Прелести вампирской жизни. Книга 2 (СИ) - Шерстюк Ирина

— А что такого?! — уставился в непонимании клыкастик своими округлившимися глазенками.

— Да не меня целовать, олух! Ее, — тыкнула пальцем в сторону полуживой девушки.

— Ну, даже не знаю… — скептически нахмурился вампир, разглядывая девушку, и, наконец, произнес свое умозаключение. — Неа, не хочу. Грудь маловата…

— О, я тебя умоляю, ну за какие грехи мне такое умалишенное чучело?! — взвыла, протягивая к небу руки.

— А что такого? — удивленно воззрился рыжий клыкастик на прыскающего слюной Викинга, еле сдерживающего хохот.

— Значит так, Мак, поднапрягись и сделай уже то, что от тебя требуют!

— Как-то не очень красиво это прозвучало, правда? Двусмысленно, что ли? — нахмурился вампир, косясь на сложившегося пополам великана.

— Целуй, кому сказала! — буркнула, начиная злиться. — Достал уже!

В эту же секунду, вампир изменился в лице, в глазах зажегся коварный огонек, и словно другой человек ответил:

— Хорошо. Но только после того, как ты в подробностях объяснишь: зачем мне это делать, что за собой повлекут лобызания на кушетке и, конечно же, где здесь моя выгода?

Только сейчас я заметила, как занервничал призрак, все еще парящий в углах комнаты, и бросился прочь сквозь стены.

— А ты оказывается, вменяемый, — ухмыльнулась, насторожившись.

— По мере надобности, — сверкнул оскалом вампир, заставив Викинга напрячься и тихо приблизиться, словно защищая.

— На девушку наложено заклинание. Поцелуй — одно из условий возвращения сил. Это все, что тебе стоит знать.

— Довольно странное заклинание, тебе не кажется? — улыбнулся Мак, наклоняясь над Ленкой и глубоко вдохнув. — Умм, вкусно.

— Поаккуратней, — прогремел Викинг, приблизившись к Маку.

— Тише, тише верзила. Драки сегодня не будет. Уж больно интересно стало, в какое дерьмо меня пытаются втравить, — и, хмыкнув, выпрямился, косясь в мою сторону. — Не очень-то приятно, когда тебе на уши лапшу вешают, кажется, так выражаются у тебя на родине, да, Майя?

Черный взгляд, словно копье, впивался в меня, заставив замереть, и гадать, насколько разительным было изменение в поведении вампира. Наверное, именно это состояние называли раздвоением личности…

— Сколько вас там, внутри? — прошептала одними губами, увидев, как сильно теперь изменилась аура вампира. Обычная оболочка клыкастика с несколькими черными нитями, превратилась в колючую проволоку, множество слоев обернутую вокруг тела, напоминая панцирь.

— Как кто? Мак. Кто ж еще?! — ухмыльнулся бессмертный, прищурившись.

— Да вот мне тоже интересно, кто ж еще? Не поделишься секретом, много там вас вообще живет? Два-три-четыре Мака? — Нахмурилась, медленно вытягивая накопленную энергию и направляя в пальцы. Так, на всякий случай.

— Ну-ну, вот этого не нужно. Драки нам и вовсе не нужны, — поднимая ладони, словно сдавшись, улыбался вампир.

— Почему же, я вот давно мечтаю отплатить тебе за проломленную голову.

— Ну, подумаешь, перестарался маленько?! С кем не бывает. Полно тебе. Когда это было-то?! И вообще, подумаешь, поцелуй? Да хоть десять, — замельтешил вампир, сверкая улыбкой и заставляя инстинкты самосохранения вопить об опасности.

— Что же ты такое, Мак? Неужели раздвоение личности? Или что-то более интересное? Не хочешь рассказать? — улыбнулась в ответ вампиру, формируя энергетический меч.

— Нет, не хочу. Да и не о чем рассказывать. Лучше давай вернемся к великодушному спасению твоей подруги. Видишь, я не против, — улыбнулся вампир, нагнувшись над Ленкой, и напоминая, о том, что сейчас казалось важнее.

— Даже не думай причинить ей вред, — шипела бессмертному, который прижался к губам девушки в поцелуе.

В этот момент обоих словно ударило током, и на мгновение показалось, как светятся их тела, искрами отплясывая причудливый танец.

Глаза вампира распахнулись, уставившись в лицо девушки, и тело словно навеки застыло… пока острые клыки не удлинились и не раскрылась пасть кровопийцы.

— Мать твою! — вскипел Викинг, хватая парня за спину и, словно тряпку, отбрасывая в противоположную сторону комнаты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дикий рев животного окатил замок, затронув все его уголки и сотрясая стены. Сумасшедшие глаза впились в своих соперников, и, не дожидаясь начала схватки, я выпустила молнию энергии прямо в грудь вампира.

Электричество все еще потрескивало в воздухе, когда слабое тело Мака рухнуло на пол.

— Если ты пыталась отомстить, изжарив меня до смерти, тебе почти удалось, — прохрипел бессмертный, пытаясь слабо улыбнуться и подняться, пока легкий дымок плясал вокруг обожженного тела вампира.

— Кай ошибся, ты все еще опасен. Думаю, не следует некоторое время появляться здесь.

— Да это ерунда, я уже пришел в норму. И людьми давно не питался. Просто она слишком хорошо пахнет, — оправдывался вампир, силясь устоять на ногах.

— Ты все еще можешь напасть на нее, и потом, твой самоконтроль оставляет желать лучшего…

— Самоконтроль?! Да что ты вообще понимаешь в этом?! — взревел Мак, опираясь об опрокинутый стул.

— Ну, знаешь ли, я тоже вампир, но на людей, как некоторые, не бросаюсь!

— Конечно, ты же у нас такая талантливая девочка, столько всего умеешь, да?! И ауры высасываешь, и молниями бросаешься?! А что ты можешь, отбери у тебя эти возможности?! — Рычал бессмертный, будто выплевывая слова.

— Я могу держать свои потребности в узде и не убивать невинных людей. — рявкнула Маку, начиная злиться.

— Скоро рассвет, — прогремел Викинг, заставив нас обоих оторвать ожесточенные взгляды от соперника и уставиться на великана.

— Уходи Мак. Тебе пока здесь не место. Ты еще слишком слаб.

— Я справлюсь…

— Прости, но тут действительно много соблазнов. И это был приказ, усек? — рыкнула парню, пока тот не фыркнул, исчезая. Вздохнув с облегчением, присела около мирно посапывающей подруги.

— Теперь все будет хорошо, просто отлично. Только продезинфицируем спиртиком твой рот, так, на всякий случай, и все будет просто зашибись.

Катерина.

Сейчас, довольно растянувшись на кушетке и чувствуя теплую мягкую шерсть волка под пальцами, все происшедшее казалось страшным сном. Тихое клацанье клыков и ворчание уже родного комочка, заставили успокоиться. В глазах жгло, отчего веки часто моргали, а руки тянулись к лицу, пытаясь стряхнуть песчинки с кожи.

Сквозь слезы, я все же могла различить знакомую комнату подвальной библиотеки, волка, возящегося у ног, и тихо наблюдающего за нами обоими старейшину. Дамиль развалился в кресле напротив, с явным наслаждением пожирая взглядом.

— Проснулась, — протянул он, поднимаясь и направившись к диванчику. — Прости за такое необычное путешествие.

— Да, по круче американских горок будет, — бормотала, потирая глаза и усаживаясь удобнее.

Старейшина улыбнулся, присел на корточках, отнимая мои руки от лица и поправляя растрепавшиеся пряди.

— Не три, я сейчас уберу, — и словно волшебник, взмахнул рукой, притягивая все песчинки подобно магниту.

Волк не выдержал и взвыл, обиженный невниманием, фыркнул и чихнул. Видимо тоже успел наесться земли во время нашего неимоверно страшного путешествия. Тогда на поле битвы, я действительно испугалась, почувствовав жгучую боль в шее и привкус крови во рту. Мне отчаянно хотелось жить, и в очередной раз немую просьбу выполнила Майка. Наверное, теперь я должна ей две вечности.

Но еще больший страх почувствовала после того, как открыв глаза, увидела перед собой подобие человека, земляное чудище, схватившее нас с волком и потащившее под землю. Отчего-то, в памяти всплыла легенда о греческом боге Аиде, который уволок возлюбленную Персефону в царство мертвых. Эта поездка, как мне показалось, была гораздо впечатляющей любых описаний древних мифов. Крик ужаса застрял в горле, пока знакомый шепот не донесся ушей: "Тише девочка, мы возвращаемся. На сегодня приключений достаточно".

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В этот момент, уплывающая из-под ног почва, вернулась обратно. Я притихла и успокоилась. Теперь, чувствуя земляное подобие рук Дамиля, сердцу было тепло и спокойно, потому что глубоко в душе я знала — это чудище никогда не причинит мне боль.