Изумрудное море - Джон Ринго

В основном приходилось заниматься ранами, нанесенными ядом глубоководных растений и животных, порезами от столкновения с кораллами и укусами акул. Данае показали один из таких укусов: на хвосте ихтианина зияла нехорошего вида большая рваная рана, наспех зашитая грубыми нитками. Даная прочитала краткую лекцию о правилах наложения швов и предложила рецепт припарок для подобных ранений. Она уже заканчивала свой урок, когда одна из знахарок, Гермена, отвела ее в сторону.

– Госпожа Даная, – волнуясь, сказала женщина. – Мне нужно вам кое-что показать. Помогите нам. Брюс запретил вам об этом говорить. Не выдавайте меня.

– Хорошо, – сказала Даная. – Что у вас?

– Придется немного проплыть, – ответила знахарка. – Я попробую найти для вас дельфино, вы поедете на нем.

Вскоре она вернулась вместе с дельфино.

– Это Буттаро, – сказала Гермена.

– Даная, леди, – просипел дельфино. – Помогать детенышу?

– Да, – ответила Даная. – Если смогу.

– Берись, – сказал дельфино, поворачиваясь так, чтобы Даная могла взяться за его спинной плавник. – Вперед.

Держась поближе к рифам, дельфино вышел из бухты, над которой возвышался маяк, и повернул в сторону подводного родника. Там он сделал глубокий вдох и нырнул вниз, в узкий проход среди скал.

Они долго петляли по извилистым туннелям, но вот наконец впереди показался голубой свет. Даная очутилась в пещере.

Раньше ей приходилось видеть беременных ихтианок, однако она никогда не видела младенцев. Но на этот раз, едва Даная вошла в пещеру, слух резанули пронзительные крики по крайней мере дюжины младенцев, многие из которых плакали. В пещере со сводчатым потолком было полно ихтиан, среди которых находились не только младенцы. В воде плавали ихтианки, обучая более старших детей разным играм.

Гермена умоляюще взглянула на Данаю.

– Ихтиане не сразу могут дышать под водой, – объяснила она, выплевывая воду. – Младенцам не хватает массы, чтобы переносить холод, да и легкие у них еще слабоваты. Их рожают на суше, потом они должны там оставаться еще год до тех пор, пока не смогут жить под водой.

– Вот она, ваша ахиллесова пята, – тихо сказала Даная. – Теперь я понимаю, почему вы не хотели, чтобы мы об этом знали. Вы бы лучше позаботились о том, чтобы об этом не узнала Новая Судьба.

Даная хотела выбраться на выступ скалы, но ей преградила путь рассерженная ихтианка.

– Гермена, зачем ты привела сюда эту сухопутную? – резко спросила она.

– Даная – врач, Рима, – столь же раздраженно ответила Гермена. – Ты что, желаешь Матури смерти?

– Нет, но…

– Я не уверена, что смогу помочь, – примирительно сказала Даная. – Но я попробую. И обещаю, что не причиню никакого вреда вашим детям.

Женщина внимательно взглянула на нее, затем пожала плечами.

– Делайте, что в ваших силах, – сказала она. Выбравшись из воды, Гермена неуклюже поползла в дальний угол пещеры, ведя за собой Данаю. Там сидела совсем юная женщина с младенцем на руках.

Взглянув на ребенка, Даная сразу определила, что с ним, однако все же решила проверить еще раз свое предположение и протянула руки, прося женщину передать ей младенца.

– Даная – врач, – сказала Гермена. – Настоящий врач. Может быть, она сможет помочь.

Бросив на Данаю тоскливый взгляд, женщина протянула ей ребенка.

Осторожно пробравшись сквозь плотную толпу ихтиан, Даная прошла туда, где было больше света, и внимательно осмотрела малыша. Судя по всему, он или она (определить пол было пока невозможно из-за плохо выраженных половых признаков) родился совсем недавно и весил явно меньше нормального младенца, при этом его кожа была какого-то желтого оттенка. Младенец спал, но когда Даная приподняла его веко, проснулся и зашелся жалобным мяукающим плачем. Белки его глаз тоже оказались желтыми.

– Ничего серьезного, – сказала Даная, возвращая ребенка матери. – Я уверена. Но его нужно забрать из этой пещеры. Это он или она? Не могу понять.

– Он, – сказала Гермена. – А что с ним?

– Младенческая желтуха, – ответила Даная. – Я почти уверена. Точно желтуха. У взрослых она возникает при больной печени, а у грудных детей может проявиться сразу после рождения.

– Он родился совсем слабеньким, – дрожащим голосом пожаловалась женщина. – И сразу был такой желтый.

– Ему нужен солнечный свет, – сказала Даная, оглядывая полутемную пещеру. – Здесь его явно не хватает. Еще ребенку нужен жир, который получают из печени рыб, если мне не изменяет память. Но лучше всего выносить его на солнце.

– И все? – спросила изумленная Гермена. – Вы уверены?

Нет, – резко обернулась к ней Даная. – Вы же видите, у меня нет оборудования, чтобы поставить точный диагноз или проверить эффективность лечения, но я уже встречалась с подобным заболеванием в Вороньей Мельнице, и тогда ребенку помог именно солнечный свет.

– Он дышит хорошо, – сказала мать ребенка, – но выплюнуть воду не сможет, он же слабенький.

– У нас, ихтиан, дети рождаются более сильными, чем ваши, и с более сильными легкими, – сказала Гермена. – Но плыть так далеко.

– А куда вы можете его отвезти? – спросила Даная.

– На суше у нас есть одна потайная пещера, где мы приучаем детей к внешнему миру, – ответила Гермена.

– Не очень далеко, как я понимаю?

– Не очень.

Даная сняла свою дыхательную маску и надела ее на голову младенца, который принялся отчаянно вопить и вертеть головой.

– Вот так, отлично, – сказала Даная. – Теперь он сможет дышать. Только, пожалуйста, верните потом маску, без нее я не смогу вернуться домой.

– Спасибо, – сказала ихтианка, подползая к Данае и легонько касаясь ее ноги. – Спасибо.

– Скажешь спасибо, когда твой ребенок поправится, – ответила Даная, опускаясь на корточки и передавая ребенка Гермене. – На это уйдет неделя или около того. Возможно, у ребенка повреждена печень. Желтуха вообще очень опасна для младенцев, она может затронуть мозг. Но если мы успели вовремя, с мальчиком все будет в порядке.

– Спасибо тебе, – снова повторила женщина, подползая к краю выступа и соскальзывая с него в воду.

– А ты не такая уж и плохая, – произнесла Рима, которая наблюдала за происходящим, плавая у берега.

Даная уселась на выступ и, болтая в воде ногами, оглядела пещеру.

– Да, я была права, – вздохнула она. – Это и в самом деле ваше слабое место.

Позволь мне рассказать одну историю, которая произошла в старые жестокие времена, – сказала Рима, выбираясь на берег и усаживаясь рядом с Данаей. Хвост ихтианки свесился до самой воды. – Морские котики приносят детенышей раз в год. Перед этим они собираются в Арктике в большие колонии. У новорожденных детенышей мех совершенно белый, чтобы они не выделялись на фоне снега и льда. И очень мягкий.

– Это печальная история, да? – спросила Даная.

– Да, – ответила ихтианка. – Так вот, однажды это заметили люди. И стали приходить на лежбища котиков и убивать детенышей ударом дубинки по голове. На суше матери ничем не могли помочь своим детям.

– Да, это печальная история, – сказала Даная, оглядывая пещеру. Младенцы ихтиан рождались с серыми хвостиками, которые потом приобретали какой-нибудь яркий цвет. Здесь явно сказывалась их генетическая программа. Даная вздохнула и покачала головой. – Вас нужно охранять. Вам нужны воины, у которых есть ноги.

– И полностью им довериться, ты это предлагаешь? – спросила Рима. – Ты же все понимаешь. А кто станет следить за самими охранниками?

– Есть люди, которым, по крайней мере в этом поколении, я бы доверилась полностью, – сказала Даная. – Их очень немного. И только в этом поколении.

– А чем мы будем платить? – спросила Рима. – Отдавать им наших девушек?

Даная рассмеялась, увидев рассерженное лицо ихтианки.

– Нет, вовсе нет, – смеясь, сказала она. – Единственный представитель этих людей, насколько я знаю, уже получил подобную плату.

Не дожидаясь приглашения, Элайна пригласила себя сама, поэтому группа оказалась довольно большой: три всадника, Герцер и Баст, Элайна, Джейсон и Пит.

– Дельфино передали, что к юго-западу замечена крупная стая охотящихся тунцов, – сообщил Джейсон, когда виверны набрали необходимую высоту. Не успев как следует наесться, они были снова голодны.

Отряд охотников отправился в указанном направлении, и вскоре все заметили рябь на воде, над которой кружились птицы.

– Там не только тунцы, – определил Герцер, когда драконы опустились пониже.

Косяк – а он состоял отнюдь не из мелкой рыбешки – оказался огромным, он протянулся на целый километр в длину и на полкилометра в ширину. Рыба поднималась на поверхность и хватала ртом воздух, отчего по воде шла рябь, а по краям косяка уже начали охоту хищники, и вода в тех местах бурлила.

– Макрель, – сообщил Пит. – И с ними полно других. Парусники, марлины, тунцы. Черт, да здесь, кажется, еще пеламиды и барракуды!