Охотники Дюны - Брайан Герберт

В медицинском центре – или, лучше сказать, в камере пыток! – раввин стоял на коленях рядом с большим женским телом и, как он часто это делал, горячо молился.

– Пусть наш древний Бог благословит и простит тебя, Ребекка. – Несмотря на то что теперь это было лишенное мозга создание, нисколько не похожее на женщину, которую он когда-то знал, раввин упорно называл ее именем, каким ее когда-то нарекли. Она сказала, что будет видеть сны в своем вечном покое, будет блуждать среди тысяч жизней внутри нее. Было ли это правдой? Несмотря на все, что он видел и ощущал в этой камере ужаса, он будет помнить, кем она была, и воздавать ей почести.

Десять лет она была чаном!

– Мать чудовищ. Как ты могла позволить им это сделать, дочь моя?

Теперь, когда проект гхола был приостановлен, ее тело перестало служить даже этой цели, ради которой она пожертвовала жизнью. Как все это ужасно!

Обнаженный живот Ребекки, опутанный проводами и трубками, не был вздут, но он много раз видел это чрево, вынашивающим неестественных детей, и, вероятно, это было так кощунственно, что даже Бог отвратился от нее. Ребекка и еще две сестры Бене Гессерит, вызвавшиеся стать такими страшными созданиями, лежали на стерильных койках. Аксолотлевые чаны! Даже само название звучало неестественно, в нем не было ничего человеческого.

В течение нескольких лет эти чаны производили гхола; теперь они секретировали химические предшественники, которые затем перерабатывали в меланжу. Тела этих женщин были превращены в ужасные, отвратительные фабрики. Жизнь в этих телах поддерживали непрерывным вливанием питательных жидкостей и растворов.

– Можно ли платить такую цену за ради какой-то земной цели, какой бы благой она ни была? – прошептал раввин, сам не понимая, кого он заклинает – Всемогущего в молитве или в беседе с Ребеккой. Как бы то ни было, но ответа он не получил.

Содрогнувшись, он коснулся пальцем живота Ребекки. Доктора Бене Гессерит часто упрекали его за это, прося не трогать «чан». Но, несмотря на презрение к тому, что сделала Ребекка, он бы никогда и ни за что не причинил ей вреда. Он вскипал при одной мысли о том, что не может уже спасти ее.

Раввин видел и детей-гхола. Они казались достаточно невинными, но его невозможно было обмануть. Он знал, зачем появились на свет эти генетически древние дети, и не хотел участвовать в осуществлении этого коварного плана.

За тихим гудением аппаратуры он услышал, как кто-то вошел в медицинский центр; подняв голову, он увидел бородатого мужчину. Тихий, компетентный и разумный, Иаков взял на себя обязанность служить раввину, приняв эстафету у Ребекки.

– Я знал, что найду вас здесь, рабби. – Лицо его было суровым и укоризненным. Так смотрел и сам старик, когда не одобрял чьего-то поведения. – Мы ждем вас, уже время.

Раввин взглянул на хронометр и понял, насколько он опаздывает. Согласно их вычислениям и обычаям наступил вечер пятницы, время начала суточного шабата. Он должен произнести молитвы в их импровизированной синагоге; он прочтет двадцать девятый псалом из древней Книги Хвалений (а не из этой ублюдочной Оранжевой Католической Библии), потом его прихожане будут петь.

Занятый молитвой и борясь со своей совестью, старик потерял счет времени.

– Да, Иаков, я иду, прости меня.

Мужчина взял раввина под руку и помог ему встать и идти, хотя старик не нуждался в посторонней помощи. Иаков наклонился к нему и вытер слезу, катившуюся по его щеке.

– Вы плачете, рабби.

Раввин оглянулся еще раз и посмотрел на то, что когда-то было живой женщиной Ребеккой, а потом позволил спутнику увести себя из медицинского центра.

4

Камни су – дорогие и высоко ценимые ювелирные изделия, производимые отшлифованными щитками моллюска, который водится на Баззелле. Камни су поглощают свет в спектре, который зависит от прикосновения к нему живой плоти или от угла, под которым свет на них падает. Благодаря своей высокой стоимости и возможности легко перевозить их на большие расстояния, мелкие камни су – подобно меланже – используются как валюта, особенно во времена экономических кризисов и социальных потрясений.

Вдыхая соленый морской воздух – как же он отличается от жаркого пустынного воздуха Капитула! – Командующая Мать Мурбелла проверяла работу предприятий по добыче и продаже камней су на Баззелле. За прошлый год Преподобная Мать Користа прислала на Капитул много грузов камней, выручка от продажи которых покрыла текущие расходы, в то время как доходы от продажи пряности шли на оплату поставок оружия с Ришеза. Мурбелла направила множество разведывательных групп для того, чтобы выявить сохранившиеся крепости мятежных Досточтимых Матрон, готовясь к исполнению давно задуманного широкомасштабного плана. Вскоре она будет готова всерьез взяться за непокорные анклавы.

Захват Баззелла и всего производства камней су отрезал Досточтимых Матрон от источника поступления денег. Это провоцировало их на сопротивление, но одновременно и ослабляло самые мощные опорные пункты непокорных женщин.

Пока Новая Община Сестер смогла подавить сопротивление и уничтожить еще пять укрепленных пунктов Досточтимых Матрон помимо Баззелла. На сто тысяч убитых ее солдатами мятежниц приходилась всего тысяча пленных. На каждую тысячу пленных приходилось не более сотни обращенных в Новую Общину Сестер. Мурбелла объявила своим советницам:

– Реабилитация всегда сомнительна, а смерть надежна. Нет нужды рассказывать вам, что представляют собой Досточтимые Матроны и как они мыслят. Будут ли они прислушиваться к нашим призывам к объединению? Нет! Сначала их надо сломить.

Последние цитадели мятежниц будут твердыми орешками, но Мурбелла убедилась, что ее валькириям по плечу любая задача. Но не каждая операция могла пройти так чисто и удачно, как захват Баззелла.

В течение нескольких последних месяцев Користа ввела некоторые изменения в операции по добыче камней су, и Мурбелла одобрила ее действия. С самого начала Користа – женщина, потерявшая двух детей, – горела желанием быть полезной. Еще до того, как она разделила память с Мурбеллой, она, казалось, вспомнила, что значит быть сестрой Бене Гессерит.

Поселение на Баззелле состояло всего из нескольких строений и оборонительных сооружений на отрогах скал и на едва выступающих над поверхностью океана островах. Кроме того, часть населения ютилась на лодках, плавучих фабриках и на стоявших на якоре плотах. Когда руководство деятельностью колонии перешло к Користе, многие обиженные сестры вначале потребовали освободить их от тяжелого труда с камнями су. Некоторые хотели отомстить за обиды злобным шлюхам. Специально оставив самых недовольных на их прежних местах – во многом эта тактика была похожа на тактику Мурбеллы, – Користа выдвинула других на должности местных советниц.

Сама она заняла относительно комфортабельные апартаменты, которые до этого Матрона Скира и ее шлюхи отняли у изгнанных сестер Бене Гессерит, и приказала оставшейся горстке Досточтимых Матрон построить для проживания палатки на каменистом пятачке. Мурбелла понимала, что это было средство контроля, а не акт мести. Скира и ее группа, так же, как и сосланные сестры, были в течение долгого времени вне большой политики. Ясно, что объединение этих совершенно разных женщин было весьма трудной задачей и большим испытанием для организаторских способностей Користы, но постепенно женщины научились работать бок о бок. Это было повторением в миниатюре того, что происходило в то же самое время на Капитуле.

К вечеру следующего дня инспекционной поездки Командующая Мать ознакомилась с возобновленной добычей камней су, она прошла по производственным участкам в сопровождении Користы и Досточтимой Матроны Скиры. Около дюжины рабочих – все уцелевшие Досточтимые Матроны – продолжали мыть и сортировать камни по расцветке и размеру, то есть выполняли работу, к которой прежде принуждали только изгнанниц Бене Гессерит. Надсмотрщики-фибианцы больше не надзирали за работой; Мурбелла спросила, заметили ли водяные жители, что сменились руководившие ими женщины.

Под водой фибианцы-ныряльщики ловили и собирали больших медлительных моллюсков, холистер, усеянные щупальцами тела которых были покрыты толстыми вздутыми щитками; при трении на поверхности раковин образовывались молочно-белые царапины, которые затем можно было высечь оттуда, как драгоценные камни, вкрапленные в пустую породу. Медленный рост узлов, редкость морских раковин и трудность их добычи в глубоких водах – вот причины большой редкости и дороговизны камней су.

Когда Досточтимые Матроны завезли на планету фибианцев, добыча камней сразу резко увеличилась. Люди-амфибии жили в море и плавали на большой глубине без дополнительных приспособлений и оборудования, заплывали далеко от берегов в открытое море, где и охотились на медлительных холистер.