Дар Шаванахолы. История, рассказанная сэром Максом из Ехо - Макс Фрай

— Зато тебе снова стало интересно жить, — сказал шеф. — Всегда знал, что здоровый организм всегда сам найдет себе лекарство, если на какое-то время оставить его в покое.

Отвечать вслух на мои потаенные мысли — это, вообще-то, бестактно. Зато освежает, чего уж там.

Впрочем, оказавшись в Мохнатом Доме, Джуффин дальше гостиной не пошел. Уселся за стол и, сладострастно потирая руки, потребовал карты.

Его можно понять. Сэр Джуффин Халли — лучший игрок в крак в столице Соединенного Королевства. И настолько удачливый, что ему даже шулером становиться не пришлось. С таким ни один разумный человек добровольно играть не сядет. Что же касается неразумных, ради их блага покойный отец нынешнего Короля в свое время издал специальный указ, запрещающий начальнику Тайного Сыска играть в карты в общественных местах. Потому что, говорят, страшные вещи творились по вечерам в трактирах в первые годы Эпохи Кодекса, люди натурально из дома боялись выходить, чтобы не подвернуться Джуффину под горячую руку и не разориться в одночасье.

Со мной примерно та же история. То есть, Королевских указов на мой счет, хвала Магистрам, не издавали. Но вполне общеизвестно, что играть в крак меня учил сэр Джуффин Халли. Изредка я у него даже выигрываю. Этого совершенно достаточно, чтобы раз и навсегда лишиться всех потенциальных партнеров. Мое счастье, что я не слишком люблю играть в карты и вообще не азартен — в отличие от шефа, который не может подолгу обходиться без хорошей игры. Ну, то есть может, конечно. Но не хочет.

Играли мы, ясное дело, не всерьез, всего по короне за партию. Причем, проиграв полторы дюжины и выиграв две, я почувствовал себя всерьез разбогатевшим. А шеф, напротив, забеспокоился и потребовал возможности отыграться. И только разбив меня в пух и прах еще три раза кряду, удовлетворенно сказал:

— Ну а теперь показывай свою библиотеку.

— Какую? — невинно спросил я.

Не то чтобы все еще надеялся его провести. Просто честно отыгрывал свою партию — а что мне еще оставалось.

— Остатки университетской, конечно, — столь же невинно ответствовал Джуффин. — Какая еще у тебя может быть библиотека?

Вот уж действительно.

— Ладно, — сказал я. — Идемте.

Сэр Джуффин Халли — великий мастер паузы. Я бы даже сказал, Большой Паузы. Тянуть ее он может бесконечно долго; подозреваю, в бытность наемным убийцей добрую половину своих жертв он именно так и доконал — мучительным ожиданием. Вот и попав в мое книгохранилище, Джуффин принялся валять дурака. Долго, с преувеличенным интересом изучал старые книги на полках, а «Философские рассуждения об анатомическом строении моллюска кримпи» даже отложил в сторону.

— Дашь почитать?

— Да хоть навсегда забирайте, — вздохнул я. — Но зачем вам?

— Книга, в самом названии которой содержится столь внятное указание на место и значимость философии в человеческой жизни, заслуживает самого пристального изучения. Есть надежда, что, прочитав ее три дюжины раз, я не только познаю, наконец, истину во всей ее удушающей полноте, но и пойму, что мне делать с такой обузой… Пошли-ка наверх, сэр Макс. Самое интересное я уже увидел.

Отправляясь с шефом в свой битком набитый призраками подвал, я был готов к чему угодно. Но только не к такому повороту.

— «Самое интересное» — это книга про моллюсков? — наконец спросил я.

Джуффин промолчал. И только когда мы вернулись в гостиную, сказал:

— Потрясающий у тебя подвал, сэр Макс. Даже не ожидал. В жизни не видел наваждения столь высочайшего класса.

— То есть? — растерялся я. — Хотите сказать, на самом деле у меня нет никакого подвала?

— Ну почему же. Подвал есть. И даже книги там самые настоящие, хотя поверить в реальность трактата о моллюске мой разум отказывается до сих пор. Я сейчас говорю о Незримой Библиотеке.

Ну надо же, подумал я. Вообще без заклинаний углядел. Причем, возможно, еще позавчера, сидя в своем кабинете. Кого я хотел обмануть?

И только потом до меня дошел смысл сказанного.

— Погодите. Не наваждение, а призрак. Поэтому и остается невидимой, пока заклинание Куэйи Ахола не прочитаешь. Ну, вам, получается, даже заклинание ни к чему. А большинству людей и оно, говорят, не помогает. Но при этом Незримая Библиотека вполне себе объективно суще…

— Да, и это тоже, — перебил меня Джуффин. — Никому не придет в голову считать наваждением объект, который почти невозможно увидеть. Очень остроумное решение. Парадокс. Убийственная достоверность. И одновременно справедливое разделение труда. Тот, кто хочет увидеть наваждение во всей его полноте, делает часть работы: читает заклинание, вкладывает в него собственную силу. Создатель этой иллюзии — гений. И одновременно очень практичный человек.

Он бы еще долго рассуждал о достоинствах неведомого создателя, однако тут уж я не выдержал.

— Пожалуйста, давайте будем считать, что вы уже жестоко отомстили за все мои секреты. Я настолько ничего не понимаю, что сейчас, чего доброго, голова взорвется.

— Ты и без нее будешь вполне хорош, — успокоил меня шеф.

— В этом сезоне в моде тряпичные погремушки, а не хождение без головы, — твердо сказал я. — Сэр Мелифаро горячо меня осудит. Поэтому, пожалуйста, объясните все по порядку. Что именно у нас иллюзия?

— По утверждению некоторых философов, вообще все, — усмехнулся Джуффин. — Но в данном случае речь всего лишь о феномене, который ты считаешь спрятанной в твоем подвале Незримой Библиотекой.

— Но как такое может быть?

— Да очень просто. Никакой Незримой Библиотеки нет и никогда не было. Ни в твоем подвале, ни где-либо еще. Это просто миф; впрочем, на удивление живучий. А в твоем подвале порезвился какой-то добрый человек, большое ему за это спасибо. Устроил тебе отличное развлечение. И для иллюзии довольно долговечное. Дня три еще точно продержится. А может, и все четыре. Хотя…

Я уже почти не слушал. Из всех мыслей у меня осталась одна, зато паническая: «А Шурф там сидит. Книжки читает. С библиотекарями беседует. Думает, это все настоящее. Вот же черт. Он же с ума сойдет, когда все исчезнет».

— Сэр Шурф — взрослый человек, — мягко сказал Джуффин. — И, безусловно, знает, что делает. Можешь о нем не беспокоиться.

— Не могу, — вздохнул я.

— Значит, учись.

Возразить было нечего.

— Отвези меня домой, — попросил шеф. — Если через четверть часа буду лежать в своей постели, прощу тебе все. Даже тот факт, что ты несколько дней кряду всерьез считал меня вздорным идиотом, способным, не вникая в суть дела, бесцеремонно выгнать из теплого подвала несколько дюжин милых мертвых библиотекарей. То есть, кем-то вроде генерала Бубуты. Что на тебя нашло, сэр Макс?

Хороший вопрос. Я обдумывал его, пока мы шли к выходу. И на улице, когда оглядывался по сторонам, не в силах вспомнить, где оставил свой амобилер. Заговорил только после того, как взялся за рычаг и мы тронулись с места.

— Сам не понимаю, почему вдруг перестал вам доверять. По идее, к кому и бежать с такой новостью и кучей вопросов, если не к вам. Но если уж Незримая Библиотека и ее обитатели — наваждение, может быть, мое желание сохранить ее существование в тайне — часть замысла?

— Вот и я так думаю, — кивнул Джуффин. — Ты, кстати, догадываешься, чьего именно? Потому что у меня пока никаких здравых идей. Сплошь дикие.

— У меня всего одна идея. Зато, в кои-то веки, очень здравая и логичная. Если уж Веселый Магистр так хотел со мной встретиться, логично предположить, что…

— Веселый Магистр? Джоччи Шаванахола хотел с тобой встретиться? Его же в Мире давным-давно нет, вон даже любимчика своего навещать перестал. Неужто объявился? И на кой ты ему сдался?

— Магистр Шаванахола надеялся, что я помогу его другу уничтожить Миры Мертвого Морока, — вздохнул я. — Но мне показалось, я не потяну. Поэтому нашел другого помощника…

— Так, — сказал Джуффин. — Хочешь ты того или нет, сэр Макс, но завтра утром ты завтракаешь со мной. И рассказываешь все с самого начала. Потому что сейчас — бесполезно. Я уже, можно сказать, заснул. А до обеда просто не дотерплю.

— Нет проблем, — согласился я. — Просто не буду ложиться, пока не позовете.

— И кстати, не вздумай им говорить, — сказал Джуффин, вылезая из амобилера.

— Кому — «им»? Чего не говорить?

— Призракам. Что они и их распрекрасная библиотека — наваждение, которое исчезнет через пару дней. Они же не знают. Думают, они настоящие, хоть и покойники, — скороговоркой объяснил Джуффин и скрылся в темноте своего сада.

— О господи, — выдохнул я.

Думают, они настоящие.

О господи.

Я бы, пожалуй, заплакал, но давным-давно забыл, как это делается. С чего следует начинать? Поэтому просто закурил. А потом подумал, что мне совершенно необходимо увидеть Джоччи Шаванахолу. И чем скорее, тем лучше.