Драконья свадьба с младшим братом моего жениха - Ника Ильина

такого же мнения, госпожа? О личном охраннике, который уже какой месяц не видит жену из-за заботы о вас?

— Ты не хочешь услышать, что я тебе говорю. Высшая не будет просто так терпеть рядом с собой ту, что не считает себе ровней. Леди Вита может пострадать, если не будет осторожна.

— Она может пострадать, если вы продолжите раз за разом загонять ее в тень. — отрезал Илай. — Ее кандидатура была одобрена господином. И не ради того, чтобы потеснить вашу власть. Вита — глава разведывательного отряда, добыча информации врагов господина ее прямая обязанность. С девчонкой-драконницей она сможет совладать и без вашего беспокойства. А теперь прошу меня простить, госпожа.

Иногда мне просто хотелось закричать на весь замок — я видела будущие! Может тогда мои слова обрели бы больший вес? Я не знала, хороша ли Вита в своем мастерстве, это правда. Но я точно знала ее соперницу. И своим решением отправить к ней тех, кто не может выдать никакой лишний информации просто потому, что не обладает ей, я пыталась уберечь всех от беды. Виту, в том числе.

Что Маркус просто ведомый дурак, я поняла очень быстро. Но он смог быстро занять трон после смерти отца благодаря советам матери и своей любовницы. Последняя всегда казалась мне лишь жадной до статуса и денег, но именно она смогла сломить непреклонную решимость Маркуса, которая разгорелась в нем с того дня, как он узнал о моих силах Шииры. Долгие годы он не оставлял попыток зачать со мной дитя, полный уверенности в том, что и оно унаследует мои силы. Элионора потратила много сил, чтобы убедить его в том, что знания о широте моих способностей гораздо важней для королевства, как и созданные мной гёнсем за долгие семь лет. С ними они могли бы править тысячу лет, за которые в мире обязательно бы родилась другая Шиира. А династию… Элионора собиралась продолжить сама, в конечном итоге забеременев незадолго до моей смерти.

И когда она пришла ко мне, нервно хватаясь руками за еще плоский живот, взгляд драконницы был безумным. Она проклинала меня до хрипоты, пытаясь вернуть мое проклятие, что досталось ей вместе с короной. Я до сих пор не понимала, что за порыв ей двигал тогда, но  выяснять это не было никакого желания. В этой жизни я ушла с ее пути и желала, чтобы она не появлялась на моем — все просто.

Просто в мечтах, но на деле имеем то, что имеем.

— Эрцгерцогиня Исларская, что так гордится своими манерами, заставляет гостей томиться ожиданием.

Вынужденная задержка у личного лекаря, что нашел для меня Аслан, не принесла хороших вестей о долгожданном наследнике, зато позволила незваной гостье не только появиться на приеме для благородных леди исларских земель, но и занять мое место в центре длинного обеденного стола.

— Вижу, вы расположились с комфортом, леди Элионора, — начала было я, но осеклась, заметив по правую руку Виту.

В пору было усмехнуться, но этим я нарвалась бы на очередной скандал. Видеть еще не кронпринцессу и еще не ее личную фрейлину мнящих себя таковыми… вряд ли я когда ли смогу вновь присутствовать на таком зрелище. Золотые одежды драконницы и персиковое платье Виты на столичный манер явно были из одного гардероба. Как и украшения, прически, искусные веера. Стоило отдать Элионоре должное, я недооценила ее. Должно быть гордость в этой жизни ее заботила не столь сильно, сколь имелось желание меня раздавить.

К счастью, я успела к подаче закусок и сладостей. Я потому позволила себе неспешную прогулку вдоль стола, приветствуя жен и дочерей благородных домов и раздавая советы о том, что стоит попробовать в первую очередь, какой чай выбрать, чтобы тот пришелся по вкусу, и какие диковинки могли предложить наши новые повара. Так я показывала, что лично выбирала угощения, и в то же время ждала, пока смекалистые леди, которых я разместила напротив себя, естественным образом сдвинуться достаточно, чтобы слуги могли поставить стул для меня. И они не подвели, нужно отдать должное. Все же кто бы не носил золотую корону, а портить отношение с женой хозяина земель, на которых веками стояли их дома никто не желал.

— Эллия Ортелл, — прервала обсуждение нужд Ислара Элионора, когда поняла расстановку сил за столом и окончательно заскучала. — Не думала, что когда-нибудь вновь встречусь с фамилией столь древнего и когда-то великого дома. Даже мне, северянке, знакома эмблема с магнолией на вашем колье. Были времена, когда знамена с этим символом сопровождали повозки с самым первоклассным шелком, какой только видывал мир в те года. Счастлива знать, что ваш род имеет свое продолжение, но какая все таки жалость, что вместо шелка вы стали торговать обычным зерном и вонючим скотом. Такая потеря.

— Я не застала времена изобилия и процветания моего рода, леди, — ответила Эллия Ортелл, крепко сжимая в замок пальцы рук. — Начав осознавать себя, видела вокруг лишь войну и чудовищ, что разорили эти земли.

— И на разоренных, истерзанных землях нет ничего важнее зерна и скота. — перевела холод серебряных глаз на себя. — Желаю вам, леди Элионора, никогда этого не познать.

— Слухи не врали, — легко улыбнулась драконница, царапая острым ногтем золотую кромку чашки. — Эрцгерцогиня болеет за Ислар всем сердцем. Много ли тех, кто безвозмездно отдаст все приданное на закупку зерна и скота для бедняков?

Эти сладостные речи были наполнены ядом. Она улыбалась и хвалила меня, но слова содержали иной смысл. Будто моего приданого было столь мало, что хватило закрыть лишь одну из множества брешей этих земель, да и то на короткий срок. 

—  Столь благородный поступок, — продолжала она, —  должно быть заставил и другие дома последовать вашему примеру. Как бы ни было тяжело, честь хозяев герцогства зависит от их процветания.

— Жизнь благородных господ зависит от жителей их земель. — я окинула взглядом присутствующих, прекрасно зная, что далеко не все поддерживают наш с Аслаханом приказ о добровольно-принудительных пожертвованиях и помощи своим деревням и сёлам. — Если не поможем крестьянам, ремеслинникам и торговцам сейчас, то весной благородным господам придется самим выйти с лопатой и серпом в поле, потому что больше этого сделать будет некому. Вот уж когда стоило бы переживать о чести.

— И все же