Безумие 2. Выдумка - Кэмерон Джейс

— Не думаю, что ты смогла бы застрелить Пекаря, — осмеливается вставить Чешир. — Тебя ослабило то, что увидела в Стране Чудес. Глубоко внутри, ты считаешь его хорошим человеком, с которым жестоко обошлась Червонная Королева, убив его детей.

— Этого мы не можем знать наверняка, — возражаю я. — Льюис отправился спасать его детей. Он должен был…

— Нет, не спас. — Ухмыляется он. — Разве этого не видно? Если бы Льюис спас детей Горгона, он бы не продолжал делать все это. Что? Ты думала, что сможешь изменить прошлое? Пиллар использовал тебя в качестве эксперимента, чтобы посмотреть на Доску Эйнштейна в действии. Дети Горгона Рамштайна были найдены мертвыми, они исцарапали ногти до мяса об дверь грибного домика, пытаясь дотянуться до дверной ручки, которая бы все равно не открылась.

Я сжимаю зонт так сильно, как только могу. Если это произошло на самом деле, я не могу даже нарисовать эту картину у себя в голове. Неужели Пекарь вознамерился отплатить за жестокость мира или же он умрет за тех, кто был жесток к нему?

— Поверить не могу, что нечто подобное случилось с Пекарем. — Мне больно говорить эти слова. Я сражаюсь с тошнотой и слезами одновременно. Но как уже сказал Пиллар, я не могу все время лить слезы из-за безумного мира. Я должна стать сильнее, не смотря на то, что рецепт мне неизвестен. — Что произошло с Льюисом, когда он увидел их? — Я зла из-за того, что приходится все узнавать от Чешира, но я даже представить себе не могу, как Льюис отреагировал на это. Ведь я знаю, как сильно он любит детей.

— Ах он, ну, п-п-п-позаикался н-н-н-немножко. — издевается Чешир над недостатком Льюиса, улыбка кривит его жирные мясистые губы. Я едва сдерживаю себя, чтобы не выстрелить в него снова. — Но потом, после того как он собрался, религиозный математик прозрел на всю жизнь.

— Что ты имеешь в виду?

— Льюис Кэрролл наконец-то узнал, что может спасти бедных детей в Викторианские времена, — ответил Чешир, шутливо выделяя каждое слово. — Он решил, если дети не смогут раздобыть одежду, друзей и прочие блага настоящей жизни, он собрался дать им все это сполна в книге. Книге, полной огромных грибов; печенья, от которого можно стать выше; зефира, пирожных и всего прочего. Все бесплатно, но всего лишь плод воображения бедных детишек.

— Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду, что история Пекаря легла за основу книги Алиса в Подземелье. Он и вправду верил, что будь у детей Горгона такая книга, они, быть может, и не умерли бы от голода так быстро. Я, знаешь ли, имею в виду, «пищу для души». — Он закатывает глаза, очевидно завидуя всему тому, что сотворил Льюис.

— Мой Бог.

— Да? Чем могу помочь? — Чешир склоняет голову набок и вскидывает брови. — Шучу. Брось, давай посмотрим, сможешь ли ты нажать на курок, так-называемая Алиса. — Чешир одаряет меня последней улыбкой. Он исчезает, покидая голову и тело мальчика, которое тут же падает наземь.

Глава 64

Фабрика Кэдбери, Аксбридж, Лондон

Пиллар заботиться о том, чтобы я попала на фабрику. Это не сложно, поскольку сейчас место заброшено. Кто захочет делать шоколад, когда через полтора часа настает конец света?

В лифте на этаже цеха изготовления, Пиллар нажимает на кнопку «Стоп».

— Ты сможешь, — говорит он.

— Я знаю, я должна, — отвечаю я, сжимая в руке зонт. — Но я боюсь, что замешкаюсь в самый последний момент, зная о том, что произошло с детьми Пекаря.

— Если бы мы принимали во внимание несчастное детство каждого террориста вроде Бен Ладена и этим самым оправдывали его, мир, в конечном итоге, погиб бы за несколько дней, — говорит он. — Каждый сам несет за себя ответственность. Нельзя винить мир за то, что произошло с тобой. — Он замолкает, чтобы сделать вдох и спрашивает меня, — Теперь, ты хочешь узнать кто такой Джек на самом деле, прежде чем сделаешь это?

— Я не уверена.

— Все зависит от тебя. Я лишь напоминаю, на случай, если ты не вернешься живой, — говорит он. — Кто знает, что там может случиться?

— Кажется, я знаю, кто такой Джек. — Наконец, я дрогнула под давлением. С какой стати я должна отрицать это? Я очнулась калекой в мире, который показался мне вполне реальным, не смотря на это, все здесь ощущается реальным, и этого просто не может быть, потому, что тогда все это бессмысленно. — Джек — плод моей фантазии.

— Продолжай..

— Я выдумала его, чтобы хоть как-то компенсировать его отсутствие, после того, как убила его в школьном автобусе по причинам, которых не могу вспомнить…

— И?

— Он появляется, когда я оказываюсь в большой опасности, где бы я ни была, потому что я чувствую себя лучше, от одной только мысли, что он пришел спасти меня. — Я уже плачу. — Я выдумала его, что не чувствовать себя виноватой в его смерти. Иногда, мне кажется, что остальные люди тоже видят его, но все это я тоже выдумала.

— И это все?

Я поднимаю голову, глядя на Пиллара.

— Я готова признать это, но я хочу, чтобы он остался рядом. Прошу, не заставляйте его исчезнуть, — говорю я Пиллару, бросаясь ему на грудь. Мне уже давно нужно было сказать эти слова.

— Я не могу заставить его исчезнуть, Алиса. — Пиллар не обнимает меня. Он просто позволяет мне делать то, что захочется, вот только сам не спешит проявлять сочувствие.

Я отстраняюсь и спрашиваю, что он имеет в виду.

— Все, что ты сказала неверно, — говорит Пиллар.

— Неужели это значит, что Джек реален? — Я вытираю слезы тыльной стороной руки.

— Не совсем.

— Что это должно означать?

— А ты готова к правде?

Я яростно киваю.

— Джек не плод твоей фантазии, Алиса, — отвечает Пиллар. — Он выдумка своего собственного воображения.

— Что? — я даже не могу осмыслить предложение, которое он только что сказал. — Выдумка собственного воображения?

— Когда люди умирают в этом мире, порой они не готовы перейти на другую сторону, — объясняет он. — Обычно, это кто-то у кого остались незаконченные дела, которые удерживают его в мире живых. Такое происходит нечасто. Быть может, один случай на миллион. — Я начинаю понимать, к чему он ведет. — Вне сомнений, ты убила Адама… то есть Джека. Он просто не был готов оставить тебя одну в этом мире. Он верит, что ты до сих пор чему-то не научилась, и он не может уйти, пока не поможет тебе с этим. Только не спрашивай меня, что это, потому что я не знаю.

— Вы имеете в виду, что он — живой покойник?

— Он не знает об этом. Если ты спросишь его, где он ночевал прошлой ночью, он, скорее всего, не сможет ответить, так ведь? — спрашивает Пиллар. — Он не более чем дымка, что движет единственной силой его временно — выдуманное существование.