Операция «Багратион» - Владислав Гончаров

В период подготовки к наступательной операции командование фронта и армий уделяло большое внимание подготовке начальствующего состава всех степеней, сколачиванию штабов, обучению войск в условиях, приближенных к действительности. Все эти мероприятия в ходе наступления дали положительные результаты.

Опыт подготовки наступления на 3-м и 2-м Белорусских фронтах еще раз подтверждает целесообразность и необходимость предоставления достаточного времени для планомерного осуществления всех подготовительных мероприятий. Еще до получения оперативной директивы Ставки на подготовку операции 2-й Белорусский фронт в течение более месяца находился в стабильном положении и мог проводить мероприятия по обеспечению возможных активных действий предстоящим летом. С получением директивы фронт имел на подготовку 22 дня. Такой срок давал возможность тщательно подготовиться к наступательной операции. 10 июня Военным советом фронта был утвержден план операции и доведен до сведения командующих армиями. Таким образом, командование армий имело в своем распоряжении 12 дней на подготовку (уже по конкретному решению). Это время войсками и штабами было использовано весьма эффективно. Скрытно и организованно были проведены перегруппировки соединений и частей усиления. Войска интенсивно и целеустремленно занимались боевой подготовкой и устройством плацдармов; большое внимание было уделено отработке вопросов взаимодействия войск. Одновременно, учитывая предстоящее форсирование ряда рек, была проведена большая работа по тренировке войск в преодолении водных преград, а также по заготовке переправочных средств. Проведенная операция подтвердила большое значение полной и тщательной подготовки тыла к предстоящим боевым действиям. Четкая система снабжения и создание достаточных запасов в непосредственной близости к фронту на направлении главного удара во многом способствовали успешному развитию операции.

Успех Бобруйской операции 1-го Белорусского фронта в значительной степени зависел от того, что командованию удалось обеспечить внезапность действий. Пленный немецкий генерал Вальтер показал, что «когда в начале июня нам стало известно о концентрации сил русских на нашем участке фронта, то и тогда мы были склонны больше думать, что это будут сковывающие силы, и на такой удар, который мы получили в самые первые дни, мы не рассчитывали».

Немецкое командование хотя и располагало некоторыми сведениями о концентрации на отдельных направлениях наших войск, но неправильно определяло их силы и не знало о том, на каких участках будет наноситься главный удар. Наоборот, рядом ложных мероприятий оно было введено в заблуждение и, ожидая удара наших войск в полосе Жлобин, Рогачев, сконцентрировало здесь основные силы, которые были вскоре сильными ударами с флангов окружены восточнее Бобруйска и уничтожены.

Чем была достигнута внезапность действий? Прежде всего тем, что войска, готовясь к наступлению, тщательно соблюдали все меры маскировки. Перегруппировка сил на 1-ми 3-м Белорусских фронтах, выход частей на исходные позиции, а также разгрузка прибывающих эшелонов производились, как правило, только ночью. Днем разрешалось движение к фронту отдельным машинам или небольшим группам пехоты. Танки и моторизованные соединения до начала наступления были сосредоточены в 30–40 и более километрах от фронта. Маскировка войск ежедневно проверялась с воздуха ответственными офицерами штаба фронта, а также офицерами Генерального штаба, которые немедленно ставили в известность соответствующих командиров соединений о нарушении их войсками маскировочной дисциплины. Строго запрещалось вести переговоры, касающиеся подготовки к наступлению, по радио и телефону. От командира дивизии и ниже все распоряжения подчиненным разрешалось отдавать только устно. С целью ввода противника в заблуждение войска ежедневно вели оборонительные работы во всей полосе своего расположения, возводили перед передним краем проволочные заграждения, минировали местность.

Большое значение для той же цели имели выпущенные памятки и инструкции бойцам по организации обороны. Ежедневно по плану штабов фронтов проводились ложные движения железнодорожных эшелонов с макетами танков и автомашин, колонн пехоты и артиллерии от фронта к тылу. Разведка велась, как правило, на всем фронте, причем рекогносцировку на ударных направлениях разрешалось проводить небольшими группами в 2–3 человека. Танкистам и некоторым другим офицерам специальных войск запрещалось появляться на переднем крае в своей форме и т. д. Эти и подобные мероприятия оправдали себя.

5. Оперативный прорыв и его развитие стали основными способами действий наших войск на первом этапе. В подготовке и ведении прорыва армиями и фронтами мы видим многие знакомые нам по предыдущим операциям приемы, выработанные в ходе Великой Отечественной войны и обогащенные ее опытом. Наступление Красной Армии в Белоруссии летом 1944 года подтверждает, что основными требованиями для успеха оперативного прорыва являются:

— знание противника, системы его обороны, группировки сил, его возможностей для маневра резервами:

— удачный выбор направлений для главных ударов и участков для прорыва, позволяющих с наибольшими результатами и в кратчайший срок осуществить оперативный замысел;

— правильное определение времени для перехода в наступление;

— скрытность всей подготовки; меры по оперативной маскировке и обману врага, обеспечивающие внезапность удара;

— сосредоточение крупных сил на важнейших направлениях и достижение здесь решающего превосходства в силах и в средствах подавлении (артиллерия, танки, авиация) над врагом;

— искусное использование войск, организация взаимодействия на всю глубину удара; ведение наступления в быстрых темпах;

— обеспечение наступления в морально-политическом, оперативном и материально-техническом отношениях.

Прорывы, осуществленные советскими войсками в Белоруссии летом 1944 года, в ряде моментов дают дальнейшее развитие опыта операций 1943 года, вместе с тем отличаются некоторыми особенностями. Нередко прорывы совершались на лесисто-болотистых участках. Это требовало от наших войск большой сноровки и специальной выучки, а от командования — искусного использования крупных масс техники в неблагоприятных условиях местности. Широко применялись и сыграли существенную роль боевые действия разведывательных подразделений (передовых батальонов), проводившиеся накануне общего наступления. Эти действия позволили в ряде случаев уточнить немецкую оборону, прощупать слабые места в ней, вклиниться в главную оборонительную полосу врага. В отдельных случаях разведывательным отрядам (поддержанным частью сил первого эшелона) удавалось даже прорвать главную оборонительную полосу до начала генерального наступления.

Таким образом, на некоторых участках наступление главных сил в назначенный день и час начиналось не с артиллерийской и авиационной подготовки по первым траншеям немцев, а прямо с периода сопровождения атаки пехоты или с обеспечения действий пехоты и танков в глубине обороны противника. В этих случаях требовалась большая гибкость от общевойсковых, артиллерийских, авиационных и других начальников, уменье быстро перестроить заранее разработанный план наступления.

В развитии прорывов важную роль играли подвижные соединения — танковые, механизированные и кавалерийские корпуса, танковая армия. Опыт показывает, что основным способом использования подвижных соединений является ввод их в прорыв через брешь, проделанную общевойсковыми соединениями в немецкой обороне. В данных условиях борьбы, при наличии развитой обороны у противника и мощных средств подавления у наступающего, такой способ действий является нормальным, наиболее обеспечивающим быстрый выход подвижных соединений в оперативную глубину и сохранение их сил для решающих ударов по тылу или флангам врага. Так, в основном были применены в начале наступления: на 3-м Белорусском фронте 2-й гвардейский танковый, 3-й гвардейский механизированный, 3-й гвардейский кавалерийский корпуса и 5-я гвардейская танковая армия, а на 1-м Белорусском фронте — 1-й гвардейский танковый, 1-й гвардейский механизированный, 4-й гвардейский кавалерийский корпуса.

Особенностью явилось использование 9-го танкового корпуса на правом крыле 1-го Белорусского фронта. Здесь танковый корпус, подобно тому, как это делалось в некоторых операциях, проведенных в 1942–1943 годах, был применен совместно с общевойсковыми соединениями для «допрорывания» тактической глубины обороны немцев, уже ослабленной и поколебленной предшествовавшими ударами северо-западнее Рогачева.

Такой способ действий, вообще говоря, является нежелательным, так как нередко ведет к преждевременным потерям в подвижных соединениях, предназначенных для развития успеха в оперативной глубине — куда они выйдут в таком случае уже ослабленными. Тем не менее в данной обстановке решение о подобном использовании 9-го танкового корпуса обеспечило нам крупный успех, приведя к окружению бобруйской группировки врага, и его следует признать правильным.