Файл ТМ1 (СИ) - Николай Грошев

Резко сдвинув ствол влево, я, почти не целясь, расстрелял танки арьергарда. Последние гранаты Фэша ушли по целям не совсем точно. Навскидку с пистолета стрелять удобно. С автомата более-менее, а вот с такой неповоротливой штуки как Фэш, не шибко-то. Замыкали колонну два танка, и одному из них расщепило всю носовую часть, а вот экипажу второго сегодня везло. Пуля угодила в дерево, и алый купол накрыл правую гусеницу. Танк прочно застрял на месте, но своей огневой мощи нисколько не утратил. Башня тут же начал разворачивать пушку в мою сторону. В этом фильме немецкие солдаты точно соответствовали исторической действительности. Несмотря на внезапность и необычность нападения, они мгновенно сориентировались и вычислили моё местоположение. Колонна встала, из грузовиков посыпались солдаты, вооружённые преимущественно автоматами. Ребятки в зимнем камуфляже, едва коснувшись ногами заснеженной дороги, тут же разбегались в стороны и, не успел я сменить ствол, как солдаты рассеялись по местности, а четверо из них уже соорудили под прикрытием грузовиков пулемётные гнёзда. Два МГ со сменными стволами…, впрочем, стволы у МГ менялись при перегреве, а перегрев наступал от долгой стрельбы. Если стрельба из этих игрушек станет долгой и прицельной — а я не сомневался, что эти два пулемёта будут бить точно в цель, мне крышка, даже один ствол менять не придётся. В первую очередь следовало подавить именно их.

Фэш был выброшен за бесполезностью — я не брал для него дополнительных обойм, а в одной у него лежало лишь пять патронов. Из своего снежного окопа я выбрался со всей возможной поспешностью, и его тут же накрыло дождём пуль — пулемёты. Когда я устроился в пяти метрах от прежней своей позиции, скидывая со спины свой пулемёт, тяжело грохнула пушка танка. Взрыв снаряда разворотил снежную яму до самой земли и даже глубже. Мою новую позицию пока не засекли, но солдаты уже двигались по лесу и максимум через минуту меня обнаружат.

Трёхствольный пулемёт в моих руках ожил, и с тихим шелестом вращая стволы, начал плеваться пулями. Первые взрывы пуль моего оружия накрыли танк, на пару минут выведя из строя его экипаж (убить я их не убил, но оглушил по-любому, сейчас по танку, будто гигантским молотом простучали, так что внутри металлической коробочки было совсем не сладко). Я развернул ствол к пулемётам противника. Первый, вместе с машиной, за которой укрывался, исчез в десятке мощных взрывов и туче снежной пыли поднятой ими в воздух. Второй постигла та же участь, но этот успел засечь меня и выстрелить в ответ. Вокруг меня взметнулись фонтаны снежной крупы, а одна из пуль угодила в грудь. Жилет выдержал, камуфляж порвало як старую тряпку, а меня опрокинуло наземь. И было жутко больно. Даже дышать стало не так-то просто.

Гортанная речь немцев, заполнившая лес, заставила меня перекатиться на живот и срочно уползать в другое место. Автоматчики стекались к моей раскрытой позиции. Меня снова потеряли с поля зрения, но такое счастье вряд ли продлится больше десяти секунд. Скрипя зубами от боли в груди, я шустро дополз до завала из сухих ветвей и, не заботясь о том треске, что создаю своим движением, перебрался через завал. Оказавшись по другую его сторону, я привстал на одно колено и уложил пулемёт на толстую ветку. Линия взрывов разнесла в ошмётки наступающую пехоту противника. Я стрелял, почти не целясь, по теням. Людей взрывами разбрасывало в разные стороны, словно тряпичные куклы сильными порывами ветра. Иногда их разбрасывало не целиком. Немногие уцелевшие открыли шквальный огонь по мне и залегли. Снова ожил танк. Пушка начала поворачиваться. Не обращая внимания на шквальный ветер, всё больше как-то свинцовый, я полоснул по танку очередью — пушку повело, танк сдвинуло, развернув немного в сторону, и он снова застыл неподвижно. В этот раз экипаж вряд ли придёт в себя. Контузия, особенно дважды в день, здоровью далеко не всегда полезна.

Огневая мощь противника была полностью подавлена. Автоматчики уже не могли изменить ситуацию, их и выжило немного. Захваченный кровавым духом битвы, я поднялся на ноги, перескочил свое древесное укрытие и двинулся вперёд, в атаку, стреляя на ходу. Всё правильно — пока противник дезориентирован понесёнными потерями, пока не успел организовать оборону, нужно наступать, давить в зародыше любые ростки храбрости или разумного поведения противника. Причём действовать надо стремительно. С этим вышла промашка. По глубокому снегу просто ходить не просто, а ещё и стрелять прицельно вообще проблема. Если бы нас было двое-трое, было бы проще. А так я едва не наглотался пуль. Но пронесло. Одна пуля попала в жилет, что-то толкнуло правую ногу, я едва не упал, но боли не ощутил — адреналин так наполнил мою кровь, что только из ушей не капал. Я вдруг ощутил себя непобедимым, неуязвимым и почти богом. Как говаривал полковник: прекрасное чувство в бою, пока башку не отстрелили.

Вскоре всё было кончено. В паре метров от дороги я уже не видел целей и стрелял пореже: так, на всякий случай по возможным укрытиям противника. Очутившись подле лично уничтоженной колонны, я выпустил остатки патронов по танку. Всё, патронов нет, враги кончились. Кровавый туман битвы стал рассеиваться и я трезвым взглядом окинул учинённый разгром. Десятки трупов, горящая техника, красный от крови снег, много разорванных тел…

Раскаяния я не ощутил, как и должно солдату «Кондора». Удовольствия тоже — это чувство, стоя по колено в кишках, перемазанные чужой кровью, испытывают такие мясники как альярцы. Удовлетворение — вот что я испытал. Задача выполнена с блеском, потерь нет, груз уцелел.

Две машины гружёные золотыми слитками. Собственно их было там не слишком много, и кто-то сказал бы, что слишком мало, даже для одной взятой мною жизни, но! Я забирал жизни фантомов, это раз. И я вступил в бой, в котором жертва, легко могла стать охотником. Я оказался сильнее, я победил, я выжил, они нет. Всё просто, такие пирожки выпекает жизнь, я лишь надкусил один из них и скромно промолчал, не рискнув указать жизни, на то, что её долбанные пирожочки, заправлены чистейшим дерьмом…

Я успел осмотреть обе машины и убедиться, что мой трофей в этом бою, действительно серьёзный. Золото, по крайней мере, на взгляд, чистое, может не слишком, но цена у него будет явно не слабой. Это не камни конечно, но тоже неплохо.

Я как раз выбирался из машины, собираясь подпрячь Алана на переправку трофеев в родной мир, когда ногу прострелило болью и в районе ляжки обожгло словно раскалённым металлом. От неожиданности я выпал из кузова, едва не сломав шею. Сразу же навалилась такая усталость, какой я давно не испытывал. В переход войти я не смог — кое-как заполз. Пришлось Алану золото разгружать в одиночку, пока на той стороне, я перевязывал свою рану. Тогда, кстати, я и решил держать возле аппарата целый арсенал медикаментов, на все случаи жизни. После истории с жрецом, умеющим кидаться молниями, я догадался принести сюда только аспирин, несколько обезболивающих препаратов, вводимых внутривенно и бинтов пару килограмм. Кое-как подлатав ногу, вколов обезболивающее я переоделся и, выдав указания Алану, поплёлся наверх. Через пару часов я поступил в местную больницу. Моя огнестрельная рана врачей удивила. Не самим своим фактом, а характером повреждений и изъятой из тела пулей. Правила обязывали их сообщить обо мне в полицию, но эту проблему легко решили денежные знаки различного достоинства. Обошлось, правда, это удовольствие так дорого, что в следующий свой выход за экран, я имел всего одну цель — медицинский робот или нечто, способное подлатать меня прямо на месте, без необходимости, получив пулю в ногу, спешным галопом ломиться к городским эскулапам. Почти два дня ушло на поиски подходящего мира фантомов, но оно того стоило. После очередного выхода в иную реальность, на пятом подвальном этаже моей крепости домашнего типа, образовалась медицинская капсула нового поколения. Там, за экраном, нового. В моём то реальном мире и старых до сего дня не водилось.