Франт 2 - Иван Солин

и как происходит, когда ты крутишь палкой и тараторишь текст, но там я пока не готов сделать выводы, да и некогда сейчас.

Подбежав к Лирон, получаю взволнованный взгляд и вопрос:

— Ты сможешь его уничтожить? — тыча рукой во вражеский «корапь» огорошивает меня свои неожиданным вопросом медноволосая.

Охренеть. Неожиданно. Не, ну так-то — вполне себе(почесав затылок). В смысле, на таком расстоянии, пока маги вражеского корабля не подняли защиту, а я сомневаюсь, что они летают с активной постоянно, то я мог бы отстрелить им из своей рельсовой пушки рули, паруса, а то и вообще разрушить корпус. Но это вряд ли останется незамеченным, да и мне страсть как хочется поглядеть своими глазами: как же тут воюют и дойдет ли дело до абордажа. И вообще, когда еще такое увидишь?

Как-то по своему истолковав мою задумчивость, Лири продолжила:

— Это ловушка. Нас ждали. Здесь — контролируемая нашими территория, поэтому так далеко забравшийся рейдер не может быть случайностью. Нас сдали, причем слили какую-то очень заманчивую ложь, раз Дарцы отрядили свой тяжелый фрегат.

Мда. И действительно, вражеский корабль будет покрупнее нашего, считающегося довольно большим. Напомню, размеры здешних летучих посудин упираются не столько в грузоподъемность, а значит и количество воздушных камней, сколько в диаметр пузыря-обтекателя.

— Лири, я могу его уничтожить, но...

— Значит всё верно. Так и знала. В общем, на борту наблюдатель от Серых и он со всем вниманием ожидает твоего «выступления». Проклятие. Мы все — мясо. Просто мясо для этих зажравшихся тварей!

— Погодь, а если б я не мог «разобрать» эту калошу, тогда что? Они ж и своей жо... жизнью рискуют. Не слишком ли притянуты твои выводы? Может, всё же, это случайность? Я, как бы, везунчик на подобные стечения обстоятельств.

— Скорее всего, нас кроет эскадра. Где-то следуют еще наши корабли. Ты же видишь, что мы едва пузом не скребем по кронам деревьев и не набираем высоту, якобы для меньшей заметности, ну а заодно, как ты понимаешь, чтобы и поменьше видеть вокруг. Вот сейчас поднимемся для боя, как предписано в уставах, там и посмотрим. Хотя торопиться к нам на помощь они в любом случае не станут.

И действительно, Журавль принялся спешно набирать высоту со скоростью где-то два метра в секунду, а я, сглотнув, начал вспоминать какие знаю чары, которые могут выступить аналогом парашюта.

Да, воздушные бои здесь происходят на максимальной, на которую способны взбираться суда, высоте, что составляет около километра, так как швырять магией куда проще и эффективнее сверху вниз, а не наоборот, поэтому высоту держат и не уступают. Да и абордаж легче осуществлять из положения, когда ты выше. Но, как можно догадаться, последствия от поражения на такой верхотуре куда плачевнее, чем, если зарубиться в паре десятков метров над лесом с его густыми кронами деревьев.

И нет, я высоты не боюсь, да и на Ми-шках парашютов не было положено, по понятным причинам, но одно дело — когда ты в своих руках держишь свою судьбу, а другое — когда она в руках у той расфуфыренной, хоть и с виду матёрой, тётка.

А ничего у нее так фасад, кстати. Тяжеловато, всё же, воевать бок о бок и, тем более, против красивых женщин. Война это шумно, страшно, грязно, неприглядно. И так шрамы на душе остаются, а когда они такие — вдвойне тяжелее.

— Слушай, Лири, а маги летать, случайно, не умеют, или хотя бы медленнее падать? А то я что-то в библиотеке ничего такого не встречал, — сглотнув, когда нашел в себе силы отвести взгляд от прелестей бравой капитанши, вернул я его к закатывающей глаза и устало вздыхающей Лирон, непроизвольно так выразившей свое отношение к поводу моей безнадежности.

Не, ну а чего она? Капитанша эта. Отъела, понимаешь, себе... красо́ты и ходит тут, видите ли, в своих обтягивающих штанах, когда все по полевому! Ладно, и правда — неуместно это сейчас.

— Нет, Герд. Не умеют, — был мне неутешительный ответ от моей замечательной... старшей наставницы Ровской.

— Ладно, малышка, прорвемся. Что-нибудь придумаю, — незаметно для суетящихся вокруг взял я ее за руку и несильно сжал, пусть Ровская и не столь аппетитна, а штаны ее не так подчеркивают достоинства, но всё же эта женщина обладает гораздо более привлекающими меня качествами.

Отчего это Лирон, внезапно, такая замечательная и почему я не побоялся приоткрыться перед ней, слегка обрисовав свои возможности по уничтожению вражеских кораблей? Да хотя бы потому, что то, как она вчера послала того самого наблюдателя от Серых, явно стоило эфира какого-нибудь развлекательного шоу.

И да, я ж не совсем «хлебушек», поэтому мой незаменимый Вжух, занятый как раз вырубанием наблюдательши, показывал мне вчера весьма занимательную «киношку» о том, как эта вот, с виду такая непримечательная, но весьма коварная тётка вела задушевные беседы сначала с моими одногруппницами, а закончила с даже не пожелавшей дослушать и бодро пославшей ее старшей наставницей Ровской. Очень бодро, аж заслушался.

Жаль только, что девочки, после мастерски, пусть и немного грубовато проведенных «особисткой» внушений, причем каждой сулили свое, как, впрочем, и угрожали также своими, уже поднакопленными в столь юном возрасте «скелетиками», так вот, одногруппницы мои выходили от нее очень задумчивыми. А то и, будучи ловко приперты к стенке, спешили дать свое согласие на сотрудничество с имперской тайной стражей каких-то там Коршунов.

В общем, к Ровской после такого у меня доверия прибавилось, а вот девочки, в том числе и Вироночка(дёрнув щекой), меня озадачили. Ну поглядим, в конце концов и их можно понять. Им же не предлагали меня отравить или изменить своей родине, а честь и типа дружба — это всё такоэ. До поры, до времени. Да и у всего есть своя цена, и речь сейчас не о деньгах или благосостоянии, как таковом.

Я-то — дядя уже взрослый. Иллюзий не питаю, громким фразам не верю, хотя и адекватную верность очень ценю, пусть и понимаю, что у всего есть предел, а те, кто утверждают обратное: либо дураки, либо лжецы, причем порою даже перед самими собою.

И да, это вовсе не означает, что те, кто стояли перед гестаповской виселицей, так и не предав свою Родину — дураки. Просто у них понимание «цены» несколько отличалось от таковой у наших современников, которым подобная жертвенность может показаться дичью и дуростью. А вот для тех людей, по-видимому, та Родина, за которую они отдавали свою