Его замечательная, мурлыкающая пара - Лорен Донер

Пришло понимание и она, смотря ему в глаза, подошла ближе.

— Как ты заметил, я слишком человек. Я не могу чувствовать кошку внутри себя. Это всего лишь я с некоторыми сумасшедшими страхами, на которые я реагирую. Антон, ты — единственный мужчина, которого я хочу.

Он обнял ее за талию, притянув к себе, и поднял ее руку, чтобы поцеловать костяшки пальцев. Улыбнулся.

— Не хотелось бы нарушать идиллию, — мягко прервал Вон, — но нам нужно внутрь. Они ждут.

— Знаю. — Антон опустил ее руку. — Пошли.

Он выпустил ее талию, отступил назад, но достаточно крепко схватил за руку, что бы Шеннон знала, ей не вырваться на свободу, если запаникует.

Она следовала за ним по пятам, когда они вошли в симпатичную гостиную, а потом прошли к дальней части дома, мимо двери с видом на лестницу, ведущую вниз.

Рэйв и Вон держались перед ними, а Брэйден и Бренд позади.

Кушетки и стулья были заняты группой мужчин, повернувших головы и разглядывавших их.

Страх пронзил Шеннон, когда она посмотрела на вервольфов в человеческом обличье, в подтверждение, что все они точно были ими, её нос зачесался.

Ей захотелось спрятаться за Антона, когда он остановился на верхней ступеньке лестницы, но она пересилила это стремление и осталась стоять рядом.

Вздернула подбородок, когда вдруг из коридора в конце комнаты вышел мужчина.

Одного взгляда на знакомые черты хватило, чтобы понять, что перед ней — отец Антона, но он не выглядел на свой возраст, даже на сорок.

— Отец. — Рэйв заговорил первым. — Мне так жаль, что мать сделала такое.

Мужчина был немного нездоров. Черные, косматые волосы, спадающие, на его плечи имели неопрятный вид, а темные круги под глазами делали его взгляд обеспокоенным.

Он сосредоточил внимание на Шеннон и, хотя она не ощущала враждебности, казалось, он не был бы рад увидеть ее еще раз.

— Это она? — угрюмо проскрежетал он.

Антон напрягся.

— Да. Это Шеннон Альверс. Она всего лишь на четверть пума. Пап, она не может оборачиваться. Она не угроза кому-либо из присутствующих здесь.

— Я — Элрой Харрис. — Пауза. — Я возглавляю стаю Харрисов. Во-первых, хочу извиниться за то, что наши щенки напали на тебя и втащили в наш мир. Этого не должно было случиться. Я не прощаю нападение на кого-либо без причины и, особенно, на женщин. Уверен, ты воспитывалась, слушая ужасные рассказы о нашем виде, но мы не хладнокровные убийцы.

— Спасибо. Приятно познакомиться с Вами, мистер Харрис. — Она говорила тихо из-за образовавшегося в горле комка. Она никогда не ожидала от него извинений.

Его бровь поднялась.

— Я бы не назвал это приятным. Мы точно не были дружелюбны по отношению к тебе… за исключением одного из нас. — Он перевел свой темный взгляд на Антона. — Кажется, мой сын проявляет огромный интерес к твоей персоне.

— Отец… — Антон сделал паузу. — Ты в порядке? Ужасно выглядишь.

— На данный момент моя пара заперта в клетке, в которой, как мне сказали, ранее она заточила тебя, а запах мужчины, которого она убила, все еще полностью не исчез. Она действительно тебе сказала, что планировала убить меня?

— Да. Мне жаль. Она также хочет избавиться от Грэйди. Вы оба были в ее списке.

Широкие плечи Элроя поникли.

— Мне тоже жаль. Предательство близкого вам человека труднее всего принять. Она поставила меня в адскую ситуацию? Напала на одного из наших детей, когда провернула с тобой тот трюк и угрожала жизни моего старшего сына. — Мужчина посмотрел на Шеннон, а затем снова на Антона. — Твоя мать знала, что ты пометил ее? Я отсюда чувствую этот запах. Должно быть, ты глубоко ее укусил.

— Да. — Антон замялся. — Она знала и решила держать меня на наркотиках во время горячки, чтобы я не одичал без Шеннон.

— Слышал, что она вызвала тех самцов из прайда, чтобы они забрали твою женщину. — Его голос понизился, черты лица выдавали гнев, а руки сжались в кулаки. — Она пригласила их на мою территорию забрать то, на что ты заявил свои права. Она рисковала твоей жизнью и жизнью всех наших сыновей, заставив тебя пойти за своей женщиной. Моя пара своими действиями плела интриги против целой стаи.

— Прости, отец, — Вон осторожно приблизился к мужчине. — Мы тоже ее любим и это всем нам причиняет боль. Она — твоя пара, хотя это делает все только хуже. Мы привыкли к оскорбительным вещам, с её стороны, но она все еще наша мать. Жаль, что мы не можем снять твою боль.

— Не можете, но я ценю заботу. Я люблю своих сыновей. — Он встретился с каждым взглядом. — Я позвал сюда наших силовиков, чтобы обсудить, что с этим делать. Мы слишком эмоциональны, чтобы вынести разумное, логическое наказание вашей матери.

— Что мы собираемся сделать? — Рэйв засунул большие пальцы рук в задние карманы джинсов. — Обычно, мы убиваем того, кто так серьезно предает свою стаю, но очевидно, это исключено.

Элрой сморгнул слезы.

— Никогда не смогу убить свою пару, не смотря на то, что она задумала сделать со мной. Я может и хотел бы простить её, если бы смог, даже хочу это сделать, но она всех вас подвергла опасности. Я не могу позволить ей продолжать делать это снова.

Брэйден засопел, смахивая рукой слезы со щек, и прочистил горло.

— Мы можем сослать ее обратно в стаю к родителям. Дедушка удостоверится, чтобы она не натворила неприятностей. Он также о ней позаботится.

Элрой оглядел сидящих в комнате мужчин. Один из них, высокий блондин, кивнул.

— Это справедливо. Стая не будет возражать против. Никто не ждет от тебя убийства пары, Альфа.

Напряженность на лице Элроя уменьшилась.

— Пусть так и будет. Позову Дугласа, сообщу ему, что натворила его дочь и скажу, что мы отсылаем ее к нему. Она официально больше не является моей парой, членом этой стаи и навсегда изгнана за свои преступления.

— Твою мать, — ахнул Рэйв. — А как же ты, отец? Ты с ней связан, а сейчас период спаривания, ты не можешь разрешить ей уйти, пока все не закончится. Ты сойдешь с ума.

Пожилой мужчина, лет шестидесяти, поднялся со своего стула.

— Мы обсуждали это до вашего прихода. Я погружу Элроя в вынужденную кому, пока не пройдет период спаривания. Из-за того, что они связаны, он в любом случае подвергнется серьезной депрессии и ломке без своей пары. Я больше озабочен его печалью от подобной потери. Это может убить его. Они так долго были вместе, что он не сможет пережить потерю. Я буду следить за ним и в любом случае оставлю его под действием наркотиков, так что мы ничего не потеряем.

Антон закрыл глаза, перестав, держать Шеннон и она посмотрела него. Она переживала за своего мужчину и невыносимая боль, исказившая черты его лица расстраивала ее.