимой женой». Составит компанию Зейнаб-калфе. Вместе будет веселее.

Лерка ошарашенно выпучила глаза и начала открывать и закрывать рот, точно рыба на суше, не зная, как реагировать на мои слова.

— А если она все расскажет падишаху? — наконец заговорила она.

— Ты думаешь, ей кто-то поверит? — я усмехнулась. — Первиз будет все отрицать. Я тоже. Да и ты, подруга, не подложишь мне такую свинью, не так ли? И даже если предположить, что она решится пожаловаться, — любой человек в здравом уме и трезвой памяти лишь посмеется над ее бреднями. Портал, машина времени, колдун кападжи… Да Джахан первый ее к лекарям отправит, чтобы опыты ставили.

Лерка задумалась, почесывая макушку. Шок и недоверие в ее взгляде сменились уважением и восхищением. Согласна, я сама в восторге от своего ума и коварства.

— Опасный ты человек, Лекси, — шутливо заметила она, подмигнув мне и весело улыбнувшись.

— Живя в лесу — становишься зверем, в океане — рыбой, а в гареме — змеей, — ответила ей я. — С кем поведешься, так тебе и надо. Человек приспосабливается к обстоятельствам, а не они к нему. У меня нет выбора.

Я отвернулась от Лерки и грустным взглядом уставилась вдаль. Мне и самой были противны все эти подковерные игры и интриги. Но не я их затеяла. Я всего лишь защищаю — себя, свою любовь и семью, свое будущее. Любая на моем месте поступила бы так же.

— Уж лучше бы она вышла замуж за этого Ансар-пашу, — подала голос Лерка, — а то теперь совсем может умом тронуться.

— Тем лучше для нее — спокойнее спать будем. И она, и я.

В дверь постучали. Я устало крикнула: «Войдите». Через секунду в дверном проеме показалось виноватое лицо Масуд-аги. Ничего хорошего мне это лицо не предвещало.

— Госпожа, простите мне мое вторжение, — залепетал он, склонив голову, — но серьезные обстоятельства вынудили меня поспешить к вам с докладом.

Я сморщилась и достала из стоящей рядом шкатулки несколько серебряных монет.

— Подойди, Масуд-ага. Возьми, это тебе за верную службу, — я протянула ему деньги, которые он поспешил спрятать за пазухой, — говори, что случилось?

— Валиде приказала нам подготовить покои для одной важной гостьи, которая прибывает во дворец завтра утром.

— Какая еще гостья? — я нахмурила лоб.

— Внучатая племянница валиде. Азербайджанская ханум Алимшах. Дочь шаха Самарканда Фетха-Али.

Я повела плечами, не понимая, что в этом событии такого важного, что сам главный евнух решил мне это срочно доложить.

— И что такого, Масуд-ага? Выполняйте указание валиде и подготовьте для принцессы лучшие покои во дворце.

Масуд-ага скривил рот и замялся, бросая то на Лерку, то на меня странные взгляды.

— Как прикажете, госпожа, но… — он никак не решался что-то мне сказать, и я уже начала терять терпение.

— Ага, или говори, или иди уже! — нервно бросила я ему. Евнух поднял на меня глаза и выпалил:

— Брак принцессы и нашего падишаха — вопрос решенный. Я не знал, как вам сказать. Эту девушку выдадут замуж за нашего повелителя.

ГЛАВА 47

Я играла с кистью винограда, отрывая по одной ягоде и призывно отправляя их в рот. Свет от пламени в камине отбрасывал на мое лицо причудливые тени, то скрывая меня, то превращая в яркую вспышку света.

Джахан сидел за столом и что-то сосредоточенно писал. Его лицо было напряженным. Скулы подергивались, на лбу пролегла глубокая складка, губы были плотно сжаты. Скрип пера вызывал движение сотен мурашек по моим рукам и плечам. Я поежилась, стараясь отделаться от этого ощущения.

— Что ты пишешь? — спросила я.

Он на мгновение замер и поднял на меня глаза. В них было столько усталости, какой-то безысходности и грусти, что мое сердце невольно сжалось.

— Пытаюсь подсчитать доходы и расходы, — тихо ответил он, — из-за нападения Мурада мы оказались на грани нищеты. Жалованье воинам не уплачено, рабыням в гареме тоже, а еще нужно вести подготовку к свадьбе Эфсуншах.

Я отложила виноград и приподнялась на локтях.

— Я случайно подслушала разговор Исмаил-паши и Первиз-бея, — начала я издалека. — Главный визирь говорил кападжи, что у него есть какая-то очень хорошая идея, как нам выйти из этого положения, но он опасается вам ее докладывать.

— И чего же он боится? — Джахан встал из-за стола и сложил руки на груди.

— Паша сказал: «Падишах будет в бешенстве».

Повелитель нахмурил лоб и отвернулся к камину. Я не знала, какие мысли терзают его голову, но догадывалась, что он решает — выслушать ли предложение визиря или нет.