И пришел Лесник! 20 (S-T-I-K-S) - Василий Лазарев

имея, три раскаченных дара. И конечно Вера не шла ни в какое сравнение с ним. Опять на острие атаки придётся отдуваться мне одному. Хорошо хоть с нами идут роботы.

— Жень, может корабль пустой? — тихо спросила Лиана по внутренней связи между экзоскелетами.

— Сильно сомневаюсь. Скорее всего затаились где-нибудь и ждут. Я потерял из виду роботов, вот что меня смущает. Астра, ты ещё с нами? — не очень-то надеясь на это спросил я.

— Да, командир, — послышался её далёкий голос сквозь адские помехи. Надо думать, мы погрузились на тридцать метров под землю, а сейчас так вообще находились в корабле серых. Корпус наверняка экранировал радиосвязь.

— Ты видишь всех роботов?

— Один с вами и один позади. Остальных двух не вижу! — донеслось до нас сквозь грозу.

— Они же вперёд пошли! Стоп машина, — скомандовал я. — Мы их тоже не видим.

— Осторожнее там, Женя. Я отмечаю какое-то движение в кольцевом коридоре, но почти двадцать отметок находятся в центральном отсеке корабля уровнем ниже. И далеко не все из них живые.

— Хорошо. Я буду предельно осторожен, — ответил я Астре. — Ждите меня здесь, я гляну, что там происходит.

Я ничем не рисковал, пусть за углом меня ждёт хоть весь экипаж космической тарелки, всё равно успею убежать. Однако за поворотом меня никто не ждал. Я пробежал по кольцевому коридору сотню метров и наконец увидел застывшего в нелепой позе робота. Нашего робота. Под ним тлела абсолютно круглая лужа голубого цвета, сам же робот скорчился в позе эмбриона и на мои тихие команды не реагировал.

— Он угодил в какую-то ловушку и не шевелится. Ты что-нибудь знаешь об этом? — шепотом спросил я Астру.

— Что за ловушка? Что она из себя представляет? — еле расслышал я её голос.

— Пол под терминатором пульсирует голубым круглым пятном, а сам он свернулся в спираль и не реагирует на команды, — не понимая, что происходит, сообщил я Астре.

— Ого, не знала, что серые уже успели своровать нашу технологию. Это стазис-поле. Блокирует все процессы в электронных устройствах. В обычном состоянии оно незаметно, но стоит какому-либо устройству пересечь его как поле сработает. Сейчас ты видишь перед собой результат.

— С терминатором всё? — с сожалением спросил я.

— Отнюдь. Достаточно отключить поле, и он вновь оживёт.

— Для нас поле опасно?

— Нет, стазис-поле на биологические объекты не действует. Можете спокойно идти дальше.

Пока я застыл, разглядывая мерцающее стазис-поле, подошли остальные. Не говоря ни слова, мы продолжили движение. Робот, передвигавшийся вместе с нами не засёк больше ничего. Сработавшая ловушка на него не реагировала. В коридорах не было скрытых орудий, ловушек и чего-либо подобного. В который раз я удивился, но потом понял почему серые чувствовали себя в безопасности. Буквально в шести километрах отсюда лежал на грунте их транспортный корабль, до отказа набитый серыми уродцами. С такой поддержкой действительно некого было бояться, а стазис-поле скорее всего случайно оставили в коридоре, чтобы отлавливать чужих шпионов, ну или в нашем случае штурмовых роботов. Мы беспрепятственно добрались до лифтовой шахты и спустились этажом ниже.

Из лифта на этом уровне можно было попасть только в большой зал, расположенный в центре корабля. Мы уже хотели ехать дальше, как услышали из-за приоткрытых дверей голоса. Так вот где они все собрались! Не мешкая мы ворвались внутрь. Серые не любили яркий свет как мы уже поняли по прошлому знакомству с их фермой. Нечто подобное я ожидал увидеть и здесь, но ошибся. Это помещение носило скорее какой-то религиозный характер. Однажды такое действо мы имели счастье наблюдать с папашей Кацем при побеге из Запорожья. Тогда жрец находился на вершине пирамиды и вспарывал жертв на алтаре вынимая сердца, а потом скидывал их тела к подножью. Серые устроились иначе. В центре малого круга стоял, несомненно, жрец, кто ещё напялит на себя такую хламиду. Морда его была густо размалёвана и что меня поразило на голове у него на голове росли рога. Самые натуральные и смахивали на коровьи. В руках он держал окровавленный серп, с которого на пол падали густые красные капли.

Малого круг опоясывала широкая лента внешнего круга, занимающая всю остальную площадь зала. На всём протяжении она была утыкана крестами. Вернее двумя металлическими палками представляющие собой крест. Скорее всего эти сооружения не имели никакого сакрального смысла. На горизонтальной перекладине я увидел металлические захваты, в которых находились руки жертв, а вертикальная такими же захватами удерживала лодыжки. Все люди, а их было почти два десятка, висели прикованными и не касались пола. У всех были распороты животы и вырезаны некоторые органы, лежавшие тут же под ногами на специальных металлических тарелках. В момент нашего появления один из серых жрецов, вероятно помощников в простом сером балахоне поднёс палочку к блюду. На нём лежало сердце и печень, палочка сверкнула искрой и блюдо вспыхнуло по кругу синим пламенем и моментально кремировало органы. Жрецы так увлеклись процедурой, что не сразу заметили нас.

В качестве охраны жрецов стояли старые знакомые. Трёхметровые долбоёбы, они даже не успели дёрнуться, как одного из них испепелил терминатор, а второго с великим удовольствием дезинтегрировала Лиана. Помимо главного жреца и двух его помощников в зале находилась богато разодетая серая женщина. Её оранжевое платье мерцало в полумраке переливаясь как шёлк. Морда её разбудила мои детские страхи и воспоминания о бабе-яге. К тому же она имела на своей отвратительной башке полукруглые рога. Как же такое можно было…? Куда смотрели люди, нельзя же напиваться до такой степени! Боже, да это вообще никак не загримируешь. Хотя если держаться за рога… в этом что-то определённо есть. Хотел я бы посмотреть на такого естествоиспытателя решившегося переспать с этим чудищем.

— Всем привет! Это налёт! Лапы в гору! — Лиана уже давно раскрутила свои пулемёты и сразу дала трассирующую очередь над головами жрецов. Они прекрасно нас поняли и нехотя задрали свои пакши. Вера тут же сместилась к главному жрецу и уложила его мордой в пол. Заведя его руки за спину, она сковала ему руки пластиковыми хомутами. Рогатая дамочка увидела такое и зыркнула на нас.

— Зря стараешься, потаскуха, — заметил папаша Кац. — На нас не действует твой гипноз.

— Ригель? — она спросила с каким-то акцентом, напомнившим мне прибалтийский.

— Да, — я не стал вдаваться в подробности.