Соблазн Черного - Мария Зайцева

- Малыш, не могу, хочу тебя, хочу, - Веник начал целовать шею, щеки, жарко бормоча свои обычные, отключающие мозг, глупости, а я только подавалась вперед, позволяя ему все это делать с собой.

Хотя , по идее, должна бы злиться.

Ведь именно из-за его неуемного аппетита мы чуть не попались сегодня! И я не завершила работу!

А обещала! Команде обещала!

Но сочетание  темноты и  уединения  привычно переключило Веника на знакомые рельсы, и он начал приставать ко мне, всячески мешая работе.

И, в итоге, так и зажал прямо возле бетонно стены, впечатался твердым членом, жарко шепча как он меня хочет, какая я охуительная, и как он вообще не может терпеть.

Все мои увещевания не произвели никакого впечатления.

Да и его руки и губы , как всегда, вели подрывную деятельность, сводя с ума, отключая голову.

Короче говоря, стена, кроме рисунка, увидела бы еще и секс, но тут полиция вмешалась.

Мы рванули прочь, но , как выяснилось, опасность только еще сильнее завела моего бешеного парня.

- Веня, Веня, Веня…  - я из последних сил собрала мозги в кучу, отталкивая наглого Веника, - официант…

- А? Чего? Скажи ему, чтоб принес чай и молочный коктейль, - пробормотал он мне в шею.

Я выдохнула, извиняясь взглядом перед девушкой-официанткой, и коротко сделала заказ на немецком.

Она улыбнулась, посмотрела на широченные плечи Веника, обтянутые худи, чуть слышно выдохнула и ушла.

А я начала выбираться из его рук, пытаясь привести себя в порядок. А то совсем ведь растрепал меня!

Чуть футболку не порвал! А она мне нравится, между прочим.

- Веня, угомонись. Давай кофе, может?

- Не надо кофе, - он лизнул меня в шею, заставив дрогнуть, и отстранился. Развалился на диванчике, притянул меня к себе на плечо.

Мимо медленно проехала полицейская машина. Мы помахали приветливо.

- Вень, ну вот что это было, а?

Я попыталась начать отчитывать его, но вяло. Веник, когда надо, мог прикидываться бревном. Очень успешно.

- Ничего.

- Нас же могли поймать. Опять.

- Ну разобрался бы…

- Веник! – вышла я из себя, в который раз пытаясь достучаться до него, - здесь не Россия! Здесь нельзя бить полицейских!

- В России тоже нельзя, - резонно заметил Веник.

- Нигде нельзя! Тебя посадят! И никто не спасет! И вот, Веник, если тебя посадят, я клянусь, что не буду ждать! Уеду в Россию, отец давно уже зовет!

- Да ну нафиг, - тут же возмутился Веник, - чего он зовет-то? Мы только уехали!

- Вень… Ну в самом деле… - Я сменила тон, начав мурлыкать кошечкой. Так, как ему это нравилось всегда, - ну ты в прошлый раз кинулся меня защищать, чуть не загремел… Не надо. Мне за мои рисунки только штраф грозит. А тебя депортируют нахер. А только все начало получаться… Вееень…

Он вздохнул, обнял меня, соглашаясь.

Депортация сейчас была бы, действительно,  не к месту.

Он только начал учиться, в Высшей школе физкультуры и спорта в Мюнхене. Его туда взяли, не без протекции, само собой, Роман Дмитриевич кого-то напряг, и дядя Сережа по связям спортивным прошелся,  но все же приняли. В основном, потому что он теперь ездил защищать честь учебного заведения на различных спортивных соревнованиях. Пришлось, конечно, подтверждать знание немецкого, но чего не сделаешь для достижения цели? А Веник – очень упорный парень. Так что язык сдал нормально, но разговаривать пока все же стеснялся.

Я продолжала учиться в колледже искусств.

И теперь мы встречались нечасто, хоть  и жили вместе. Снимали милую студию в центре Мюнхена.

Виделись утром и вечером только.

Неудивительно, что Веник скучал и каждую свободную минуту старался заняться со мной сексом.

Но я , кроме учебы, еще иногда и участвовала в общественной жизни, а потому бедному Венику приходилось таскаться со мной по всяким богемным и просто сомнительным местам. Ну и, естественно, что, если удавалось найти веселье, то развлекался Веник вовсю. На свой разрушающий вкус.

В тусовку мою он вписался, кстати, как влитой. В основном, потому что не понимал половины приколов  и не обижался.

Огромный молчаливый русский, умеющий весело улыбаться и страшно смотреть…

Мои подружки-феминистки наперебой выспрашивали, много ли еще в России таких. И как их найти.

Я только ржала.

Потому что своего русского я семь лет ждала.

А это, согласитесь, срок.

- Так, не могу Веснуш, - я , оказывается, немного отвлеклась на размышления, а Веник успел уже опять присосаться в моей шее, как наглый , похотливый вампир. Но в этот раз он попал очень удачно. В такое местечко, что я только взвизгнула от возбуждения. Он сразу понял это, задышал тяжело, - пошли , Веснуш, пошли…

- Но заказ…

- Успеем…

Он встал, настойчиво потянул меня в сторону туалетных комнат.

В маленьком, по-немецки стерильном санузле, он сразу развернул меня спиной к себе, рванул пуговицу на бойфрендах, стягивая вниз, парой жестких движений устанавливая в нужную ему позу. Прикус за плечо, звериный, с рычанием. И мощный удар тела, заставивший на мгновение почувствовать себя бабочкой, нанизанной на раскаленную иглу.

- Аххх, Вееее…

Он тут же закрыл мне рот широкой жесткой ладонью, захрипел в ухо повелительно:

- Молчи, молчи, малыш, не шуми, вот так, так, так, хорошая моя, да, Веснуш, хорошая…

И все это , не прекращая сильных, грубых движений, которые, однако, дарили невероятный кайф.

Я выгибалась еще сильнее, стонала ему в ладонь, без слов моля быть жестче. Возбуждение, удовольствие, перемешанное с опасностью быть застигнутыми, адреналином от недавней погони, дурманом от запаха кожи Веника, сладкой дрожью от его развратных слов на ухо  и ощущением полного, абсолютного подчинения, было настолько всеобъемлющим, что практически сделалось невыносимым.

Я заскребла ногтями по ребристой плитке