Барон Гаремский - Георгий Лопатин

Олграна меня отпустила, но смотрела многообещающе, на тот случай если я снова начну выделываться.

— И как демоны тебя подери, ты смог избавиться от цепей?! — в изумлении спросила Ссашшиллесса, кивнув на цепочки валяющиеся рядом с ними.

— Это интересный вопрос…

— Ну и?

— Похоже, как раз таки без демонского влияния не обошлось, а именно кажется, даже разовой связи с демонессой хватило, чтобы я…

— Ты обрел демоническую силу?! — ахнула Лития.

— Угум…

Все посмотрели на меня как на чудо-юдо. Наверное, искали рога, копыта и хвост.

Действительно, подумалось мне, появилось ли у меня хоть намеки на их наличие в момент, когда ко мне прилила демоническая сила?

«Вряд ли, ты же не демон», — с сомнением высказало свою точку зрения мое второе «я».

— Так что там с Неназываемым? — напомнила орчанка. — Как ты его победил? Только давай без великой битвы. Не поверю.

— Так же как и некроманта, — похлопал я по кобуре с ракетницей.

Все кроме Мягкой Лапы и вампиров приемышей понимающе хмыкнули.

— Вопрос только в том, убил я его окончательно или…

— Вряд ли ты его убил, — сказала вампиресса. — Ранил, сильно ранил, это без сомнений. Вот если бы ты его в истинном виде поразил, а не через призывающего, то да. А так…

— Что ж, никто не говорил, что будет легко, — кивнул я с легким сожалением. — Олграночка, спали пожалуйста всю падаль… нервируют они меня как-то, ну и оборотням помоги, а то совсем забыли про них. Нехорошо…

— Без проблем.

Олграна пошла заниматься санитарными делами и тут с легким хлопком, чуть не словив смертельные подарки от всего нашего отряда, кто на что горазд, появилась Халлеса за причитающейся ей дневной нормой маны.

— О! А чего это у нас тут такое творится? — удивилась она, озираясь, демонстративно при этом не замечая наши пригортовления по отражению возможной угрозы.

Поле боя в сгустившихся сумерках и впрямь впечатляло. Вокруг десятки трупов. Из-за темноты казалось, что их многие сотни.

— Да, самое интересное ты пропустила… Была великая битва…

— Кийррейл, я тебя умоляю, — отмахнулась демонесса и приселяя рядом со мной, страстно ко мне прижавшись.

— Ну вот, никто не дает мне попробовать себя в роли великого сказителя, — печально вздохнул я, отстраняясь… особенно от ее волос.

— Зеленоглазке потом напоешь о великой битве, — фыркнула вампиресса.

— Она тоже не поверит…

— Зайчик… — напомнила о себе демонесса.

— Сегодня я тебе тоже не дам, так что коленки мои и то, что выше своим хвостиком не тревожь, — сказал я и заржал, осознав, насколько идиотски это прозвучало.

Смех подхватила вампиресса, Лития и даже орчанка. Все они слышали песню группы «Балаган Лимитед».

Получив свою долю, я при этом старался не вспоминать, как реально выглядит Халлеса и чем являются ее волосы, но получалось не ахти, демонесса ушла на свой план.

Олграна элементалем огня сожгла трупы, кроме тех, кого выбрала себе Лития на создание скелетонов (она была приятно удивлена прибавлением душ в посохе, да еще таких сильных), помогла оборотням, за коими стала более плотно ухаживать Мягкая Лапа и поставила охранный периметр.

— Посмотри еще мою винтовку… А то Неназываемый все заклинания с нее стер.

— Завтра сделаю, как было… и даже лучше.

Я только кивнул. Нет худа без добра.

А врагов сегодня, после такого побоища, вряд ли стоит ждать.

Глава 19

Мягкая Лапа. Новая обитательница Замка Гарем.

— Если хочешь вернуться обратно в клан, после того, что случилось, и того что еще случится, то я не обижусь, — сказал Кхеррэлл. — Тем более что мы еще не были близки и значит ты…

— Нет, муж мой, я твоя жена, и мой долг идти вслед за своим мужем несмотря на все трудности, — ответила я.

Кхеррэлл только вздохнул и посмотрел на своих… любовниц.

Но они меня не волнуют.

— Что ж, это твой выбор и он достоин уважения. В путь.

И мы пошли. За полдня преодолели остатки горного перевала и оказались в Топи. Остатки моих соплеменников сопровождавших нас от нашей стоянки, попрощавшись с нами и пожелав удачи, повернули обратно. Клан во вчерашней нежданной схватке понес тяжелые потери, но договор есть договор.

Впереди шла шаманка из племени орков, и чуть постукивая в бубен, выбирала для нас безопасную тропу.

Иногда появлялись «островки» с твердой почвой. Видно, что тут еще совсем недавно жили, остались остатки жилищ, но все куда-то снялись и ушли.

Во время остановок орчанка продолжала камлать сидя с отрешенным видом и однажды, она заявила:

— За нами погоня…

— Проклятье, — ругнулся Кхеррэлл, беря в руки свое странное оружие. — Сколько их?

— Две дюжины.

— Маги, шаманы?

— Не вижу… похоже что нет…

— Если так, то они нам не страшны.

Через час появились преследователи. Я испытала смешанные чувства, ведь это были отверженные неполноценные оборотни к которым я совсем недавно сама хотела перебежать, но теперь…

Группа преследователей остановилась шагах в ста и вперед вышел их предводитель с веткой мира в руках. Выглядел он почти как человек, но в нем явственно прослеживались звериные черты: чуть вытянутая морда, наполовину волчьи уши, мощная шея с волосами переходящие ниже в шерсть, руки тоже наполовину трансформированные в звериные.

— Приветствую, — сказал он, подойдя вплотную. — Прошу прощения, если мы заставили вас понервничать.

— Пустое, — отмахнулся Кхеррэлл. — Зачем вы идете за нами?

— Прежде чем я отвечу, позволь узнать, ты ли тот чародей, что исправил неполноценность новорожденного оборотня?

При этом он посмотрел на меня и моего ребенка на руках.

— Допустим…

— Меня зовут Говорящий, там моя стая, если ты действительно тот, кто исправил врожденную неполноценность оборотня, то мы готовы присягнуть тебе…

— Как я понимаю, в обмен на то, чтобы я справил ваши отклонения?

— Да.

— Послушай Говорящий, даже излечение новорожденного ребенка, у которого его изменения еще не закрепились и он был податлив как сырая глина, далось мне очень тяжело. Что уж говорить о вас взрослых?

— Мы понимаем и не требуем невозможного. Даже если тебе удастся изменить их до моего состояния, они будут бесконечно счастливы и преданы тебе. А уж если ты сможешь исправить детей, до нормального состояния и пусть они смогут оборачиваться лишь частично, то преданности не будет границ. Мы ведь тоже давим своих детей, здоровые у нас не рождаются, не желая им своей участи, а все хотят продолжение своего рода.

— Что ж, если вы это понимаете, то я готов принять вас на своих землях.

— Благодарю вождь! — упал на колено Говорящий. — Ты не пожалеешь!

— Надеюсь…

— Мы придем! — вскочил Говорящий и с воем и тявканьем (так он объяснял тем, кто не мог нормально разговаривать, результаты переговоров), бросился к своей банде.

Вскоре они начали все радостно скакать выть и лаять, а потом понеслись обратно, чтобы как можно скорее донести весть до своего логова.

— Утечка у вас произошла, — сказал Кхеррэлл. — Кто-то поддерживает связь с неполноценными.

— Какая-нибудь мать, — сказала я. — Или любовница…

— Наверное…

Остаток пути по болотам ничем примечательным не выдался. И через неделю пути мы оказались в замке моего мужа. Да, это неприступная твердыня… отличное логово.

— Кирриэл! — бросилась на шею Кхеррэлла, гоблинка из опустившейся платформы.

Что меня удивило, так это одеяние гоблинки, она была в довольно смелом платье, с глубоким вырезом, что спереди, что сзади…

Вот только на остальных это не произвело особого впечатления. Хотя то что гоблинка вообще ходит в платье, должно было шокировать само по себе!

— Наконец-то ты вернулся!

— Здравствуй Зеленоглазка! — закружил он ее на руках. — Как поживаешь?! Как дети?

— Хорошо, все хорошо… — расплакалась она. — Я так волновалась…

— Ну полно тебе, это вредно для малышей…

— Да… но я ничего не могла с собой поделать, хоть и знала что с тобой все в порядке, — показала гоблинка какой-то амулет, видимо сигнальный.

Я видела, как шаманка время от времени работала со схожим, стало быть они парные, видимо передавала сообщения.

— А это кто? — хмуро спросила гоблинка, показав на меня.

Остальные любовницы Кхеррэлла дружно прыснули.

— Это… — начал Кхеррэлл, похоже не зная как меня представить.

— Это, моя лопоухая подруга, меньшая из наших проблем, собственно даже не проблема, всего-то и придется нам немного потесниться…

И это вызвало новый приступ сдавленного веселья.