Оправа для бездны - Сергей Малицкий

– Вот. – Она протянула тяжелый сверток. – Надень. Я займусь твоей лошадью.

Айра привычно поймала взгляд Зии, почему-то не увидела в ее глазах ненависти, зато заметила меч у нее на поясе. Потертая костяная рукоять не оставляла сомнений в том, что оружием пользовались часто. Вот только кто? Неужели сама Зия? Выходит, Лек говорил правду и женщины, сопровождающие его, в первую очередь воительницы? А во вторую?

Сверток выскользнул у нее из пальцев и развернулся в кольчугу. Айра оглянулась. Лек стоял впереди и, приложив ладонь ко лбу, рассматривал скалы. Аилле тонул в низких облаках. Дождь понемногу затихал. Айра сбросила плащ, но наклониться к кольчуге не успела: ее взяла Чая.

– Подними руки! – скомандовала черная женщина и осторожно опустила тяжелое одеяние на плечи колдуньи. – Когда войдем в ущелье, надень капюшон на голову! Если что – ложись на шею лошади и толкай ее в бока пятками: она вытащит тебя из любой схватки. Конечно, если…

Что следовало за многозначительным «если», Чая не объяснила, и Айра всерьез задумалась – как она сможет забраться в такой одежке на лошадь? Между тем Даес вовсю занимался подготовкой неизвестной ворожбы. Используя узелки на хлысте, он вымерял и вычерчивал какие-то фигуры, нацеливая их в сторону ущелья. Айра прищурилась. Синг собирался посвятить предметной магии не меньше года, но обучение оборвалось как раз в тот день, когда Арух отправил ее разыскивать в окрестностях Скира следы бывшего раба Седда Креча – Зиди. С другой стороны, тот же Арух говорил, что и предметная магия, и такой ее раздел, как начертательная магия, всего лишь способ обойти ограничение, отмеренное каждому магу его судьбой. Ограничение, которое ставит границы таланту, силе, прозрению, выносливости и быстроте. Доспехи берегут воина от шальной стрелы или удара в спину ножом – амулеты сберегают мага от потаенного колдовства. Крепостные стены позволяют обрушить на врага собранные загодя камни, вылить расплавленную смолу, выпустить тучи стрел – вычерченные многоугольники и дуги служат запрудами для магических потоков и колдовской силы. Закаленные клинки и тугие луки дают преимущество вооруженным над безоружными – посохи и жезлы увеличивают шансы мага разобраться с собственной судьбой с наименьшими потерями.

Хотя не тот ли Арух говорил, что судьба, которую можно изменить, – не судьба, а обманка? И он же уверял своих подопечных, что настоящий маг способен не только зачерпнуть силу вокруг себя или достать ее из собственного нутра, но и вычертить те же линии, требуемые для ее сосредоточения, в собственной голове! Так или иначе, но главным было одно: все эти магические подпорки хороши только тогда, когда изучены и укрощены собственные силы и способности. Удалось ли это сделать Айре хотя бы в малой степени? Кто вызывал у нее уважение ощутимой силой? Арух, отчасти Синг, безусловно, Ирунг? Внешне придурковатый старик-ремини Анхель, который прятал за болтливостью и чудачествами острый ум и изощренную магию? Ее отец, который казался теперь в его посмертии сильнее всех прочих знакомых ей магов? Сильнее всех, но не сильнее властителя Риссуса. Чем ее удивят шаманы хеннов? Сколько среди них достойных противников, если этот широкоплечий хенн готов отличиться только количеством злобы, хлюпающим в его груди? Что он затевает? Что значит «колдовать на путь»? Уж не проще ли было бросить кости на удачу и в дальнейшем полагаться только на собственную осторожность и предчувствие?

Даес уже заканчивал подготовку к ворожбе. На плоской сырой площадке его усилиями сплелись лучами три звезды. Одна была выстроена из изогнутых линий, другая топорщилась дюжиной коротких лучей, третья растопырилась четырьмя, но расползлась ими дальше прочих. Центры всех трех фигур совпадали. Даес вытер пот со лба и провел кнутовищем широкую линию из середины рисунка к окончанию луча, нацелившегося на ущелье. Затем развязал кисет и принялся раскладывать камни в окончания и устья лучей. Квадратики каменного угля и кристаллы соли – в точки звезды с плавными линиями. Глиняные шарики и окатыши кремня – по углам четырехлучевой звезды. Желтоватые осколки костей и бурые пластинки серы усыпали соединения малой звезды. Наконец свои места в центре звезд и на окончании дальнего луча заняли два блюдца, выточенных из черного горного стекла. Айра нахмурилась. Она даже и не пыталась разгадать магические построения, положившись на собственные ощущения в ходе ворожбы, но пока не могла понять главного – как Даес напитает фигуры силой? Каким образом сумеет разбудить минералы и кости?

Шаман словно услышал чужие мысли, покосился в ее сторону с кривой ухмылкой и вынул из мешка плотно заткнутый горшок. Когда он вытащил обтянутую кожей затычку, Айра поморщилась. Ветерок донес до нее запах уксуса, но зрелище, которое ждало ее дальше, оказалось много ужаснее запаха. Сначала шаман извлек из горшка вырванный у какой-то жертвы глаз и бросил его на блюдце, установленное в конце луча большой звезды. Затем высыпал в центре не меньше двух десятков отсеченных пальцев. И они шевелились, как короткие и толстые черви! Айра невольно зажмурилась и скрипнула зубами: чужая боль хлестнула ее по щекам, скользнула в воротник куртки, забралась под кольчугу и принялась вгрызаться в грудь. Нет, так просто ты меня не возьмешь!

– Надо отойти в сторону, – напряженно буркнул у нее над ухом Зеес.

Айра нашла взглядом Лека, который теперь внимательно смотрел на нее, и помотала головой. Она собиралась понять, что за ворожбу затевает хеннский шаман, тем более что ей не нравилась маленькая звезда. Каждый ее луч казался ей направленным именно на нее. Или на Лека. «Ну что же… – Она глубоко вдохнула и опустилась на колени, стиснув посох бедрами и прижавшись к нему лбом. – Посмотрим, как устоит колдовство Скира против изощренной магии хеннов». Даес тем временем вытащил из мешка два зеленых камня и замер, изогнувшись над подрагивающей грудой пальцев. «Боль заперта в каждом, – внезапно поняла Айра. – Пальцы перетягивались волосом до отсечения, и отсекали их не у трупов, а у живых людей. Что же будет, если шаман освободит боль одновременно? И как он это сделает? И какой силы будет ворожба, если все эти пальцы, собранные по числу лучей на трех звездах, отсечены у разных людей?»

Шаман медленно согнул ноги и начал постукивать зелеными камнями друг о друга. Стук показался Айре глухим, но она сразу заметила и острые грани камней, которые неминуемо должны были рассечь ладони колдуна, и его танец, в котором он топтался над им же сотворенным рисунком, удивительным образом не наступая на линии, хотя его глаза были закрыты. Айра тоже закрыла глаза и увидела, что линии постепенно становятся видимыми не только наяву, но и в том тумане, который Арух называл слизью реальности, не объясняя выбора этого слова. Линии наливались мраком, камни в ладонях шамана тлели пламенем, и ноги его двигались все быстрее и быстрее. Где-то на краю восприятия Айры прозвучали слова Ярига о необходимости спасаться и забиваться в глубокие норы, но она только прошептала чуть слышно: «После, после» – и продолжила смотреть за диковинным танцем, не понимая, зачем столько ухищрений, чтобы проверить какое-то ущелье?