Приручить и властвовать - Шериз Синклер

- Кимберли!

Мастер R указал на кран.

Она помедлила. Но она хотела услышать. Уступив, девушка пустила холодную воду на свои покрасневшие пальцы. Сквозь шум воды она слышала, как он возмутился:

- Я ставлю вас на громкую связь. Она имеет право знать.

Он установил телефон на кухонном острове.

Знать что?

- Ты - упрямый ублюдок, Сандовал, - появился звучный мужской голос кого-то из штата Мэн, с усилившейся громкостью. - Мисс Мур, я объяснял вашему Хозяину, почему не хочу, чтобы Вы возвращались в дом Габи.

Ким сглотнула. Она не знала этого мужчину.

- Почему?

- Я не знаю, говорил ли Вам когда-нибудь Рауль, но мы установили устройства наблюдения в окрестностях. Простая мера предосторожности, чтобы обеспечивать вашу безопасность.

Ее челюсть отвисла, и она уставилась на стены. Что же они увидели?

- Нет, gatita, - вмешался Мастер R. - Камеры только снаружи: на фасаде и боковых стенах дома и одно во внутреннем дворике, наведенное в сторону пляжа.

Агент ФБР фыркнул.

- Он не разрешил ничего сверх этого. Мы заметили несколько человек, следящих за вашим домом с момента, как Рауль купил Вас. Совершенно случайно. Но сегодня утром частный детектив проверил Вас и сфотографировал.

Ким обхватила себя руками, ее пронзила дрожь. Окружающий мир небезопасен. Она уже знала это.

- Учитывая их ранее имевшую место слежку, они в курсе, что Вы проводите много времени на открытом воздухе. Если Вы вдруг исчезнете, в то время как Рауль будет дома, они зададутся вопросом, почему.

Они следили за домом. От холодка, пробежавшегося по ее позвоночнику, тело Ким покрылось мурашками.

- А вдруг они попытаются вернуть меня назад?

Боже мой, это было глупо. Они не будут воровать у собственного покупателя.

- Похищение рабыни, которую они продали, не идет на пользу бизнесу, - агент ФБР сделал паузу. - Если это Вам как-то поможет успокоиться, все окрестности хорошо охраняются полицией. У Рауля первоклассная охранная система и дома, и участка, гораздо лучше, чем та, что в загородном доме Маркуса. Никто в здравом уме не будет проверять ее на собственной шкуре.

Мастер R подарил ей слабую улыбку и прошептал:

- Я вырос на улицах, помнишь?

Да. Она видела, как он совершает обход перед сном, проверяет территорию, и не удосужилась поинтересоваться, зачем. Так что она была здесь в безопасности. Но остаться?

Мастер R хранил молчание, очевидно, давая ей выбор. Она ненавидит принимать решения. Она хотела уйти к Габи... но все-таки, даже если он не любит ее, она хотела остаться с ним.

С трудом она оттолкнула эти эмоции в сторону. Ее желания не имеют значение. Независимо от того, что она чувствовала, ей нельзя делать ничего, что вызовет подозрения и провалит расследование.

- Надо полагать, я пробуду здесь еще несколько дней.

- Благодарю Вас, мисс Мур. Я с нетерпением жду встречи с Вами в конце этой недели.

Выругавшись, Мастер R задвинул крышку телефона, затем прищурился на нее.

- Ты справишься с этим?

Она никогда снова не сможет чувствовать себя хорошо.

- Конечно, - девушка вздрогнула, когда он свел брови. Выбалтывание всей правды, наверняка, является порой не совсем правильным. - Ладно, мне трудно - настолько быть выбитой из колеи. Я хочу домой и жить своей жизнью. Увидеть маму.

Остаться с ним. Убежать от него. Любить его.

- Конечно. - Он отхлебнул кофе и отвел от нее свой пристальный взгляд, словно спасаясь от того, куда мог завести этот разговор. – Ты, должно быть, очень сильно скучаешь по своей маме.

Его слова были полны понимания, и нежность, с которой он произнес "мама", сказала ей о многом. И еще больше оставила не ясного. Она нахмурилась.

- Я считала, что Ваша семья живет в Тампе. Вы сказали им не приезжать к Вам?

Его губы сжались.

- Мы не... общаемся.

- Почему?

- Они не одобряют моего тематического образа жизни. Совсем. Когда они узнали... Они, наверное, спокойнее бы отреагировали, если бы я был геем.

Рауль потер лицо. Он, вероятно, думал, что выражение его лица было непроницаемым, однако это было не так. Жизнь в отчуждении от семьи ранила его.

- Мне очень жаль.

Он был таким любящим. То, что его семья оттолкнула его, должно быть, ужасно.

- Это не твоя проблема, gatita.

- Думаю, это не так. - Она рассматривала кофе в своей чашке, болтая темную жидкость по кругу. Как и ее жизнь. Он сказал, что ей не следует участвовать в отношениях Хозяин/ Рабыня, и что она стала зависима от него. Может быть, он и прав. - Мастер R?

Он наклонил голову.

- Да?

- Мы можем жить вместе, как... как друзья? Уже без отношений Хозяин/рабыня?

Его хмурый взгляд прояснился.

- Можем. Хорошая идея. - Он постучал пальцами по разложенным бумагам, а затем снова взглянул на нее. - Ты можешь занять гостевую спальню, как и раньше.

Больше не чувствовать себя укутанной в его объятия по ночам? В кухне, казалось, потемнело.

- Прекрасно. Пойду, перенесу свои вещи.

Она с трудом, но дошла до спальни Хозяина - нет, Рауля. Ким уложила одежду, которую подарила ей Габи, но оставила костюм французской горничной в шкафу для него, чтобы вернуть его Z. После, бросив все на кровать в гостевой спальне, она вернулась за своими туалетными принадлежностями.

Девушка отвела глаза в сторону от душевой, отказываясь вспоминать ощущение его больших рук, скользящих по ее намыленному телу. Теплые и твердые. Нет. Еще одна неделя, затем все закончится. Она отправится домой и… что? За исключением желания увидеть свою маму, она никогда не задумывалась о том, что будет после.

Колени Кимбер ослабли, и она оперлась о столик, глядя на свое отражение в зеркале. Она должна желать своего возвращения домой. Для того чтобы начать свою жизнь заново. Ее подруги будут вне себя от радости, когда она вернется.

Что, если ее место в морской лаборатории занято кем-то другим? Маловероятно, администрация медленно шевелится. Она первым делом зайдет к ним, и… по ней пробежал неприятный холодок. Что, если она выйдет из офиса или из дома, и… они опять схватят ее? Ей придется вернуться на работу. Другого выбора нет. Она справится. Она всегда это делала.

Но она будет так далеко от Тампы. Как она сможет выдержать каждый день без Мастера R?

Ее руки сжались. Стала немножко зависимой, дорогая? Или немножко влюбленной? Ее внутренний циник был настолько язвительным, что, если бы был человеком, она бы залепила ему пощечину. Потому что ответ на оба вопроса был «да».

Он... украл ее сердце. Ей хотелось заботиться о нем, вызывать ту особую улыбку на его лице, быть готовой утешить его именно так, как делал он для нее. А почему бы и нет? Он откровенно заботился о ней. Он делал все это для нее.