Иная реальность - Алек Майкл Экзалтер

Политически мотивированное решение устроило всех. Одни менты продолжали делать вид, что скрываются, другие усиленно изображали, что их ловят. Казаки-разбойники. Сыщики-воры. Что наша жизнь? Игра! Опять все остались при своих в этой игре. Новые товарищи милицейские начальники громогласно рапортовали о неслыханных успехах в борьбе с преступностью. Граждане горожане молча хранили дома оружие, чтобы при случае защитить себя от человека с ружьем, будь тот сыщиком или вором, поскольку в этой игре взрослых людей оба антипода легко могут поменяться местами.

Оружие совсем не обязательно применять. Главное — его иметь и хранить в приспособленных для этого местах. Лишь в чеховских пьесах и в фантастических романах ружье, висящее на ковре в гостиной, обязано стрелять, хотя бы раз в год. В обычной мирной жизни нет места подвигам, и без стрельбы можно спокойно обойтись. Если тебя не трогают, никого не трогаешь и ты. Тогда как с уродами, не признающих такого постулата просвещенного либерализма, надлежит немедленно разобраться по всей строгости закона, общественного и личного.

* * *

— Дербан, пару стволов посерьезнее возьмешь. Барахлишка там на складе выбери, что приглянется. Броник там, сам глянешь. В общем, сам знаешь, ученого учить не буду…

— Зашебуршилась, значит, опять ментовская рвань. Обстановочка, ядри ее налево…

— Хуже, чем ты думаешь. В пятницу мои задержали мента-нарушителя. На дальней точке вынюхивал, но от собачек не ушел. Допросили мы его, как положено. На допросе показал, что получили они молодое пополнение из города. Чьих оно будет, не знает. Но слыхал, что готовится рейд по дальним фермам. Продразверстку свою брать будут.

— Сюда они вряд ли сунуться…

— Уже сунулись. Мои ребятишки их дозор упустили. На красной "ниве" гады слиняли, у одного фермера отняли и от моих отбились. Но далеко не ушли. Их кто-то крутой на кривой дорожке прихватил и по сосенкам мясцо развесил. Мои разведчики говорили, будто стая тигров поработала, ментов в натуре в клочья порвали и машину сожгли. Работали из двух Стечкиных и АК. Ментяры, похоже, ни одного выстрела не сделали. Завтра твоего брателлу поспрашаю, может, чего прояснит или намекнет по-гебешному.

— Не думаю. Если чего знает, будет молчать. Много он тебе напел тогда, три года назад? Вот-вот, сейчас то же. Ты лучше мне пару цинков патронов подкинь. И гранат там с десяток.

— Не вопрос. Получи и распишись. Насчет брата ты не прав. На базу в Борках он нас тогда вывел. Еще райотдел в Северном был. Много чего было. Никто не забыт, ничто не забыто. А за бабки еще раз спасибо. Не думал, что столько отвалишь.

— Это тебе, Толстый, спасибо за пса. Если считаешь мало, могу добавить. К примеру, как спонсорскую помощь на кинологические исследования.

— Ты не прокурор, добавляй, карманы у меня шире некуда. Так все время и держу. Если ты такой богатый, тачку себе купи нормальную, а то пылишь на всякой немецкой дряни: то "фолькс", то "порш". Давай, двигай завтра на авторынок. Я распоряжусь, чтобы тебе там все в лучшем виде показали и устроили.

— А ты мне лучше БРДМ продай.

— БРДМ не могу, самому нужен. Но сопровождение организую в лучшем виде. Дороги у нас ухабистые и беспокойные. Смотреть надо в оба.

— Я и смотрю.

На ужин и ночные стрельбы в Хатежине Кирилл сначала хотел остаться, но передумал. Он загрузил на заднее сидение боеприпасы, АК-74, РПК и бронежилет в багажник. На складе он еще разжился полной экипировкой спецназовца. Водятся, оказывается у хатежинских такие могучие штуки! Попрощавшись с отцом-командиром и еще раз поблагодарив его за пса, он отбыл в свою царскосельскую усадьбу без названия. В дороге Леон задал ему абсолютно неожиданный вопрос:

— Кирилл, я тоже был таким, как те в клетках, звери? Неразумным?

— Да, Леон, был.

— Его звали Дон, того, моего предшественника?

— Его звали Дон Карлеоне, и он был очень хорошим псом. За это его убили.

— Он тебя любил, Кирилл?

— Наверное, да.

— Я тоже тебя люблю, хозяин. Но меня убить нельзя, потому что ты всегда можешь дать мне новое тело. А моя душа — это ты.

— Возможно, это и так, Леон. Не знаю, я слишком многого не знаю. Но знать надо.

* * *

У себя в Царском Селе Кирилл еще до ужина прежде всего отпустил в город Катерину с Ингой. Воскресенье — их законный выходной.

— Катькин "рено" заправили? Молодцы, хорошие девочки. А теперь поезжайте. Если что всегда можно вызвать приходящую прислугу. Как там их?

— Вика и Лена, — подсказала ему Вирта.

— Вот-вот, сплошное бабье царство. Один я здесь как перст. Совсем один…

— А Леон?

— Точно, Леон у меня есть. Он действительно мужик.

— Да, Кирилл, я тоже мужик, — присоединился к обмену мыслями Леон.

— Может, тебе еще сучку с красивым экстерьером и длинной такой родословной подобрать из хатежинских?

— Я бы не отказался, если ты разрешишь.

— Но с тобой тогда этим будет заниматься неразумное животное. Тебе это подходит?

— Надо бы попробовать. И для этого дела разум совсем необязателен, Кирилл.

— Отставить разговорчики. Отделение, приготовиться к приему пищи! В столовую, на второй этаж, в одну колонну, шагом, арш!

После ужина Кирилл поднялся на любимый балкон на третьем этаже и неожиданно-негаданно обрадовался, увидев кресло-качалку, точь в точь такое, какое стояло у него на пятом этаже в ныне несуществующей дебиловской хрущевки.

Страховку что ли себе за взорванную квартиру потребовать? Совсем ты обнаглел, Кириллка-Курилка. Кучу народу в распыл пустил, и еще бабки себе за это хочешь? А как же! Каждый труд благослави, зарплата. В нашей стране всякий труд почетен. Особенно киллера. Вы, ты, они жертвою пали в борьбе роковой. Споемте, друзья! И сами, как один умрем в борьбе за это. Или за то? А может, за черт знает что сейчас гибнут неучаствующие персонажи и нонкомбатанты. За это и выпьем. Выпьем и снова нальем. Выйдем и снова зайдем. На девять бед один ресет. Со святыми упокой!

— Вирта, будь любезна, поднеси любимому мужчине грамм двести коньячку с лимончиком.

— Уже иду, дорогой.

— Спасибо за кресло, милая.

— Я знала, что оно тебе понравится.

Второй вечер в подряд Кирилл чувствовал себя приятно усталым и неимоверно удовлетворенным как после удачно завершенной долгой и кропотливой работы. Хотя ему казалось, что, в отличие от вчерашнего дня со стрельбой и адреналином, сегодня он никак не мог слишком уж перетрудиться.

С песиком малость побегал, подсвинка завалил, к Федьке в гости съездил. Пожалуй, и все. Дом с охранным периметром, что ли на меня так действует? Какое-то дикое и непривычное ощущение полной безопасности. Но так не бывает. Еще как бывает, если на ограниченном пространстве и в четко определенный вектор времени. Но угроза должна быть. Если не здесь и сейчас, то потом и там. Где там? За горизонтом.

Кирилл попробовал просканировать окружающее его пространство. Внутри охраняемого периметра трехэтажного блокгауза он все прекрасно различал и видел не хуже, чем обычным зрением. С некоторым усилием он увидел соседние дома снаружи и внутри. Окна, стены, сцены семейной жизни… Мимоходом отметил, как симпатичной соседке из особняка наискосок неслабо достается от ревнивого мужа.

Кажется, по-украински это называется: березовым прутом, щоб я не стояла с молодым рекрутом. Несчастная царскосельская Дездемона! Но везучая. Если бы у нее в мужьях был Отелло, ей бы досталось круче. Впрочем, тот черномазый наверняка удавил жену, когда ее трахал, а на Яго все списали. Может, быт семейный заел? Ты мочилась на ночь, Дездемона..? А куда..? В чайник!!! Так, умри, несчастная! Я из него чай пил!!! Кончай дурью маяться, шекспировед хренов. Смотри дальше и в оба.

Теперь Кирилл мог окинуть мысленным взором весь охраняемый поселок для избранных народом и фортуной. Мог проникнуть в каждый дом, заглянуть в каждую спальню и услышать каждое слово. Но эти слова его совершенно не интересовали. Он пытался понять и разглядеть, что и кто ему может угрожать.

За поселком был лес, маленькие ручейки и речки чуть побольше, лесные поляны, перелески, поля. Все они жили своей жизнью, дышали, что-то чувствовали свое, но нисколько не угрожали ни отдельному человеческому существу Кириллу Дербанову, ни другим, окружавшим его существам, ни прочим людям, его не интересовавшим. Его влекло то, что находилось за горизонтом его мысленного взгляда. Казалось, еще одно усилие и он все поймет, все осознает, определит, где угроза, и что необходимо сделать, сейчас, сегодня, завтра…

Кирилл уже видел город, подобный черной полусфере округло клубящегося облака после ядерного взрыва, когда от земли еще только начинается подниматься восходящий поток воздуха, несущий с собой тучи пыли, мелких обломков и радиоактивного пепла. Угроза была там, и он мог ее обнаружить, если бы ему еще чуть-чуть хватило сил. Эх, была не была! Где наша не пропадала! А везде! И тут, и там…