Чужая жизнь - Люциан Ферр

Щелкнул замок, и дверь яростно заскрипела. Этот мерзкий, пробирающий до самой глубины души, звук заставил прийти в себя. Чьи-то грубые руки ухватили меня за лицо и резким движением вырвали изо рта какую-то тряпку. Кое-как разлепив веки, я попытался протереть глаза руками, но не смог. И лишь глухо звякнули цепи.

– Не трепыхайтесь, милейший, – посоветовал мне хриплый голос. – Эти цепи не порвет даже горный тролль. А стены камеры сделаны из мельра. Дороговато, конечно, но ведь надо где-то подобных умников держать. Так что можешь даже не пытаться колдовать.

Я не знал, что такое мельр, но в одном был готов согласиться с неизвестным советчиком. Спеленали меня действительно знатно. Подергавшись еще немного, я обнаружил, что меня подвесили на цепях толщиной в руку. Сами руки жесточайшим способом вывернули из суставов. А на кисти надели что-то не позволяющее даже пальцами шевелить. В общем, ничего приятного в моем положении не было.

– Итак, милейший, – вновь достиг моего сознания тот же голос. – Назовите ваше полное имя и общий вид вашей деятельности.

Я принялся крутить головой в поисках источника голоса. Очень быстро я обнаружил его. Им оказался мужчина средних лет, подтянутый, крепкий, с посеребренными сединой висками. В данный момент он сидел за небольшим столиком, на котором расположились лист бумаги и перо с чернильницей. Только вот сидел он как-то странно. Почему-то на… потолке.

«Впрочем, может это со мной что-то не так? – подумал я и внимательно осмотрелся. В глаза сразу бросился клок соломы, валявшийся «на потолке». И пара стражей, расположившихся по обе стороны от следователя. – Так и есть. Они еще и подвесили меня вверх ногами. Что же я такого натворил?» Я быстро перебрал в памяти последние события и закусил губу.

«Это ж надо было кинуться на короля, – морщась от своего идиотизма, думал я. – И что только на меня нашло тогда? С чего это я на него так накинулся?»

Я попытался найти ответ на эти вопросы, но память легко проскальзывала между пальцами и гаденько хихикала в ответ на мои попытки.

– Значит, вы отказываетесь отвечать? – решил уточнить следователь, по-своему истолковав мое молчание. – Учтите, в вашем положении лучше всего ничего не скрывать. Лишь в этом случае у вас появится хоть какой-то шанс.

– В чем меня обвиняют? – чужим голосом спросил я. И не удивительно – во рту было сухо, как в пустыне. Разве что только песка не было.

– Весьма интересно, – следователь буквально впился в меня глазами. – Вы что, сами ничего не помните?

– Смутно. Очень смутно.

– Что ж, если угодно, – он пожал плечами и казенным голосом принялся говорить. – Вы обвиняетесь в нападении на королевский эскорт, нанесении тяжких повреждений двум десяткам телохранителей, уничтожении королевского имущества и самое главное – попытке проклясть Его Величество Дэмаго Первого. Всего этого более чем достаточно, чтобы отправить вас на эшафот без суда и следствия. Но Его Величество – милостивый государь, и он решил дать вам шанс оправдаться. Он позволил вам объяснить свои действия.

«Ясно, – сообразил я. – Значит, сначала они хотят понять, зачем и как, а потом спокойно отправят на эшафот. Эх, самому бы знать, что тогда произошло».

– Я не помню.

– Что не помните? – не понял меня следователь.

– Я не помню, кто я и откуда, – любезно пояснил я

– Значит, вы не хотите себе помогать, – раздраженно бросил он в ответ. Похоже, подобная ситуация, когда преступники притворялись склеротиками, была ему не в новинку.

– Хочу, – не согласился с ним я. – Но действительно ничего не помню. Я специально ходил сегодня к магу по имени Лорг Пламя, чтобы он вернул мне память.

Рассказывая это, я ничем не рисковал, поскольку перед самым моим уходом маг сообщил, что чует неприятности и собирается сегодня же покинуть город на некоторое время. Так что найдут они его вряд ли. А если и найдут, то по крайней мере на поиски уйдет довольно много времени. Оно-то мне и было нужно. Нужно, чтобы прийти в себя и придумать, как покинуть сей не слишком гостеприимный кров.

– Хм, мы проверим это, – хмуро кивнул следователь, делая какие-то пометки на бумаге. – Но само нападение вы помните!

– Смутно, – совершенно искренне ответил я. – Все словно в тумане.

– Но сказать, почему вы это сделали, можете? – продолжил допрос он.

– Нет, просто в какой-то момент я почувствовал дикую ярость и кинулся на него.

– Хватит! – следователь грянул кулаком о стол. – Это уж слишком. Ты применял магию, а маг, потерявший память, не может колдовать. Нет, элементарные заклятья еще возможны. Но ты применял высшую магию! Ничего не помнящий архимаг вдруг нападает на короля! Неужели ты думаешь, что я поверю в подобный бред?!! Хватит! Немедленно говори, кто тебя послал, иначе палач тебе в этом поможет!

Следователь продолжал разоряться, а я в этот момент внезапно подумал: дежавю. Словно когда-то подобное уже случалось, и когда-то мне уже угрожали палачом.

«А я, оказывается, частый гость в подобных заведениях», – мысленно хмыкнул я и, несмотря на уже заволакивающую глаза розоватую пелену из-за прилива крови к голове, весело улыбнулся. Зря я это сделал. Увидев мою улыбку, следователь вдруг сразу успокоился.

– Иди скажи Харну, чтобы шел сюда вместе со всеми своими игрушками, – бросил он одному из стражей, и добавил уже для меня. – Посмотрим, как ты будешь улыбаться, когда тебе вырвут все зубы. Один за другим.

Я понял, что игры кончились, и пора отсюда выбираться. Иначе я рискую остаться без некоторых горячо любимых мною частей тела. Но едва я принялся быстро прикидывать возможные варианты, как события стали развиваться стремительно и, главное, без моего участия. Страж, которому следователь поручил сходить за палачом, вышел из камеры, почти в тот же момент из-за закрывающейся двери донесся странный звук – словно упал мешок картошки с зачем-то надетой на него кольчугой. Разумеется, его услышали, но ничего предпринять не успели.

Не успели, потому что мгновение спустя в камеру ворвался черный вихрь. Двумя ударами – в горло и в висок – незнакомец оглушил второго стража. И одновременно впечатал подошву сапога в лицо следователю. Тот отлетел к стене, однако не отключился.

– Тревога!!! – вместе с осколками зубов успел выплюнуть он, сползая на пол, и замолчал, потому что ворвавшийся в камеру храмовник вторым ударом все-таки отправил следователя смотреть сны. Впрочем, свое дело тот сделал – и теперь набирал силу жуткий, пробирающий до костей вой.

Обыскав следователя, храмовник перевел взгляд на меня и… грязно выругался.