Славянская мечта - Артем Шампанский

– Грустно осознавать, что жить приходиться в те времена, когда настоящая интеллигенция трусливо прячется по гаражам, как улитка в панцире, а малообразованные выскочки, из числа вчерашних «гопников», с удовольствием распоряжаются судьбами миллионов людей, указывая нам в будущее свой, корявый путь.

– Ну… зачем ты так, Ростислав? Мы вовсе не прячемся. Просто иногда уединяемся, так сказать, иногда сбегаем от реальности.

– А кто же тогда будет бороться с невежеством и мздоимством? Пока одни сбегают от реальности, другие творят, что хотят.

– Ну, думаю, вас там и так достаточно. Без нас справитесь. А у меня, поверь, хлопот невпроворот. Тут и стройка, и учебный процесс, и научные конференции… Двумя словами – огромный университет, забот хватает.

– Хозяйственный вы человек, Николай Иванович. Помню еще по тем, старым временам. Вам до всего есть дело. Любую мелочь вы всегда сами контролировали. Вы, наверное, на должности ректора останавливаться не собираетесь. Дальше либо в министерство образования, либо в мэры! А что? Я бы за вас проголосовал. Нашему городу нужен такой человек.

Николай Иванович мечтательно заулыбался, он давно грезил о высокой должности, и теперь, когда он стал публичной личностью, этот рывок в карьере уже не казался несбыточным.

– Прекрати! Какие мэры! А выборы? Для самовыдвиженца у меня нет денег, и в политических партиях я не состою.

– Зачем вам партии? У нас вас так пропиарят, что другим кандидатам рядом с вами останется только нервно курить в сторонке! Подумать только – ужасно занятый организационными вопросами ректор находит время на общественную работу для блага города! Да за такого сразу все проголосуют.

– Ох и красиво ты стелешь, Ростислав. Я ведь прекрасно понимаю, зачем вам нужны такие люди, как я! Небось, собрали у себя одних чиновников и толстосумов! Теперь хотите интеллигенцией разбавить. Так, для прикрытия. Ведь каждому понятно – если фондом руководят не учителя с врачами, то это какая-то мутная финансовая структура для отмыва денег.

После этих слов умолк бубнящий прораб, оторвалась от своего мира цифр и отчетов бухгалтерша, все присутствующие вопросительно уставились на Ростислава.

– Ну зачем вы так? Мы действительно хотим собирать средства для различных благородных целей… Давайте так, я приглашу вас на торжественный банкет, посвященный презентации фонда, где вы сами сможете оценить всю серьезность замыслов, а потом и поговорим вместе с вашими деканами и завкафедрами.

– Хорошо, считай, договорились. Приду посмотрю. Но ничего не обещаю! – ехидно улыбаясь, произнес Николай Иванович, протягивая рюмку, – давай лучше по маленькой.

«Вот и отлично, – мысленно Косовский уже чувствовал себя победителем, – там тебя обработают, уж точно! А за тобой и свита твоя подтянется».

Глава 18

Любка-бесприданница

На очередной встрече идейного вдохновителя движения с серым координатором повестка дня не отличалась оригинальностью – в очередной раз поднят вопрос о дальнейшей стратегии привлечения персон. Слово взял автор концептуальной идеи:

– Нам нужны банкиры, бизнесмены – люди, которые сидят на деньгах.

– В нашем случае банкиры – это не имеющие полномочия директора филиалов. Банкиры в столице! – многозначительно заявил Самосвалов. – А вот бизнесмены кое-какие есть. Их надо привлекать массово, ц-целыми стадами, а потом доить потихоньку.

– Это понятно. Вопрос стоит другой, чем привлечь толстосумов в сомнительную контору, требующую постоянных денежных вливаний.

– Только возможностью найти для себя выгоду.

– А выгоду они могут найти, если там уже будут те, кто либо распределяет денежные потоки, либо их контролирует. Вот из этих соображений мы и должны подбирать кандидатов.

– Согласен.

– Давай тогда рассуждать. По твоему бывшему ведомству…

– Ментов не надо. Увидят, что к чему, и сразу долю захотят. Они потом сами н-нарисуются, вот тогда и будем с ними говорить. А пока самим лучше не лезть на рожон.

– Хорошо, по фискальным органам… Давай начальника областной налоговой?

– Давай. Только я о нем ничего не знаю. Там уже давно нового поставили, Игорь э-э-э-э, не помню отчества, их там часто меняют, причем этот тоже неместный, говорят, ишак конченый, на контакт плохо идет. Тебе придется идти к нему наобум.

– А если я тебе расскажу, что у меня есть друг, с которым этот мытарь целуется прямо в десна! И мы можем через него выйти на этого грозного дяденьку! А?

– Если есть такой человек – это здорово. Давай сюда этого ловкача!

– Этот ловкач, ко всему еще и женщина! Сейчас наберу её, – Ростислав нашел нужный номер в телефонном списке, после чего приложил аппарат к уху. – Алло. Будьте добры, Любовь Александровну пригласите, пожалуйста… Её нет? Ага… Передайте ей, шо звонил церковный староста, Любовь Александровна забрала куда-то ключи от храма, а я тут привел хор мальчиков, и нам негде репетировать. Скажите, пусть меня срочно найдет.

– А набрать непосредственно её номер? – деликатно поинтересовался Самосвалов, не понявший суть происходящего.

– В последнее время мы редко с ней встречаемся, а вот телефонные номера она меняет частенько, меня забывает предупредить, вот я и названиваю на офисный, и всегда че-то отчебучу, шоб без имен и сразу догадалась кто. Она меня сама так когда-то просила.

– Она шо, секретный агент?

– Шо-то вроде того. Это человек, который прошел путь от рядового клерка до собственника сети магазинов, причем путь этот был очень тернист – то взлеты, то падения, но постоянно поднималась и опять взлетала на вершины. А ещё она очень умный и милый человек, начитанная, как собрание томов талмуда, энциклопедический склад ума… О! – у Ростислава зазвонил телефон. – А вот и она, быстро ей передали.

В короткой беседе, большую часть которой занял обмен любезностями, Косовскому посчастливилось выяснить месторасположение своей знакомой, оказавшейся в автомобильной тянучке на соседней улице, и, пользуясь случаем, пригласить на чашечку кофе.

– Сейчас будет, – уверенно заверил Самосвалова, – представляешь? Рядом проезжала. Сейчас деятельная такая, а начинали когда-то вместе в одной конторе, торгующей сотовыми телефонами. Я оттуда просто ушел, а Любовь Александровна умудрилась открыть свой собственный салон мобильной связи. И это только было начало её сумасшедшей карьеры. Много рассказывать не буду, сейчас сам увидишь.

Через тридцать минут напротив террасы, облюбованной компаньонами, припарковался новенький белый Лексус, из которого важно вышла стройная женщина средних лет, облаченная в мини платье с практически открытой спиной и глубоким декольте. Столь смелый наряд явно подчеркивал отсутствие каких-либо комплексов, связанных с возрастным переходом из второй молодости в третью.

– А вот и она! – торжественно вскрикнул Косовский.

– Любка-бесприданница? – с сильным удивлением спросил Гриша.

– Вы знакомы? Почему бесприданница?

– Это аф-аф-аферистка конченая! Она опасная штучка! Где ты её нашел?

– Гриша, шо за тексты?

Гриша не успел ответить, дама уже успела подойти близко к столу и, нарочито скривив губы в поддельно-радостной улыбке так, как это умеют делать только женщины, обратилась к Самосвалову:

– Кого я вижу?! Григорий Николаевич! Какая встреча! Вы не покинули этот город после отставки? Напрасно! Вас здесь многие помнят. Я бы на вашем месте так свободно не разгуливала по городу, – после этого она повернулась к Ростиславу. – Это твой друг? Поздравляю! Ты доходишь до ручки! Лучше вернись к жене, она хоть будет контролировать твои знакомства.

– Я ничего не понимаю! Вы знакомы? – недоумевал идейный вдохновитель.

Самосвалов сидел с видом каменного истукана, словно все происходящее его не касалось.

– Мы? Ростик, этот человек обещал меня посадить в тюрьму и прилагал к этому огромные усилия. Потом нагло вымогал взятку, а когда не получил – обещал всю свою жизнь преследовать меня. Но я оказалась ему не по зубам! Ему пришлось отступить! А потом и вовсе Григория Николаевича, этого служаку, погнали поганой метлой из органов. И теперь я его вижу с тобой, с человеком, который мне дорог и просит оказать услугу.

– Гриша! Как это объяснить?

– Я выполнял свою работу – боролся с экономическими преступниками.

– Какими преступниками? Ты тупо деньги с меня вымогал! Кровосос проклятый! Суд доказал мою невиновность, а ты остался с носом! Еще любил постоянно поговаривать: «Ты же совершила преступление против государства!» Прям такой защитник народного добра, шо дальше некуда! Но если позолотить ручку – про государство сразу забывает. Самый первый коррупционер, а рассуждать о чести мундира так любит… – Любовь Александровна, кажется, долго ждала случая высказать свое мнение о Самосвалове прямо ему в глаза.

– Гриня! Какая же ты сволочь! Если честно… – Ростислав не удержался от резкого комментария.