Дикий Кот - Айрин Лакс

— Ты едва не стала вдовой, — напомнил он мне. — Не затягивай, Дарин. Пока никто не прознал, что ты сунула нос в это дело. Пока лишь Олегу на его место указали.

— Я бросила, не стала копать. Но как вы думаете, были бы шансы раскрутить? — спросила я.

— Увы, Дарина, — вздохнул он. — Боюсь, нам бы не дали. Есть ситуации, в которых самое верное — уйти. Как бы трусливо это не прозвучало!

В голосе Савченко проскользнули нотки грусти.

— Я отношусь к тебе, как к дочери. Не убивай старика еще одной потерей… Сердце не выдержит, шалит постоянно, — добавил он.

— Григорий Валентинович, вы меня без ножа режете. Хотите, чтобы я проплакала остаток вечера? Вы, наверное, даже не подозреваете, какой плаксой я стала.

— Тем более, Дарина. Если хочешь родить спокойно и вообще выносить этого ребенка, не затягивай!

Последняя капля.

Да уж, никогда раньше Савченко не подпинывал меня так активно. Бывало, что он направлял меня, советовал обратить внимание на одни дела, которые казались мало перспективными, но раскрывались в полной мере позднее. Но еще никогда он не указывал мне почти прямым текстом, что и как следует делать.

— О боже!

Меня будто молнией насквозь пробило.

Я поняла, где искать и как…

От предчувствия, что я встала на верный путь, меня бросило в пот. Жар и холод заструились по моему телу, перехватывая власть друг у друга.

Я поняла, что нужно обратить внимание на собственные дела.

Начала большую и кропотливую работу над анализом сводной таблицы по всему, за что я бралась. Анализировала, отыскивала хоть что-то схожее, хотя бы малейшие косвенные пересечения.

Время шло, глаза слезились…

У меня разболелась голова и разнылась поясница.

Плюс эти трепыхания в животе — ужасно требовательные и ни капельки не милые. Не знаю, у кого там в беременном животе были трепетные порхания, меня как будто изнутри жалила маленькая, требовательная оса.

— Малышка, еще немного. Я знаю, что тебе нравится, когда мама гуляет… Потерпи еще немного, — пробормотала вслух.

Плюс Котов написал сообщение.

Кот: “Немного задержался у Декабря. Даря, марш спать!”

Я: “Еще немного, Кот. Обещаю!”

Кот: “Я каждый день и вечер слышу это долбаное “еще немного”. Сколько можно? Ни хера не выходит. Плюнь, Даря…”

Я: “Надеваю сексуальное белье”

Кот: “Уже лечу!”

***

Реально, не выходит! Хватит… Боже, нужно признать, что я не самая умная, да? Так вот… Это горькая правда. Если тут что-то спрятано и Савченко реально замешан, то я просто слишком тупенькая, чтобы разглядеть это!

С меня довольно.

Я начала сгребать бумаги в кучу. Даже сейчас не могла просто свалить их в хуеву кучу, а каждую сортировала по кучкам, как вдруг…

— Твою мать. Твою мать…

Меня озарило. Я заметалась…

— Да… Да… Я так и знала, что интуиция не подводит! Я зналаааа…

***

— Не понял! — раздалось серьезно и недовольным тоном. — Даря, блять. Я, конечно, рад, что ты встречаешь меня в позе собачки. Но только не на этой куче бумаг!

— Кот, стой… Стой там, а лучше… Ммм… Пройди боком и поищи папку с делом… — назвала наименование компании. — Да, ее. Теперь давай сюда. Только, ради всего святого, не свали мне тут все и не перепутай.

— Я как будто в логове маньяка, блять. Инсталляция впечатляет, — просвистел, разглядывая разложенные на полу бумаги.

Потом Котов сощурился и продолжил гневно.

— Ты двинула стол и диван. Это уже плохо! Зачем сама двигала?

— Ты был далеко, а мне нужно было место. Много места. На доске бы не уместилось Дааа! Вот так…

Я осторожно выбралась и обессиленно повисла на плече у любимого.

— Ну как?

— Ты лохматая, потная, пахнешь собой. У меня стояк бешеный, только на твой запах, даже не смотря, на то, что ты не удосужилась надеть обещанное сексуальное белье, а ходишь в моем халате.

— Ты ужасно говоришь комплименты.

— Это не был комплимент, Дарь.

— Да пофиг. Значит, слушай. У меня несколько новостей. Одна хуже другой.

— Уже хочется закурить.

— Покури и за меня тоже… — я поцеловала его, пока он не пропахся никотином. — Сейчас быстро объясню все на пальцах, а потом ты должен меня трахнуть. Чтобы в голове звенело… Хочу быть наполнена тобой.

— Я прямо сейчас тебя на хуй насадить могу. Хочешь? — предложил с развязной грубостью, чувствуя, что сегодня хочется жары без сантиментов.

— Хочу.

— Скажи это.

— Мммм… Хочу взять твой хуй и сосать, пока щеки не заноют от усталости. Хочу выпустить его изо рта в самый последний момент и прогнуться под него.

— Сссууукааа… Ааааррр… Еще не взяла, но уже поджимает, а ты?

— Да… Да… Тоже самое… — впилась в его манящие губы поцелуем.

— Охереть ты горячая, Фурия. Потекла… — всадил между ног пальцы, бесцеремонно стянув с меня трусы. — Давай небольшой разъеб… Сброс устроим. Давай? Иначе потом сложно будет тормозить, а ты беременная.

— Да! Давай…

Я прижалась полыхающим лбом к стене, позволила Котову себя оттрахать, выдолбить с оттяжкой быстро, но мощно.

Ноги гудели, дрожали в коленях. Нутро плавилось от удовольствия. Мысли прояснились от шелухи, последний пазл встал, куда следует.

— Ты охеренная… Охеренная! — сгреб меня в охапку Котов, целуя.

По ногам текла его сперма и моя смазка, слишком много всего.

— Если ты каждый раз перед раскрытием дела так трахаешься, то я буду настаивать на возвращение тебя в юридическую стезю, — пошутил он и поинтересовался крайне ревниво. — Скажи, Мамаеву тоже… перепадало?

— Нет. У меня только с тобой такой бешеный выброс. С Олегом… — покачала головой. — Это было ошибкой. Все это… Но я рада. Ведь если бы он не был продажной, трусливой шкурой и не играл роль во всем этом паскудстве, я бы не встретила тебя.

— Аминь, спасибо, Олежа. И в честь этого я еще раз трахну… Дарину, сука, Мамаеву… — порычал мне в горло, покусывая шутливо. — Так что ты нарыла? У тебя пять минут. Потом я снова хочу тебя на члене…

— Савченко изначально играл роль кукловода во всем этом. Подсовывал мне дела, которые помогали устранять тех, кто мешал Мамаеву с его фондом. Не все дела были такими, предупреждаю. Мне стоило большого труда выудить те самые иголки