Вирус Зоны. Кочевница - Дмитрий Лазарев

Начиналась гроза. По крайней мере так мне казалось. И без того мрачное небо налилось густой зловещей чернотой и время от времени погромыхивало. Как говорится, если что-то выглядит как гроза и звучит соответственно, грозой скорее всего и является. Но Зона нарушила уже столько правил, что я ни в чем не был уверен. Тем не менее, если это все же не очередная проделка Кочевницы, а самое обычное погодное явление, то мне оно, пожалуй, даже на руку – так проще будет скрытно подойти к храму Покрова на Нерли.

Дом, из которого мне столь счастливо удалось выбраться, располагался в самом восточном районе Владимира, именовавшемся Доброе. Сейчас это название ему не очень-то шло. От истребителей я спасся буквально чудом – железная дверь одного из подъездов была распахнута, а доводчик снят (похоже, кто-то удирал, основательно к этому подготовившись, и выносил тяжелые вещи). Я заскочил в подъезд в последний момент, когда меня уже настигали, и захлопнул за собой дверь, после чего уже спокойно извлек свое оружие из рюкзака. Очередью из окна второго этажа я прицельно срезал оранжевоглазого вожака. Остальные истребители намек поняли и предпочли свалить.

Затем я определил свое местоположение по бумажной карте и занялся поиском транспорта: чувство, что время поджимает, становилось все острее. К счастью, поиски не заняли много времени. Моей добычей стал сравнительно новый «Шевроле».

По пустым улицам выехать из города было парой пустяков, хотя, будь город жив, держу пари, здесь, на восточном выезде, я бы встрял в неслабую пробку. Перекресток Растопчина и Добросельской объехал по целине, хотя и сомневался, что обстрелявшая нас с Алексеем засада до сих пор остается там. Зловещее предгрозовое небо над перекрестком приобрело багряный оттенок из-за сильного пожара – похоже, взорвавшаяся тогда заправка до сих пор пылала, а может, это горели уже близлежащие постройки. Надеюсь, дождь (если он, конечно, будет) не позволит пламени спалить все окрестные районы. Пусть здесь больше нет людей, но видеть, как гибнет то, что ими построено, было очень печально.

За перекрестком я снова выехал на дорогу, которая дальше называлась Горьковским шоссе и вела на восток прямиком через Боголюбово и мимо затуманенного монастыря. Если не врет мое видение (а такого пока не было ни разу), Фээсбэшники в монастыре взяли Алексея. Но вряд ли они станут дольше необходимого задерживаться в этой зоне холода и тумана, так что скорее всего двинулись дальше. Опять-таки, если я не ошибся насчет их планов, направились они в сторону храма Покрова на Нерли. В ФСБ допрашивать умеют, а значит, бедолага Алексей наверняка уже все им выложил и про меня, и про Агнешку. По всем раскладам выходит, что у церкви меня ждет засада… В таком случае приближаться к ней лучше пешком, а не на автомобиле. Однако время работает против меня. Значит, надо подъехать к церкви как можно ближе, а на своих двоих преодолеть уже только самую последнюю стадию пути.

И еще меня тревожила территория, покрытая туманом. Там следовало ожидать подлянки уже не от людей, а от Зоны… хотя свое черное дело может сделать и «геолог». Нет, это место лучше обогнуть через поселок, например, с юга, по улице Зеленой, мимо озерка. Там доехать до железнодорожной станции, оставить машину, перебраться через мост и… Впрочем, ладно – далеко загадывать не будем. Хочешь позабавить Зону – расскажи ей о своих планах. Она тут же все переиграет по-своему. Кроме того, местности я не знаю, а карта не дает полного представления о ней. Предпринимать разведку отделенным сознанием опасно: слишком частое использование моих способностей здесь уже порождало очень жестокие откаты. Лучше не испытывать организм на прочность. А кроме того, там, в этом ментальном пространстве, меня могут подкараулить как порождения Зоны, так и «геолог». Правда, с последним я уже однажды справился. Доведется – справлюсь и снова. А вот Черный Сталкер – это серьезно. Там, в непосредственной близости от Кочевницы, шутки кончатся, и бить он будет на поражение. Так что разведку лучше провести традиционным способом – своими глазами и ушами. Вдобавок если просто явиться туда (так сказать, во плоти), то еще можно остаться незамеченным, а ментальной разведкой я сразу пошлю Кочевнице сигнал: «Тут я, встречайте гостя!»

Между тем вокруг стремительно темнело. И виной тому была не только приближающаяся гроза: начинались сумерки, которые весьма скоро должны были перейти в ночь. Похоже, до храма я доберусь уже почти в темноте. С одной стороны, это напрягает: ночью Зона еще опаснее, чем днем. С другой – темнота, возможно, позволит мне проскользнуть незамеченным мимо засады…

Первая ослепительная молния и шрапнельный раскат грома жахнули, когда, по моим прикидкам, до съезда на Зеленую оставалось около двухсот метров. Второй и третий грозовой дуэты задержались не слишком, а еще секунд через пятнадцать началось форменное светопреставление. Сгущавшейся темноты словно не стало. Наоборот, вокруг каждая мелочь четко высвечивалась безжалостно ярким атмосферным электричеством, устроившим отвязную вечеринку. Правда, звуковое сопровождение оставляло желать лучшего: у меня складывалось ощущение, что в небесах надо мной опрокинулся сразу десяток вагонов со щебнем. Грохот стоял неимоверный, так что на время я почти оглох. Атмосферное перо ярко-белыми зигзагообразными росчерками пару раз пыталось оставить свой смертельный автограф на моем автомобиле, но оба раза мне удалось избежать этой сомнительной чести, совершив отчаянные маневры в стиле старого фильма «Такси» на грани заноса и кульбита через крышу.

Дождь по-прежнему не начинался, и тут мне стало ясно, что эта вечерняя светомузыка – вовсе не обычная гроза, пусть даже очень сильная. Ее автором была Кочевница. Расположившись в храме Покрова на Нерли, как в своей цитадели, она начала творить с окрестной территорией нечто совершенно невообразимое. Я пока не мог до конца понять, что именно и с какой целью, но то, что Зону вокруг начало буквально корежить, мое шестое чувство не преминуло мне сообщить.

Ни о каком съезде на узенькую улочку больше не шло речи: под такой небесной канонадой дай Бог удержаться на широком и прямом Горьковском шоссе, не вылетев в кювет и не перевернувшись. До кучи стремительно приближалась затуманенная зона Боголюбовского монастыря. Молнии гасли в холодной, хотя и пышной шубе, в которую он закутался. Вот один разряд угодил в крест на колокольне, не вызвав, впрочем, никаких последствий в виде пожара.

Меня уже колбасило не на шутку: я всем организмом ощущал боль проминающегося и разрываемого пространства. Колотил озноб, голова разламывалась, уши просили пощады из-за нескончаемого грохота, а глаза слезились от постоянных ослепительных вспышек. Я едва удерживал автомобиль под контролем, но о том, чтобы бросить его, нечего было даже и думать: совсем рядом была не внушающая никакого доверия климатическая аномалия. А вот то, что возникало позади меня и правее, в районе спрятавшегося за монастырем небольшого озерца, по отзвукам в моей голове очень напоминало зарождающиеся Провалы. Я прекрасно помнил довольно яркий опыт предыдущего ночного рандеву с ними и повторять его категорически не желал. Надо во что бы то ни стало проскочить хотя бы туманную зону.

Я включил все имеющиеся фары и буквально врезался в белую мглу, почти не снижая скорости. Молнии рядом сверкать перестали, и даже грохот непрерывных громовых раскатов сделался глуше. Зато видимость упала настолько, что, окажись на дороге какая-нибудь брошенная машина, я даже выругаться напоследок не успею. Особое зрение включилось автоматически. Мне для этого не потребовалось ни концентрироваться, ни тем более входить в транс. Оно просто появилось как дополнительный канал восприятия, работающий в фоновом режиме, и в результате я стал видеть метров на десять вперед. И то хлеб, правда, не бесплатный. Голову в районе висков будто в слесарные тиски зажали и начали вращать ручку, сдавливая ее все сильнее и сильнее. Она и до этого болела, но теперь стало многократно хуже, и боль нарастала с каждой секундой. Однако в течение короткого периода пребывания в холодном тумане и на обледеневшей дороге муки мои окупились аж дважды. Первый раз – примерно на середине затуманенного участка, когда я лишь в последний момент успел вывернуть руль влево, уклонившись от смертельного поцелуя с разбитым внедорожником. А второй критический момент настал уже почти на самом выезде. Из туманной мглы прямо по курсу вынырнула белая призрачная фигура «монастырского» фантома. Я опять вильнул в сторону, заскользив по наледи на отнюдь не зимней резине своего «Шевроле», и каким-то чудом сумел-таки избежать прямого лобового столкновения с опасным призраком. Но от энергетической сущности так просто не уйти: она проникла внутрь салона через лобовое стекло без видимых затруднений и задела при этом мое правое плечо… Это не было больно. Просто холод и онемение почти парализовали всю правую руку. Легко сообразить, что стало бы, пройди это создание сквозь меня: в ближайшем кювете появилось бы еще одно бесхозное разбитое авто с хладным трупом за рулем. Причина смерти – паралич сердечной мышцы.