Борьба со смертью - Поль де Крайф

своего русского патрона. Но стойте! Если все дело в белых кровяных тельцах, то почему же кровь морской свинки или сыворотка ее крови не могут оказать того же действия? Эти соображения были величайшей ересью с точки зрения мечниковского фагоцитоза. Но Борде обладал самым замечательным и редким из человеческих свойств: он знал только один путь разрешения вопросов - путь эксперимента.

Он аккуратно смешал несколько капель сероватой жидкости, содержащей смертоносные запятые, с точно таким же числом капель сыворотки от иммунизированной козы. Несколько минут он рассматривал под микроскопом каплю этой смеси. Ничего не поделаешь, запятые продолжали крутиться в своем роковом танце.

Пфайфер был прав. Но вот Борде прибавляет к этой смеси несколько капель сыворотки крови этой заурядной морской свинки - нормального грызуна, у которого кровь ни в малейшей степени не способна иммунизировать.

Тогда произошло нечто неслыханное и чрезвычайно важное. Сама по себе сыворотка от иммунной козы не может ничего сделать. Но стоит только чуть-чуть прибавить сыворотки крови обыкновенной морской свинки... и эта смесь истребляет смертоносных холерных вибрионов.

Борде сидел один в своей неприбранной лаборатории. Повсюду валялись клочки бумаги, исписанные его иероглифами - планы экспериментов, - вперемежку с папиросными окурками, разбитыми пробирками и шерстью морских свинок, погибших во славу науки. Он сидел один, маленький мятежник, восставший против теории фагоцитоза, теории своего невообразимо знаменитого учителя. Борде мыслил так же ясно, как внешне беспорядочно он работал.

Почему предохраняющая от холеры сыворотка, так быстро убивающая микробов в брюшной полости морской свинки, не оказывает на них никакого воздействия в пробирке? Почему сыворотка обыкновенной морской свинки, сама по себе совершенно безвредная для вибрионов, возбуждает в сыворотке от иммунизированной козы губительные для вибрионов свойства?

Борде, - так же естественно, как рыба плавает в воде, - задавал только такие вопросы, на которые можно было ответить экспериментально.

... Стойте! Что это значит? В своих опытах они пользовались всегда старой предохранительной сывороткой, взятой у иммунизированной козы за несколько недель до опыта. Но если даже сыворотка не была старой, ее всегда нагревали до 60° С для уничтожения в ней случайных микробов.

А сыворотка нормальной морской свинки, которую он прибавлял, была всегда свежей, теплой, из крови только что убитого животного. Конечно, все дело в этом.

Как только эта мысль пришла ему в голову, он бросился в стойло к иммунизированной козе. Быстро наполняет он большой шприц кровыо из яремной вены. Вот уже жужжит центрифуга, отделяя соломенно-желтую сыворотку от клеток крови. Вот он уже поспешно смешивает свирепых холерных вибрионов с этой свежей предохранительной сывороткой...

Разумеется! Свежевзятая предохранительная сыворотка козы без всякого прибавления сыворотки морской свинки отлично уничтожает холерных вибрионов.

И вот еще что: если только нагреть свежую сыворотку морской свинки до 60° С, она теряет свою естественную способность возбуждать в старой предохранительной сыворотке губительные для вибрионов свойства.

Впервые для определения свойств микроба была применена реакция крови. Это было уже нечто реально спасительное. Ведь существовало много вибрионов, имевших форму запятой и так похожих на холерных вибрионов, что под микроскопом было просто невозможно отличить безвредных вибрионов от свирепых холерных... А это была реакция, позволявшая определить холерную эпидемию уже при ее возникновении. Только настоящие холерные вибрионы погибали в предохранительной от холеры сыворотке козы, смешанной со свежей сывороткой морской свинки. Это было замечательное открытие.

IV

В своей статье Борде отметил, что его открытие имеет также и практическое значение, но сам о таком применении его нисколько не заботился. Гораздо больше, чем практическое применение, его волновала высокотеоретическая сторона вопроса. Вот о чем размышлял Борде. Способность предохранительной сыворотки разрушать микробы может быть восстановлена прибавлением любой свежей сыворотки, которая сама по себе не имеет этой способности. Разве не удивительно, что две сыворотки,- обе безвредные для любых микробов, - образуют смесь, разрушительную для таких смертоносных микробов, как холерные убийцы.

- Наша наука, - говорил Борде много лет спустя, суммируя все, что сделала бактериология для человечества,- самый увлекательный из всех видов спорта.

Если бы вы заглянули в лабораторию Борде и увидели царящий там устрашающий беспорядок, вы бы, вероятно, усомнились в правильности данных Борде (но его пробирки и пипетки изнутри были очень опрятны). Если бы вы заглянули в его мечтательные голубые глаза, вы бы усомнились в его наблюдательности.

Но от него ничего не ускользало. И разве это не забавно? Старая предохранительная сыворотка козы, смешанная с культурой холерных вибрионов, не убивала их, но... Но через несколько минут происходило нечто поразительное. Эти быстрые Дьяволы замирали на мосте, как подстреленные. Потом постепенно они склеивались в маленькие комочки, которые все увеличивались и, в конце концов, были видны и невооруженным глазом. Каждый такой комочек состоял из сотен тысяч микробов. Потом эти комочки оседали на дно пробирки, словно хлопья снега. Сыворотка крови иммунизированной к холере козы агглютинировала только холерных вибрионов. Это была «специфическая реакция». Теперь можно было уже совсем просто отличать безвредные микробы от холерных - не нужно было возиться ни с какими животными, а просто налить в маленькую пробирку немного...

В настоящее время эта реакция - самый распространенный в медицинской бактериологии метод для определения вида микробов.

Но не только микробы склеивались в козьей сыворотке, наблюдалось нечто уже совсем странное. От старого опыта осталась пробирка, содержавшая сыворотку крови иммунизированной к холере козы, смешанную с сывороткой крови совсем не иммунной морской свинки.

Случайно в сыворотке морской свинки оказалось немного красных кровяных шариков. Борде недостаточно осторожно оттянул сыворотку от осевших клеток крови. И вот, в этой пробирке образовались комочки эритроцитов морской свинки.

Для экспериментатора Борде не существовало обстоятельств малозначительных.

Всегда ли сыворотка козы агглютинирует эритроциты морской свинки? Поставлены опыты. Да, всегда!

Казалось нелепым прерывать изучение холеры. Казалось безумным заниматься изучением агглютинирующих свойств сыворотки одного вида животных по отношению к крови другого вида. Какой это представляет интерес?

Для Борде все необъяснимое представляло интерес. Он наблюдал, обсуждал, делал предположения - и, в конце концов, всегда ставил опыты. Возьмем холерные вибрионы. Лошадиная сыворотка, даже от невакциниированных лошадей, немного их агглютинирует. Но если лошади впрыснуть холерную вакцину, эта агглютинирующая способность сыворотки неимоверно возрастает. Затем возьмем кровь кролика. Сыворотка крови морских свинок всегда немного склеивает кровяные тельца кролика...

А что будет, если морской свинке предварительно впрыснуть немного крови кролика?

Можно ли себе представить, - ведь Борде был одним из борцов со смертью в Пастеровском институте, где существовала традиция спасения жизней и борьба даже с самыми незначительными болезнями, - более