Город падших ангелов - Дэниел Депп

автоматически. Как бы там ни было, он просто увидел его зажатым в своих пальцах. Потом пистолет выстрелил. И в груди Сквайерса появилась маленькая дырочка.

Пистолет тридцать восьмого калибра не такой уж мощный. Но в маленьком замкнутом пространстве — вроде каюты тридцатифутовой яхты — шума от него столько, что оглохнуть можно. Поттсу показалось, что у него взорвались уши, и несколько секунд он мог думать только о боли. Жужжание сменилось звоном. Поттс ничего не слышал. Совсем ничего. Он встал и посмотрел на девушку, которая свернулась калачиком и плакала, закрыв уши. Поттс видел, что она плачет, но не слышал рыданий. Он что-то сказал ей, но все без толку. Оба ничего не услышали. Сквайерс валялся на полу с маленькой, расцветающей дырочкой рядом с сердцем. Если и не умер, то скоро умрет. Поттс не собирался приближаться к нему, чтобы проверить это.

Он присел за столик. Оглохший, ошарашенный, измученный бешеным наркотиком. В висках стучало. Весь ужас случившегося обрушился на него. Так хреново, что хреновее некуда. Всё. Абсолютно всё. Вся его жизнь. И навсегда.

Поттс судорожно искал способ воспрять, но понимал, что его не существует. А план-то был другим: завалиться на яхту, переломать парню ноги, изуродовать рожу. Девку не трогать. Но чтобы, сука, все видела. Потом она вызовет «скорую». Но на Ричи это мероприятие никак не повесят. Да и в любом случае полицию не пригласят. Зачем лишние проблемы? Такой вот весьма ценный урок нравственности. Поттса и Сквайерса к тому времени уже не будет в городе. У Поттса в кармане будет достаточно денег, чтобы начать новую жизнь, настоящую жизнь, с Ингрид и дочкой. И конец всей этой истории. Только вот история вышла паскудная. Впрочем, жизнь вся состоит из паскудных историй. А нам остается делать все, что в наших силах. Вот Поттс и сделал, что смог.

Или нет.

Теперь на нем висело убийство. Да, убийство. Умышленное причинение смерти другому лицу. И никакой самообороны ему не засчитают. И проведет Поттс на нарах остаток жизни.

Поттс задумался. Точнее, попытался.

Он убил Сквайерса. У него на руках труп. Теперь точно до полиции дело дойдет. Они начнут допрашивать парня и эту бабу. Они все выболтают, про Ричи и про остальное. Сквайерса опознают. И свяжут труп с Поттсом. Его найдут и упекут черт знает на сколько. Если раньше его не разыщет и не уберет Ричи.

Хрен редьки не слаще.

Поттс знал, что надо делать. Но делать это не хотелось. Сколько времени уйдет на то, чтобы связать его с трупом? Сколько у него есть? И смогут ли доказать, что это его рук дело? Смогут. Парень с девкой сдадут его. Уж они его во всех красках распишут.

Свидетели, подумал Поттс. И наркотик отозвался, словно эхо.

Поттс встал и вылез на нос яхты. Оторвал туалетной бумаги, намочил и засунул в уши. Вернулся в каюту и подошел к девушке.

— Все херово, — сообщил он ей, но ни он, ни она не расслышали его слов. Потом Поттс застрелил ее. Повернулся к Сквайерсу и выстрелил ему в голову на всякий случай. Вытащил из его карманов все, что помогло бы установить личность. Это хоть чуть-чуть замедлит ход расследования. Поттс встал рядом с Терри, из-за которого и заварилась вся каша. Это он испортил Поттсу жизнь. Он смотрел на Терри. Тот моргнул и вновь открыл глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга, как влюбленные. Терри увидел пистолет и понял, что будет дальше. Поттс поднял пистолет. Терри закрыл глаза и подумал об Элисон, волнуясь за нее и молясь, чтобы с ней все было хорошо. Выстрела он не услышал.

Поттс выбрался наверх и, поскользнувшись, чуть не упал. Оказалось, он растащил кровь по всей палубе. Поттс присел, снял ботинки и бросил их подальше в воду. Потом посмотрел на пистолет и тоже зашвырнул его. Он сидел и пытался вспомнить, все ли хвосты подчистил и ошибки исправил, не оставил ли отпечатков. Кажется, все. А этот вонючий старик на причале? Сдаст ведь. И что теперь делать? Доплыть назад и его убрать тоже? Поскольку атомной бомбы у него под рукой не оказалось и взорвать всю Вентуру не получится, Поттс оказался в тупике. Что делать? Просто бежать. Беги и не оглядывайся, раз тебе так не везет, дурень. Может, выиграешь немного времени.

Поттс спустился в ялик и завел мотор, рев которого больше не тревожил его, поскольку он ничего не слышал. У него были проблемы и посерьезнее.

Глава 21

Бобби стоял перед зеркалом, полуодетый, в сером костюме от «Версаче», и пытался застегнуть брюки. Шпандау сидел в кресле и читал журнал мод. Бобби яростно сражался с пуговицами и наконец оторвал одну.

— Твою мать!

Пришел Джинджер с кучей галстуков.

— Что случилось?

— Отдал за этот гребаный костюм пять штук, и на тебе — пуговица оторвалась.

— Я пришью ее.

— Дерьмо собачье. Я в другом пойду.

— Ты обещал им надеть этот. Его сшили специально для тебя. Ты должен надеть его.

— Я не обязан ходить в говне. — Бобби принялся раздеваться.

— Сейчас оторвешь что-нибудь еще, — предостерег Джиндлсер.

— Дай мне ножницы. Я им его назад отправлю, в бумажном пакете. Итальяшки сраные.

— Для начала успокойся, — продолжал Джинджер. — И что же ты наденешь?

— Да у меня целый шкаф тряпья.

— Хочешь разозлить «Версаче»? — невозмутимо спросил Джиндлсер. — Тогда пожалуйста. Но тебе повезет, если ты еще что-нибудь от них получишь.

— Хрен с ними.

— Стой смирно, пока я пришиваю пуговку. И не шевелись, если не хочешь, чтобы я пришил к ширинке твоего маленького солдатика.

— И что, тут всегда так? — спросил Шпандау.

— Всегда, — подтвердил Джинджер.

— Меня это бесит, — признался Бобби. — Ты даже не представляешь, как оно все устроено. Когда смотришь на это говно на экране, кажется — все просто. Вышел из машины, помахал и потопал дальше. Ничего подобного. Выходишь и не врубаешься, где ты. Вспышки, вопли. Сдохнуть можно.

— Хурадо говорит, охрана хорошая, — вставил Шпандау.

— Где же Ирина, мать ее? — возмутился Бобби.

— Она позвонила и сказала, что едет, — ответил Джинджер.

— А она во что одета? С ней все в порядке?

— Я сообщил ей, что ты будешь в «Версаче». Она знает, как надо одеваться. Бога ради, она ведь супермодель.

Бобби, Шпандау, Ирина и Энни стояли у дома Бобби перед парой лимузинов. Командовала Джанин, пресс-секретарь Хурадо.

— Бобби и Ирина — в первый лимузин. Подъехали, вышли и пешочком до дверей. Потом Энни и вы, Дэвид, во