Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного (СИ) - Ева Кофей

class="p1">— Хорошо, дорогой Гарольд. Пока закроем дело. Пожалуйста, завтракай. Завтракай и слушай.

Я прошу его кое-что принести мне, и он едва ли не давится своим мясом. Тянется к чарке с овощным соком, судорожно глотает.

— Но Ваше Высочество… меня же уволят!

— Если узнают, ты хотел сказать?

— Ну д-да…

— Так в том-то и дело, Гарольд, что моя миссия тайная. Никто не должен меня узнать. Я боюсь, платья простушки для этой цели недостаточно. Слишком уж пристально вглядывались в моё лицо вчера. Ты мастер, а значит, сможешь помочь мне с правильным образом. И к тому же, как ты говорил в первую нашу встречу — ты мужчина. Ну, что скажешь?

Больше всего меня, конечно же, волнует ситуация с Викторией в моей голове, а ещё недомолвки эльфа и Алисы. Но пока что не представляю, что можно с этим сделать. Я обдумываю варианты, узнаю больше о мире и правилах, которые лучше не нарушать, чтобы не остаться без головы, а между тем решаю вопросы более приземлённые — например, пытаюсь обеспечить себя деньгами, ведь они дадут мне независимость.

Замок должен окупать сам себя.

Но начинать бизнес с демонами под боком, которые тут ещё и вовсе не должны быть, дело гиблое. К тому же переживаю за местных. Это детям ничего не грозит… И то, где гарантия, что все такие добрые, как Этаро? Если он добрый, конечно…

В общем, пока не прибыла в Кроуэл королева и не начала читать мне лекции, пока нет рядом драконов, я собираюсь выяснить больше о холме близ Файв-Улла, кофейных деревьях и рогатых мужчинах…

Пока Гарольд подготавливает для меня образ, нахожу книгу о демонах и их обычаях. Выясняю, что они не имеют права вредить людям, если только не обманом посредством заковыристой сделки.

В то же время они обладают большой и загадочной силой и могут применить её после чужого выпада.

То есть если я не стану прыгать на Этаро с ножом, он не сможет напасть на меня в ответ, единственное оружие, которое разумно использовать нам обоим — красноречие в связке со смекалкой.

Возможно, даже хорошо, что простые люди не знают об этих нюансах… Пусть лучше бояться вызывать демона, пусть ожидают, что эти существа будут играть ещё грязнее, чем на самом деле. Многих это остановит.

А тех, кого нет, те и без демонов могут набрать кредитов и попасть в уйму прочих неприятностей…

Но я привлеку слишком много внимания, если снова посещу главную деревеньку как принцесса Виктория. Я думала о том, чтобы переодеться в служанку и в таком виде отправиться к демону, но велика вероятность, что кто-нибудь да меня и раскроет. Хоть та же девчонка, которая ждёт от меня подарков. С ней нужно держать ухо востро.

Но едва ли с их местным этикетом здешние люди часто видят женщин, переодетых в мужчин. Скорее всего, им такое и в голову не придёт. Мозг не обработает информацию так, как нужно, потому что он ограничен железными убеждениями о том, что бывает, а что нет.

Женщина в штанах, а тем более принцесса — вот уж дудки, в демона на холме проще поверить…

Вот только и демон на холме и женщина в штанах — всё это совсем рядом с ними, нужно только расширить границы возможного в голове. На моё счастье, никто в Эсмаре это делать не будет. И даже красота принцессы померкнет за этими условностями, за простым гримом и правильной одеждой.

Неправильной, точнее.

Как раз и узнаю, на моей ли стороне Гарольд. Ведь если нет — королева обязательно узнает и как-нибудь коснётся этой темы.

Едва ли она сможет сказать мне что-то веское на любую выходку.

Ведь теперь я истинная её сына.

А это такая честь…

Вскоре Гарольд заходит в мой кабинет с тканевым чехлом.

Я несколько минут смотрела в зеркало, сверлила отражение Виктории пустым взглядом. Даже не заметила этого.

А теперь… всего на миг, но мне кажется, что она подмигивает мне. Затем вздрагиваю от резкого звука и оборачиваюсь. А в окно долбится чайка. Несколько мгновений, затем то ли отлетает в сторону, то ли падает…

Это заставляет меня погрузиться в воспоминание.

Воспоминание Виктории…

Виктория.

Я одна из самых завидных невест нашей прекрасной Файрэ-Лиры. Единственная наследница древнего, сказочно богатого рода. У меня прекрасная семья, отец не чает во мне души, мама балует. Я знаю, не всем лери так повезло, к некоторым родители очень строги. Но мне с самого рождения говорили, что я самая лучшая, самая красивая и умная. Настоящая принцесса! Умная — такая странная характеристика для женщины. Но папа постоянно повторял это, и я приняла его фразу за чистую монету. И, возможно, поэтому казалось кому-то беспардонной или даже невыносимой.

Я поздно поняла, что никто здесь не рад девушкам, которые любят самих себя.

Кроткая мышка, податливая глина, инструмент моды — вот идеал.

Я же любила нарушать устои, наблюдать за реакцией чопорных слуг и гостей, громко смеяться и технично закатывать глаза.

Никто меня не ругал. Мама и папа игнорировали придирки всех прочих.

Ведь это только наша семья, никто не смеет совать в её уклад свой длинный нос. Даже корона не смеет… Отец был новатором, после его смерти я уверилась, что он опередил своё время. Его мысли так никто и не понял. Поймут ли когда-нибудь в будущем? Точно не при мне…

Что ж, при жизни родителей я чувствовала себя неуязвимой.

Всё было подвластно мне.

Правила были для трепетных ланей, не для меня.

Я была смелой и сильной, но только не в те моменты, когда наш замок посещал друг моего детства, принц Ричард… Раньше мы проводили много времени вместе. С ним и со Скайлером.

Но с какого-то момента визиты братьев стали редкостью. Скайлер и вовсе пропал из поля моего зрения на несколько лет. А вот Ричард…

С ним я становилась идеальной. Такой, какой меня хотели видеть все эти люди вокруг… Знатные друзья и недруги семьи, корона, слуги, да даже домашние кошки иногда как будто бы смотрели с презрением и требовали выпрямить спину и опустить взгляд… Такой я и была с ним. Напряжённая, словно натянутая струна, прямая, но с опущенной головой. Потому что смотреть на него, ослепительно красивого и недостижимого было невыносимо.

Он ухмылялся, вёл бровями будто в обаятельном недоумении, обжигал взглядом прекрасных глаз…

Я хотела ему понравиться и старалась быть нежнее, мягче, красивее. Пусть иногда и прорывалась