Второй Год - Джеймин Ив

но она сильно засела у меня в голове. — В какой-то момент я доверяла Ашеру больше, чем кому-либо в мире, но это было до того, как он оказался с Галиндрой. Он изменился.

В этом и был весь смысл.

Луи снова был невозмутим.

— Перемены неизбежны. Мы должны научиться меняться вместе с теми, кого хотим видеть в своей жизни.

Я одарила его полуулыбкой.

— Очень хороший совет, о мудрейший.

Луи удалось не улыбнуться мне, но я видела веселье на его лице. Все это исчезло, когда мы оказались в поле, собираясь приступить к тренировкам. Когда он повернулся и посмотрел на меня, я внезапно вспомнила, что он был сверхсильным, и его боялось большинство других супов.

— Я не собираюсь быть снисходительным к тебе, Мэддисон, — сказал он тихо. У меня до сих пор мурашки бегут по спине.

— Хорошо, — сказала я, выпрямляясь. Я хотела этого. Быть лучшей. Чтобы это произошло, я должна была учиться у лучших. — Не сдерживайся. Делай все, что в твоих силах.

Луи наконец улыбнулся, и это было чертовски страшно.

— О, я так и намерен поступить.

31

— Все болит, и я хочу умереть, — простонала я.

Илия закатила глаза, глядя на меня; я знала это, хотя почти все время прятала лицо в подушке.

— Ты самый драматичный бог на свете, — фыркнув, сказала она, подталкивая меня локтем.

— Не называй меня так, — сказала я, стараясь снова не расплакаться, когда боль рикошетом прокатилась по моему телу.

Илия обратил на меня более пристальное внимание.

— Прости, девочка. Я не думала, что тебе действительно так больно.

Подняв голову, я поморщилась.

— Я тренировался с Луи и Тайсоном, и прошлой ночью Страйкер сбил меня с ног гребаной вилкой.

— Это трезубец, — сухо сказал Илия.

Каким-то образом мне удалось спустить ноги с кровати.

— Я думала, что немного посплю, чтобы прийти в себя, — сказала я, вставая. — Но, кажется, я чувствую себя еще хуже.

Илия, наконец, сочувственно посмотрела на меня.

— Вероятно, твои силы истощены из-за чрезмерного использования. Несмотря на то, что ты отчасти бог, на тебя обрушиваются заклинания самых сильных пользователей магии… наверное, из всех когда-либо существовавших. Не будь строга к себе.

Единственное, что я должна была делать в эти дни, — это быть строгой к себе, так что, вероятно, я не собиралась отказываться от этого в ближайшее время.

— Ты собираешься завтракать? — спросила Илия.

Что-то было в ее голосе, и я прекратила свою старушечью походку, чтобы сосредоточиться на ней.

— А что?

Она прикрыла глаза.

— Я снова ухожу. У меня есть работа, и обычно я отказываюсь, но это серьезное дело, и я бы не доверила ее никому другому. Никому, кто доступен.

Я была бы врушкой, если бы сказала, что ни на секунду не запаниковала. Илия и Ларисса были моей защитой, но мне также нравилось, что, несмотря на все изменения, некоторые вещи остались прежними. И прямо сейчас Илия, отправляющаяся надрать кому-то задницу и поохотиться за супом, была той нормой, в которой мы нуждались в нашей жизни.

— Я буду скучать по тебе, — сказала я ей, в ту же секунду забыв о своей физической боли. — Возьми своего…

— Вампира, — уточнила она.

Я кивнула.

— Забирай своего вампира, а потом возвращайся, чтобы собрать то, что от меня останется, после того, как Луи, Тайсон и Страйкер закончат.

Она подошла ко мне, потому что у нас не было двух недель, чтобы я могла быть с ней. Ее объятия были крепкими, они окутывали меня, как мое любимое одеяло.

— Скоро ты будешь бегать вокруг них кругами, — пробормотала она. — Я боюсь за этих дураков, когда они раскроют твой истинный потенциал.

— Ты доведешь меня до слез, — сказала я, часто моргая. Ее веры в меня было достаточно, чтобы выбить воздух из легких. Никто и никогда раньше не обращался со мной подобным образом, но Илия стала такой с первого момента, как я ее увидела. На самом деле, с того самого момента, как она начала охотиться за мной. Когда все остальные отказались от меня, она — нет.

Я не заслуживала такого друга, как она, но я буду бороться за нее изо всех сил.

— Итак, — сказала она, отстраняясь, не понимая направления моих мыслей. Она тоже вытирала глаза. — У меня есть время позавтракать.

— Давай сделаем это, — сказала я и на этот раз почти бегом пересекла комнату, чтобы взять одежду и туалетные принадлежности.

* * *

Когда Илия уходила, школа всегда казалась пустой, поэтому я продолжала придерживаться прежнего расписания, с головой уходя в занятия, регулярно получая по заднице, и так сильно желая воды, будто у меня пересохло в горле. Но из-за того, что океан и бассейн были закрыты, мне негде было купаться, я почти сдалась и чуть не стала умолять одного из парней позволить мне поплавать, но мы все так старательно игнорировали друг друга, что мне бы очень не хотелось быть той, кто положит этому конец.

К сожалению, у меня это отобрали, когда я пришла на дополнительное занятие к Страйкеру. Это было мое второе занятие, и когда я вошла, меня ждал целый новый набор трезубцев. И это было не единственное, что меня ждало.

Ашер и Джесси стояли там, плечом к плечу, и я была настолько чертовски не готова к их появлению, что чуть не споткнулась, когда увидела их.

Боги. Они были на голову выше меня, одетые в спортивные майки и свободные черные брюки. На них были белые кроссовки, и они так подходили друг другу, что я чуть не расплакалась.

Это было несправедливо. Я была сильной, независимой женщиной, но этих двоих было достаточно, чтобы стать монашкой. Особенно Ашера. Ублюдок.

Я заставила себя не пялиться на него, притворяясь, что его здесь нет, и, вытянув шею, впилась в Страйкера яростным взглядом.

— Не знала, что на этот тренинг было открытое приглашение?

Да, мне ужасно хотелось говорить таким тоном с этим жутким супом, но как бы то ни было, я терпеть не могла, когда на меня вот так нападали.

Страйкер скрестил свои огромные руки на груди и, к счастью, выглядел скорее удивленным, чем кровожадным.

— Оружие Атлантов — не моя специальность. Мы с Джонсом подумали, что, может быть, кто-нибудь, имеющий опыт работы с трезубцем, сможет помочь. — Он помахал ребятам, но я по-прежнему старалась не смотреть. От напряжения у меня заслезились глаза. — Эти двое любезно согласились помочь.

Какого черта? Почему? Почему тот, кто недвусмысленно сказал мне, что мы не будем иметь ничего общего друг с