Солнца Скорпиона - Кеннет Балмер

— Почему, Сушинг? — спросил я.

— Я не могла допустить, чтобы ты умер такой смертью! Не знаю… не спрашивай меня. Я не могу объяснить. Да поторопись, ты, калсаний!

Я одел то, что она принесла, и взял балассовую палку. И не ударил ей принцессу.

— Ты должен спрятаться, пока не вернется Генодрас…

— Будет лучше, Сушинг, если я уберусь прямо сейчас, не так ли?

— Ах, Драк! Неужели ты не можешь остаться, даже теперь?! Даже после того, как я рисковала…

— Я благодарю тебя, принцесса, за то, что ты сделала, — я посмотрел на нее. Она была чрезвычайно прекрасна — на свой пышный, буйный лад. — Думаю, ты простила меня за то, что случилось во дворце «Изумрудный Глаз».

— Нет! — вспыхнула она. — Я предложила тебе все! А ты высмеял меня. Ах, как я возрадовалась, когда те два крамфа донесли на тебя моему брату! Я думала насладиться твоими муками, твоей смертью! Но… но…

— Кто?

Она надулась и пожала этими роскошными плечами.

— Не имеет значения. Двое крамфов-рабочих. Они теперь приговорены к…

— Кто?

Должно быть, моя физиономия произвела свое обычное страхолюдное воздействие. Сушинг съежилась и попятилась.

— Надсмотрщики с балассом. Пугнарсес по-моему, и Генал…

— Нет! — вырвалось у меня. Я почувствовал боль, муку, какой не мог причинить мне ни удар мечом, ни когти лима.

Она увидела это. И торжество подстрекнуло её продолжать.

— Они предали тебя! Пугнарсес — потому, что этот дурак думал получить кольчугу и меч магната! А тот, другой — потому, что Пугнарсес уговорил его сделать так из ревности к той девчонке…

— Холли! — догадался я.

— Да, — ядовито бросила она. — Отвратительная девка… крамфа! Она и сейчас ждет мура, когда моему брату захочется поразвлечься!

— А эти двое — Пугнарсес и Генал?

Она снова повела этими округлыми плечами. Судьба этих людей была ей безразлична. Она всегда брала все, чего ни захочет; и все ещё верила, что сможет взять и меня, если достаточно постарается.

— Они будут жертвами. Это справедливо. Они слишком много себе позволяли.

— Справедливо? Так вот значит какова справедливость Магдага?

— Что ты, ков Вэллии, понимаешь в нашей справедливости?!

Я схватил её за плечо.

— Я хочу найти этих двоих…

— Чтобы их убить? Чтобы отомстить? — она не стала вырываться, но качнулась ко мне и сжала меня к объятиях. — Не нужно, Драк! Не нужно! Брось их. Беги! Я все устроила. Когда Генодрас вернется и мир снова станет зеленым — мы сможем бежать отсюда!

— Куда? В Санурказз?

Она покачала головой у моей груди.

— Нет. У меня обширные поместья. Никто не станет задавать вопросов принцессе Сушинг. Я создам для тебя новое имя, мой Драк. Мы сможем вернуться в Магдаг. У меня хватит средств на нас обоих, и с избытком.

На данный момент я был по горло сыт новыми личинами.

У неё хватило ума не пытаться найти достаточно широкую кольчугу, в которую влезли бы мои плечи. Надсмотрщик с балассом занимал некое среднее положение, и я мог спокойно разгуливать по всему мегалитическому комплексу не вызывая никаких сомнений в иерархической структуре. Окаменев лицом, я решительно двинулся к двери.

— Куда ты… Драк. Нет! Пожалуйста… НЕТ!

— Благодарю тебя за помощь, принцесса Сушинг. Я не виню тебя за то, что ты такая, какая есть. Это сотворено не тобой, — я открыл дверь. — Если ты желаешь вызывать стражу, то это твое право.

Она подбежала ко мне и схватила за рабскую серую тунику. За дверью прошли конвоиры с вопящей жертвой.

— Драк! Я с тобой!

Мы вышли вместе. Она, как и полагается, шла впереди и вела меня по лабиринтам коридоров, избегая залов, из которых доносились леденящие кровь звуки проходящих там ритуалов. Я ничего не мог сделать для тех зарян, здесь, в этом средоточии кольчужной мощи Магдага. Но кровь моя закипала, а сердце билось быстрее. Мне не без усилия удавалось держаться прямо и бесстрастно, когда мы проходили мимо этих магдагцев.

Генал и Пугнарсес сидели скованные вместе в камере, дожидаясь когда их призовут на жертвенные игры. Они выглядели несчастными, удрученными и разбитыми. Однако я с радостью заметил, что они не казались напуганными. Им хватило времени на размышления, пока они сидели нагими и скованными в магдагской темнице.

Увидев меня через плечо охранника, они выпучили глаза и подняли бы крик, выдав меня вторично, если б я не успел ударить охранника в подбородок над открытым наустником. Я снял у него с пояса ключи и меч.

Я стоял, глядя на них, а Сушинг неуверенно переминалась у двери, испуганно оглядывая коридор.

— Писец, — пробормотал Генал и сглотнул. Похоже, ему стало дурно. Если ты собираешься нас убить, сделай это сейчас же. Я заслуживаю смерти, ибо предал тебя.

Пугнарсес в свою очередь тоже нервно сглотнул. Он глядел на меч, как кролик на удава.

— Бей посильнее, Писец.

— Вы — пара придурков, — бросил я свирепо, горячо и гневно. Боль переполняла меня. — Вы предали меня из-за Холли. Разве вы не видели кучу трупов — трупов наших же ребят? Вожаки отрядов перебиты, славной революции конец!

— Мы… — прохрипел Генал.

— Это я убедил Генала, — вмешался Пугнарсес. — Я хотел стать магнатом! Я думал, нам двоим поверят больше, чем мне одному. Вину должен принять на себя я, Писец…

— И посмотрите, что сделали в ответ магнаты, как наградили вас за предательство! — выражение моего лица, похоже, заставило их поверить, что для них все кончено. — Я могу понять почему любой из вас пойдет на все из-за любви к девушке, и, полагаю, вы думали, что ей придется выбрать одного из вас! Предать соперника — какой пустяк для того, кто влюблен! Но вы предали всех и все, ради чего мы работали и боролись. Вы предали больше чем меня, Писца!

Я поднял меч. Они оба смотрели на меня, но ни один и глазом не моргнул. Я взял ключи, бросил меч и отомкнул замки.

— А теперь, вускоголовые, — сказал я, — мы будем драться!

Но сперва… оставалась ещё Холли.

Я вручил меч Сушинг. Она заколебалась. По коридору снова прошел отряд стражников. Я показал на них.

— Один крик, принцесса, и как ты все это объяснишь?

Она круто развернулась хватая меч и, по-моему, с трудом удержалась от соблазна изрубить нас троих на куски. А потом… Она проводила нас. Она шла впереди, покачивая бедрами, и представляла собой самое завораживающее зрелище.

— Подождите здесь, — сказала она, когда мы подошли к покоям её брата, размещенным в глубине комплекса. — Я приведу девушку.

— Можем ли мы ей доверять? — спросил Пугнарсес, когда она скрылась.

— Должны, — ответил за меня Генал. — Она, как и Писец, — наша единственная надежда.