Рассвет - Максим Андреевич Антонов

– Нет. Я случайно. Неосознанно. Чай готов, – быстро заговорила я, избегая глаз брата.

– Не бойся. Помнишь, что мы договорились говорить друг другу только правду? – наклонился надо мной Макс.

– Да, помню, – сглотнула скользкий ком я. – Но я не могу.

– Почему не можешь? – спросил обеспокоенно Макс.

– Мне тяжело. Я не могу.

– Можешь. Я твой брат. Тебе станет легче. Я никогда не отвернусь от тебя, потому что друга ближе тебя у меня нет. Не бойся. Мы взрослеем, и наши проблемы взрослеют вместе с нами. Ты же не думала, что мы всю жизнь будем жаловаться на стариков и судьбу злодейку? – усмехнулся мой брат.

– Конечно, нет. Макс, – сглотнула ком я и повернулась к нему, – меня пытались задушить на том озере.

– Продолжай, – ошарашенно протянул брат, и его глаза наполнились страхом.

– Пока я сидела на мосту, кто-то пытался меня задушить, а потом… потом я не понимаю, что произошло. Я помню Елизара, который сделал мне массаж сердца. Он спас меня, – произнесла я, хлюпая носом.

Макс не стал говорить длинных речей, он подошел ближе ко мне и крепко меня обнял. Я чувствовала, как бешено бьется его сердце в груди.

– Но почему ты уверена, что это был не Елизар? – спросил он.

– Не знаю. Я не могу тебе этого передать словами. Просто что-то внутри поверило ему, и он не стал бы спасать меня после того, как чуть было не закончил свое дело.

– Хорошо, доверимся тебе, но будь с ним осторожна, он мне не нравится. Быть может, это зависть потому, что он починил мотоцикл, как только появился рядом. А я, знаешь ли, не люблю конкурентов в своем деле. Но мне кажется, что ты ему нравишься.

– Только не говори глупостей! – засмеялась я, ставя на стол чашки с чаем.

– Поверь мне, я хорошо разбираюсь в людях и вижу по их глазам то, о чем они думают. Ты ему нравишься, – сказал Макс и подвинул к себе чашку чая.

Я нравлюсь Елизару? Что за глупость! У Елизара есть Арина, по которой он сходит с ума, а я даже близко с ней не стояла. Арина – полная противоположность мне, мы никак не можем быть конкурентками. Видел бы Елизар мой вид час назад, он бы точно бежал от меня без оглядки. Но что если Макс прав, и я действительно… нравлюсь Елизару, то это может объяснить некоторые непонятные мне вспышки в настроении Ренуара. Если я ему нравлюсь, то он испытывает ко мне нежность больше, чем к другу. Елизар часто ищет со мной встречи, и мы без конца говорим о чем-то новом, никогда не возвращаясь к старой теме. Я нравлюсь Елизару…

– А чьи это таблетки? – поднял какую-то пачку таблеток Макс.

– Не знаю, бабушкины, наверное. Её запасы очень велики, и я обычно не всматриваюсь в названия. От сердца, наверное, что-нибудь, – не придавая этому значения, сказала я.

– Нет, это таблетки не для сердца, это для памяти.

– Для памяти?

– Да, посмотри на инструкцию. Эти таблетки улучшают память.

Макс говорил правду, у нас на столе лежали таблетки для людей, страдающих расстройством памяти. Бабушка никогда не жаловалась на память, но кто знает, ведь даже на сердце она никогда не жалуется, но все углы нашего дома забиты лекарствами для сердечников. Кто-то в нашем доме начинает терять память… Дед или бабушка? Черт, пока я тут обиделась на весь мир, с моими близкими творится что-то ужасное! Какая же я эгоистичная дура! Как я могла так подло поступать с моими близкими, привлекая к себе все внимание, не заботясь о них. Хорошо хоть, Макс помогает мне открыть глаза на окружающий мир. Что бы я делала без него? Кем я была бы без моего братца?

Вечером Макс ушел. Весь день мы провели, разговаривая о жизненных трудностях знакомых нам людей на крыше рядом с конюшней. Мы решили, что бы ни случилось с нами в жизни, мы никогда не бросим друг друга в беде.

Глава 18

– Мы бы с радостью, Лена, но на кого мы оставим дом, да и здоровье ни к чёрту стало, – громко сказала бабушка кому-то, и мне пришлось забыть о сне. – Мы никогда не оставляли её одну дома, если только соседку попросить… Я не знаю, осилим ли мы с Колей два с половиной часа в автобусе. Мне кажется, что я через десять метров начну умирать… Кто? Степа?… А он какими судьбами в наших краях?… Ничего себе, молодец, давно пора… Татарка?… А что в этом такого? Татары такие же люди, как мы. Мы с ними вообще одного дерева яблони, просто чувашское яблоко упало на одну сторону, а татарское на другую. Главное, чтобы девушка была хорошая… Ну вот, видишь! В чем тогда проблема?!… А мы им не помешаем в дороге-то? … Она позже приедет? … Тогда, если он может, то и Антоновых вместе с нами пусть заберет… Я уверена, что Маша мои же отмазки перечислит… Согласятся, если Маша Мишу уговорит… Когда говоришь?… В пятницу, в три? Так завтра же пятница! Мы… мы еще не готовы… Ну, знаешь ли, в деревне не в городе… Хорошо, я поговорю с Машей… Вечером перезвони… Хорошо, передам, и ты своим передавай. Спасибо. До вечера, – договорила моя бабушка по телефону и, прицелившись, ударила пальцем по кнопке сброса.

– Кто там? – сонным голосом спросила я у нее.

– Ты проснулась? Рано же еще, спала бы, пока каникулы, – заботливо сказала бабушка и подошла ближе к моей кровати.

Вот удивительно. С чего это я так с утра пораньше вскочила?! Дайте подумать… Быть может, меня разбудил чей-то громкий разговор по телефону? Нет, наверное, мне самой захотелось вскочить на ноги в семь часов. Иногда они меня поражают своей логикой. Бабушка и дедушка частенько садятся в гостиной и громко разговаривают, зная, что я сплю, или громко включают телевизор. Временами мне кажется, что они делают это специально, как будто не вынося моего долгого сна. Странные люди, поражаюсь им.

– Это Лена, наша родственница из Казани, у её мужа в субботу юбилей, вот она спрашивала у нас, поедем ли мы. Лена давно нас предупреждала, что ждет нас в первых рядах, а сегодня позвонила, чтобы уточнить время. Я и не знаю, смогу ли я поехать… – томно вздохнула бабушка и села на мою кровать.

– Ой, бабуль, да ладно тебе! Я же знаю, как ты любишь подобные мероприятия. Увидишь