Старинный орнамент везения - Татьяна Корсакова

– Хватит убиваться, все закончилось.

– Что закончилось? – спросила та испуганно.

– У меня нет квартиры, зато есть приличный счет в банке.

– А со мной что?

– Что с тобой? Где я еще найду вторую такую подругу?

– То есть ты меня прощаешь? После всего, что я тебе рассказала?

– Ты, кстати, могла бы и не рассказывать, я бы никогда ничего не узнала.

– И продолжала бы считать себя психически неуравновешенной личностью, – Инга робко улыбнулась.

– Вот только давай без психоанализа, подруга.

Они еще немного поплакали, горючими слезами скрепляя пошатнувшийся было фундамент их дружбы, а потом Инга спросила:

– Что ты теперь собираешься делать?

Липа легкомысленно пожала плечами. Вообще-то, легкомыслие это было лишь видимым, а на душе скреблась и подвывала стая бродячих кошек. Все то страшное, что с ней произошло за последние недели, организовал Чернов. Сначала и до конца срежиссировал пьесу под рабочим названием «Свести с ума Липу». Даже тот факт, что вчера он спас ей жизнь, не мог служить оправданием. Наоборот, все очень даже логично: ему не нужен труп Олимпиады Витальевны Мартьяновой, ему нужна была живая Олимпиада Витальевна, способная поставить свою подпись в купчей на квартиру. Он собирался отпраздновать сделку… Как жестоко и как коварно…

– Мне нужно домой.

– Куда?! – всполошилась подруга.

– Туда! Там мои вещи и кошка. Я же тебе рассказывала, что завела кошку.

– А если там будет он?

– Ну и что? Я его не боюсь.

– Липа, он убил Никоненко.

– Убил, – повторила она эхом. Она могла заставить себя поверить, что Тимофей Чернов мошенник и авантюрист, но верить в то, что он убийца, не получалось. – Я его не боюсь. Он ничего мне не сделает.

– Почему?

– Во-первых, потому что он не в курсе, что я уже все знаю, а во-вторых, зачем ему лишний шум?

– А в-третьих?

– А в-третьих, мне все равно нужно собрать вещи. Можно будет пожить у тебя, пока я не куплю новую квартиру?

– Живи, сколько хочешь, только давай я съезжу с тобой.

– Не надо. Это точно будет выглядеть подозрительно. Он может догадаться.

– Все-таки это опасно, – не сдавалась подруга.

– Не опасно. Не забывай, я уже жила с ним. – «И спала», – добавил внутренний голос…

Все, вот он и разгадал загадку отца!

Тим достал из сейфа небольшой железный контейнер, снял с контейнера крышку и невесело улыбнулся. Вот она, любимая игрушка отца, коллекция старинных монет. Каждая монетка в отдельности стоит целое состояние, а полная коллекция вообще бесценна.

Ее начал собирать еще прапрадед Тима. Наверное, тогда это было всего лишь невинной забавой, аристократической блажью, а сейчас вдруг стало очень серьезным, настолько, что отец поплатился жизнью за свое увлечение.

Отец. Даже после смерти он смог манипулировать людьми, загадывать шарады, сталкивать лбами домочадцев. Коллекция не была указана в завещании. Это могло означать только одно: отец ее где-то спрятал. Все знали его нелюбовь к банкам, он сам неоднократно об этом заявлял и по старинке предпочитал хранить ценные вещи в доме, в надежном тайнике. Было логично предположить, что именно в доме надо искать коллекцию. Тим вспомнил разруху, которой встретили его родные пенаты, и усмехнулся. Похоже, Марина рассуждала так же, как и он сам. Дело не в ремонте, она планомерно искала тайник. А потом, когда от загородного дома не осталось камня на камне, Марина вспомнила про московскую квартиру и про то, что отец сделал в ней перепланировку. К слову, не только Марина вспомнила, но и дядюшка.

Вспомнить-то вспомнили, да только отец и тут обвел всех вокруг пальца, отписал квартиру Липе. Теперь, когда Тим узнал Липу поближе, он был совершенно уверен, что о коллекции она ровным счетом ничего не знала. Наверное, теперь так и останется загадкой, почему своей наследницей отец выбрал именно ее. Липа не являлась его любовницей – Тим был уверен в этом на сто процентов. Может быть, очередной отцовский ход, отвлекающий маневр. Кто ж теперь скажет правду?

Но как бы то ни было, своим широким жестом он подставил девчонку под удар, потому что как только Марина и дядюшка поняли, что коллекции в доме нет, они принялись за нее.

А отец тем временем ввел нового игрока – своего некогда отвергнутого сына. И Тим справился, разгадал головоломку, нашел коллекцию. Не в квартире, как думали остальные, а в депозитном банке – еще одна прощальная шутка отца.

Тим уже собирался закрыть ячейку, когда на самом ее дне увидел конверт. Когда он распечатывал конверт, то волновался намного сильнее, чем когда открывал контейнер с монетами. Это было последнее письмо отца, адресованное именно ему, Тиму. В письме отец прощал его и просил прощения, а также изъявлял свою последнюю волю: он хотел, чтобы Тим присматривал за Липой. И ни единой строчки о том, с какой такой стати он должен это делать. Прощальная шарада отца…

Тим сунул контейнер с монетами обратно в ячейку, сложил письмо, спрятал в карман, посмотрел на часы. Если повезет, он успеет забрать свои вещи и убраться из квартиры до возвращения Липы. Праздничный ужин отменяется, ему еще нужно купить билет на самолет. Все, больше в России его ничего не держит. С коллекцией можно разобраться и позже. Главное, что он ее нашел.

В квартире никого не было, кошка Машка не в счет. Тим потрепал ее по загривку, отрезал большущий ломоть ветчины, побросал вещи в рюкзак, присел на диванчик.

Ну, вот и конец его одиссеи. Уже завтра он будет пить ледяное виски в теплой компании Коляныча и Ассана. Удивительно, но эта оптимистичная мысль совсем не грела. В душе ворочалось какое-то недоброе чувство.

Ерунда! Он все сделал правильно: разгадал загадку отца, получил свой приз, а в качестве небольшого, но весьма приятного бонуса заработал несколько ночей с Липой. Так, надо уходить, пока она не вернулась от своей подруги.

– Передавай привет своей хозяйке, – Тим на прощание погладил кошку. Она ткнулась влажным носом ему в ладонь и что-то муркнула. Решено, он заведет себе такую же, чтобы встречала и мурчала, и выпрашивала ветчину…

Тим закрыл дверь на все замки, с минуту постоял в задумчивости. Мерзостное чувство неправильности происходящего росло и набирало силу. И бороться с ним становилось все труднее. Кто бы мог подумать, что у него, флибустьера и авантюриста, есть совесть?! Он уже давно и сам забыл о ее существовании, изгнал эту строгую даму в далекую ссылку. А она вернулась… в самый неподходящий момент. Может, попробовать от нее откупиться? У него даже взятка есть подходящая – вот эта самая квартира. На кой хрен ему недвижимость в Москве?! Он не собирается больше сюда возвращаться. Решено, Тим переоформит квартиру на Липу. Девочка очень гармонично смотрится в этой мансарде, и кошке тут тоже нравится. Он переоформит квартиру и позвонит своим любимым родственникам, сообщит, что нашел отцовскую коллекцию. Вот так. Они, конечно, очень сильно расстроятся, но Липу в покое оставят. Как любил говаривать Коляныч – и крокодилы сыты, и антилопы целы.