Поваренная книга Мардгайла - Андрей Синицын

— Ну, вы так упорно отказывались раскрывать Маку свои секреты… А способ-то вы знали, верно? Самодеятельность я, конечно, не одобряю, но в конечном итоге вы спасли наш отпуск и, возможно, мои нашивки. Победителей не судят. Я хочу знать лишь одно: как? Как вам удалось?

МакКаллиган уставился на повара в недоумении:

— Это и правда вы, Лерой?

— Я, сэр. Вы спрашиваете как?

Он вытащил из нагрудного кармана толстенную, изрядно потрепанную книгу в засаленном переплете. Аккуратно положил ее на стол.

— Здесь все написано.

«Книга о вкусной и здоровой пище», — прочитал Роббинс.

— Откройте страницу триста двадцать девять, сэр. Там заложено.

Капитан нетерпеливо перелистывал страницы. МакКаллиган тоже наклонился над книгой.

— Вот!

Раздел назывался: «Грибная подливка. Шампиньон двуспорый — Agaricus campestris bisporus».

«Специально выведенный сорт. Ради отличных вкусовых качеств шампиньоны разводят промышленно во многих странах. Один из лучших съедобных грибов».

Ниже шло перечисление блюд. Пятая строчка сверху была отмечена жирной галочкой.

«Подливка к мясу из шампиньонов».

Роббинс отчетливо вспомнил, что во время банкета Лерой подкладывал «фирменное блюдо» только членам комиссии. Из команды никто его не ел.

Или нет?

— Это агарики? — бледнея, спросил Носовски.

— Agaricus campestris, — ответил повар. — Там же написано.

— Но… но почему он считается опаснейшим паразитом?

— Рецепт старый — сейчас его никто уже и не помнит. Эпоха, — Лерой грустно вздохнул, — сублимированных продуктов. Даже в колониях продукты выращивают в гидропонных баках. А все, что лезет из земли, считается сорняками и паразитами. Думаю, на ВанГогу споры попали случайно, вместе с первыми колонистами, и теперь обычный земной шампиньон записали в местные паразиты. Не изученные до конца, а потому весьма опасные.

— То есть вы хотите сказать… наша доблестная комиссия их просто съела?!

— Именно! — повар сиял, как отдраенный услужливым салагой поручень капитанского мостика.

— И сейчас «малоизученная, но несомненно опасная форма» спокойно переваривается луженым желудком сенатора Ивинса?

— Да, сэр. Сенатор остался доволен.

Капитан Роббинс снял парадный берет, устало опустился прямо на ступеньку трапа ходовой рубки, отер рукой пот. Потом улыбнулся.

— В заключительной речи Ивинс одобрительно отозвался о рационе команды. А чистоту наших трюмов отметил особо. Чему сам нимало поспособствовал. Ха. Ха-ха-ха…

Роббинс засмеялся. Через несколько секунд к нему присоединились повар и старпом. Даже карго-холдер улыбнулся, не забывая впрочем озабоченно хмуриться.

А челнок с комиссией уже вошел в плотные слои атмосферы и, выпустив закрылки, плавно выруливал к посадочной полосе северогвианского космодрома.

Ошибку в написании так никто и не заметил.

Жаль.

© С. Чекмаев, 2005.

ЕВГЕНИЙ ПРОШКИН

Дипмиссия

Альберт посмотрел в зеркало и покачал головой.

— Давай-ка помогу, сынок. — Посол сам завязал ему галстук, манипулируя изящно, как факир. — Вот теперь хорошо. Пирсяне вряд ли что-то смыслят в узлах, скорее всего, у них вообще нет галстуков, но мы же делаем это для себя, верно?

Альберт млел. Выпускник Дипломатической академии не мог и мечтать, что окажется в составе Чрезвычайной Миссии. Сокурсники разлетались по Федерации, занимая должности простых референтов, и Альберт не надеялся, что его карьера начнется удачней. Он уже отправил резюме в консульский отдел на Бетельгейзе, когда вдруг раздался звонок из Госдепартамента.

Через шесть часов он был на борту правительственного корабля. Автопилот женским голосом поприветствовал «господина первого помощника Чрезвычайного Посла» — у Альберта от сознания собственной значимости чуть не случилась истерика, — и миганием плафонов проводил его до слип-камеры.

Увидев, что одна из двух капсул уже занята, Альберт аккуратно повесил брюки и лег на свободное место.

— Спасибо, гос…

— Валерий Петрович. «Господин Чрезвычайный Посол» будет внизу, на людях. То есть… на пирсянах. — Он саркастически выгнул брови. — Давай-ка без церемоний, сынок, иначе не сработаемся.

Альберт улыбнулся и лишь сейчас вдохнул — глубоко, по-настоящему. И заметил, что раньше он как будто не дышал, а впитывал воздух кожей — с того момента, когда посмотрел на закрытую капсулу и обнаружил под колпаком Новикова. Если б не гибернаторы, Альберт, наверное, не уснул бы: «Валерий Петрович Новиков! Ну надо же!»

— Одеколоном не пользуешься? — спросил Посол. — Правильно. Да, и вот еще что: не вздумай класть под язык ментоловую пластинку.

— Нас предупреждали.

— В системе Йокт все посольство на корм рыбам отправилось. Из-за одной ментоловой пластинки, будь она неладна… Никогда не угадаешь, чем ты их огорчишь, а чем огорчишь еще сильнее. — Надев пиджак, Новиков взял с полки вакуумную щеточку.

— Внимание! До посадки десять минут, — объявил автопилот.

— Благодарю, — ответил Посол динамику.

Вот, что нравилось Альберту в дипломатах старой закалки. Школа, Традиция, Характер — он не знал, как назвать это одним словом. Если только — Судьба?

Майкл Маклухин, чье имя носила Академия, улыбался, когда его вели в ритуальную барокамеру на планете Воздушная, улыбался, когда стрелка манометра уже сделала четыре полных круга, и продолжал улыбаться — когда она завертелась в обратную сторону. Собственно, кроме улыбки там ничего и не осталось. Но это была улыбка Дипломата.

— Валерий Петрович… — произнес Альберт нерешительно, будто пробуя имя-отчество на вкус. — У нас есть хоть какая-то информация о Пирсе?

— А то ты не знаешь хмырей из разведки! «Наличие оружия массового поражения не исключено». Вот и вся информация. У них — высотные снимки, у нас — общение с людьми… то есть, с пирсянами. Хотя они, считай, те же люди. Природа — женщина ленивая, новые виды изобретать не торопится.

— Если бы она еще мозги одинаково вправляла… — вставил Альберт.

— Э-э! Тогда зачем нужна Академия? Мозги!.. Хорошо сказал, сынок. Если бы она их умела вправлять… — Новиков задумался, и в глазах у него мелькнуло что-то юношеское, сентиментальное. — Вот когда я прибыл на Луизу-4…

— Я помню, помню! — Альберт глубоко кивнул, почти поклонился.

— Ты? Помнишь?! Да тебя еще в проекте не было.

— Из учебника. Мы про вас проходили!

— Хм… Я уже в учебнике? Это старость.

— Это слава, Валерий Петрович! — горячо возразил Альберт. — А что, вы действительно?..

— Протопал босиком по раскаленным углям. Дорожку выложили прямо от челнока, я уже на трапе чуть плясать не начал. Двенадцать метров, все — по уголькам, н-да… Бежать нельзя, орать нельзя. Шаг в сторону — разрыв отношений. Потом луизяне признались, что для заморских гостей у них принято выстилать два ликрика Большого Тепла. По-нашему — восемь метров.

— А вам, значит, три насыпали?

— Боялись обидеть. Я все-таки не из-за моря прибыл, а из-за неба. Дольше путь — душевней встреча… Ничего, регенерацию ног мне оплатил Госдеп. Хожу, как видишь.

— Зато теперь Луиза-4 — наш основной стратегический партнер!

— Да. А интендантская служба снабжает сотрудников посольства огнеупорными чулками.

Альберт заметил, что все еще стоит в тапочках, и вынул из коробки лаковые туфли.

— Новые? — поинтересовался Посол.

— Конечно, Валерий Петрович. На мне все новое.

— Все — это правильно. Кроме обуви. Примета, понимаешь ли, нехорошая. Держи. — Он бросил Альберту медный пятак с гербом в виде глобуса и колосьев. — Под левую пятку. Монета счастливая, она у меня еще с первой экспедиции.

— Вы серьезно в это верите? — спросил Альберт, подкладывая пятак в ботинок.

— На тридцатом году службы начнешь верить и в черных кошек, и в пустые канистры, и в Альтаирское божество Пиду. Думаешь, что — старик не волнуется? Шестнадцать удачных контактов с внеземным разумом, и каждый раз… как первый раз, поверь мне, сынок. Ведь кто принимает на себя главный удар? Солдаты? Нет. Военные приходят туда, где дипломаты уже проиграли. Вот поэтому мы и не имеем права проигрывать. Контакт — любой ценой.

Альберт слушал, разинув рот, хотя Луну Посол ему не открыл. То же самое говорили преподаватели, словно у всех у них была одна задача: заставить студентов покинуть Академию, пока не поздно.

— Три минуты до посадки, — доложил автопилот.

— Благодарю… Ну что ты скис? — Новиков весело пихнул Альберта в бок. — Все не так страшно. Представь, с какими трудностями сталкиваются чужие эмиссары на Земле. Взять, к примеру, Имедрол. У них же вечный демографический кризис, ты в курсе?

— В учебниках этого не было, — обронил Альберт.