Омнибус: Кровавые Ангелы - Джеймс Сваллоу

Оружие Рафена загрохотало, выбивая искры из борта ковша, целясь в задвижки, которые держали его вертикально. Он не обращал внимания на приближающуюся землю, глядя только на пространство между оружием и целью. Снаряды разрушили крепление, и ковш рухнул, кувыркаясь по полу как кубок, выпавший из рук какого-то пьяного гиганта.

Из сосуда на Несущих Слово вылилась волна расплавленного металла, и они бросились в стороны, как стая испуганных птиц.

Рафен так и не увидел, как жидкий металл поглотил их, захват крана ударился о землю и отбросил его в груду труб — но он услышал. Дикие крики.

Отвратительное потрескивание, когда невероятная температура делала ломким их керамит брони и испепеляющий жар охватывал их тела. Не облаченный в броню адепт мгновенно сжарился под кипящими переключателями, рабочие, возможно, тоже погибли — но это была малая цена. Вонь горящего мяса долетела до него и Рафен почувствовал внезапный прилив голода. Кровавый Ангел с трудом встал на ноги, его мускулы с болью оживали.

Отраженные волны шипели и облизывали его ботинки.

Затем огромная и гневная тень появилась на поверхности пылающего жидкого металла и вырвалась из густых, иссушающих объятий. Искаван Ненавистный выпрыгнул из отсвечивающей реки и пошел к Рафену, куски остывшей стали текли позади него серебряным шлейфом.

ДВАДЦАТЬЮ уровнями выше замер Аркио, когда дрожь симпатической боли проткнула его. Вспышка ментальной картинки: массивные очертания из текущего металла и кипящей плоти душат его в темноте. Кровавого Ангела пошатнуло от этого чувства, копье гудело от жалости.

До него донесся голос.

— Брат? — Алактус потянулся к нему, чтоб помочь устоять, но заколебался, боясь положить руку на того, кто нес святое копье.

— "Благословенный"? — спросил он. — Что случилось?

Аркио стряхнул ощущение и криком очистил разум.

— Ниже! — Кричал он, закрутив копье, он грохнул клинком в виде слезы в землю у ног.

— Настоящая битва ниже!

Алактус отошел, когда белая сфера энергии собралась на кончике копья. Аркио окинул голову и заревел, его клыки обнажились красновато-коричневым небесам. Священное оружие проткнуло в полу госпиталя дыру и оттуда дохнуло горячим ветром. Теперь мануфакториум были виден: он простирался в глубины, переполненный металлическими очертаниями постоянно движущихся прессов. Там, под ногами Аркио, были видны вспышки стрельбы и особенная синяя аура мощных психических разрядов.

У МЕСТА падения Ангела, когда Рафен был кандидатом, и его высокомерие вынудило Брата Кориса нанести ему поражение в поединке, Кровавый Ангел узнал, что такое чувствовать чужое превосходство. Тот день, под яркими лучами звезды Ваала, повторялся, переигранный в железных внутренностях оружейной мастерской Шенлонга. Но теперь противником, который стоял перед ним, был Темный Апостол, ощетинившийся темной силой Хаоса. В этот раз, результатом этого урока для Рафена будет смерть.

Погружение в жидкую сталь до неузнаваемости покрыло Искавана рубцами. Он потерял один из языков. Боль от горящего металла была такой сильной, что в агонии он откусил его. Его оскверненная броня больше не была тусклого, пурпурного цвета Легиона Несущих Слово, а черной как сажа, тона сгоревшей плоти. Колючки, которые проросли из его спины, были согнуты или сломаны, истекая чистым гноем. У него исчезли, по крайней мере, два костяных рога с лица. И все же он еще шел, ярость, которая могла разнести горы, оживила его ураганом боли, убившей бы сотню человек. Таким был его гнев и агония, что порывы его псионической энергии искрили по настилу и убивали не успевавших увернуться рабочих. Таким был враг, с которым столкнулся Рафен.

Болты без всякого эффекта с глухим звуком били Искавана и Апостол накинулся на Рафена с крозиусом. Вытащив нож из ножен, Рафен по рукоятку погрузил клинок в открытую шею Несущего Слово. Искаван, кажется, даже не заметил и ударом ноги откинул от себя Кровавого Ангела. Рафен с грохотом откатился и выстрелил снова.

Искаван неразборчиво взревел, может от боли, может, нет. Он сбил болт прямо в воздухе вибрирующим силовым орудием. Искаван махнул восьмиконечными клинками, и Десантник едва успел увернуться, зазубренные края чиркнули по его броне. Апостол отступил, чтоб нанести смертоносный удар и Рафен опустошил болтер в свободную руку Предателя. С такого близкого расстояния, очередь снарядов оторвала все с середины предплечья, дробя кости, мускулы и кровь в кашу студенистых фрагментов.

— Ублюдок!

Апостол вылил столетия ненависти в это проклятье и нанес сильный удар крозиусом.

Удар был не точен, он был нанесен в ярости и бесконтрольно, иначе он бы мгновенно убил. Вместо этого, Космодесантника отбросило на тридцать метров и шлепнуло в стенку грузового модуля. Большая часть грудной пластины была разбита, керамит сорвало.

Под ней дергались пучки искусственных мышц. Он почувствовал полный вес свой брони, когда теплоотводящие трубки в его ранце забились и отключились. Голова Кровавого Ангела откинулась. Он где-то потерял шлем, и кровь из раны над бровью склеила его правый глаз. Рафен попытался пошевелиться и почувствовал, как сломанные ребра внутри воткнулись в его легкие.

Слизывая с лица запекшуюся кровь, наступал Искаван, цепь, связывающая его крозиус с рукой, грохотала.

— А, — прорычал он, пробуя вкус крови, — я знаю эту кровь. Я знаю тебя. С Кибелы…

Он снова поднял свое оружие, на сей раз для окончательного удара.

— Я дарую тебе благо боли, — выплюнул он, — утолить голод богов.

— Нет… — умудрился сказать Рафен, затем ярко-красная стрела упала с темной крыши и приземлилась среди остывающей стали.

ИСКАВАН развернулся и увидел, как жидкий металл расходиться кругами от точки приземления. Он зашипел, когда узнал щенка, который принес в крепость оружие археотехнологий. За ним он увидел еще Кровавых Ангелов роем спускающихся пешком и на лифтах, вступающих в перестрелку с Несущими Слово, которых он оставил охранять подступы.

— Ты больше не ранишь ни одного моего брата, — разнесся голос Аркио. Искаван проревел боевой клич и отправил хлыст молний в юнца.

Аркио отбил их Копьем Телесто и за долю мгновения оказался рядом с Несущим Слово, с воплем измученного металла копье ударилось в крозиус. Воздух вокруг оружия Искавана искривился злобой и два воина отступили дальше по скользкому полу, кровь хлестала из ран, куда ненадолго дотянулись клинки. Аркио поразил кровоточащий обрубок Искавана тупым концом копья и тот исторг крик, который холодил до мозга костей. Апостол яростно ответил атакой и нашел крошечную щель в обороне Аркио.

Крепкий удар развернул Десантника на месте и тот запнулся. Искаван, бесконечно старее и более безжалостный, чем молодой Кровавый Ангел, не замешкался и не последовал по инерции, ударяя еще раз. Веер клинков застрял в кабелях и застежках ранца Аркио и разрубил их. Компактный термоядерный реактор и спинная пластина брони упали, и его затопило потоком боли. Аркио сложился в кучу, едва удерживая копье. Не способный двинуться, Рафен в ужасе наблюдал, как Апостол собрал внутри себя последние резервы псионической энергии и направил ее в гудящий крозиус.

Потрескивающий диск ножей упал на Аркио волей мстительного божества — и с ослепляющей янтарной вспышкой встретил клинок в форме слезы. От удара оружие Хаоса разлетелось, и Искаван отшатнулся. Брат Рафена упал, как будто усилие полностью осушило его, он больше не мог драться. Но Апостол все еще был на ногах. Искаван закрутил оторванной цепью, которая связывала его оружие с рукой, и перебросил ее через шею Аркио.

Рафен попытался подтянуть себя к брату, его грудь горела. Предатель натянул цепь и начал выдавливать жизнь из Кровавого Ангела.

Тело Аркио дергалось и дрожало. Он исторг звук похожий на раскат грома и внезапно согнулся, движение, разрывая цепь, отбросило от него Искавана. Апостол отлетел и приземлился на перевернутом захвате, металлические пальцы вонзились в него.

Но Рафен этого не заметил. Его глаза были прикованы к блестящим белым крыльям, которые появились из-за спины брата. Аркио развернулся; он сиял. Золотой ореол отражал воздух вокруг него и лицо его сияло. Выражение его лица было хищным и благородным — но в то же время, зловещим как сам ад.

Одним движением крылья серафима подбросили его в воздух, и он воспарил над фигурой Искавана. Сверхъестественно еле заметным движением он призвал копье, и оно полетело к его пальцам. Апостол видел, как приближается его судьба и пытался встать на ноги. Аркио кивнул ему, благословение своего рода, и затем его клыки обнажились в чудовищном крике. Он метнул копье подобно удару молнии, и оно проткнуло черное сердце Искавана. Рафен увидел, как повелителя Несущих Слово окутала вспышка золотого света. Когда она потухла, там больше ничего не оставалось кроме копья и пепла.