Содержанка - Ольга Вечная

— Я вчера думала о тебе перед сном, — шепчу в губы, пока он стягивает толстовку вместе с майкой.

Уже знаю, как хорошо в его объятиях, и с удовольствием льну. У него не спортивное тело, но мне нравится.

— Что думала? — Алекс прижимается губами к шее, отчего душа трепещет. — Надо было написать.

Написать первой? С ума сошел?

С каждым разом поцелуи приятнее и желаннее. Я зажмуриваюсь и таю — так пылко и одновременно осторожно он со мной обращается.

Набираюсь смелости и выдаю:

— Скучала.

— Блядь. — Алекс упирается рукой в стену и на мгновение прикрывает глаза.

У меня снова дикий восторг от его реакции на мою взаимность. Улыбаюсь.

— Я тоже. — Он стягивает с меня худи. — Сейчас в душ сбегаю, минуту. — Сам дышит часто, вжимает в себя до хруста косточек.

Какой нафиг душ? Мы в лифте чуть глазами друг друга не слопали.

Голова кружится от эндорфинов, которые, кажется, в воздухе! Иначе как объяснить, что после каждого вздоха становится приятнее.

Опять целуемся, обмениваемся слюной, ласками. Я прямо в прихожей прислоняюсь спиной к стене и голову запрокидываю. Пока Алекс ласкает мою грудь. Опускается на колени и целует живот.

— Я хочу тебя, — говорит. — Сейчас.

Киваю. Дышу так громко, что едва не пропускаю шелест пакетика.

Алекс выпрямляется и стягивает с меня легинсы. Душа уже не просто трепещет, она разрывается. От желания быть с ним, любить его. От робости, потому что занятия сексом еще слишком непривычны и сам факт будто пугает. Но когда Алекс рядом — страх улетучивается. Я не думаю о том, что могу показаться доступной. Не думаю о комплексах, рисках. Я просто хочу быть с ним. Хочу продолжать то, что мы делаем. И разрешаю себе быть собой.

Он отводит чуть в сторону мою ногу. Зажмуриваюсь сильнее и чувствую вторжение. Обнимаю за плечи и приподнимаюсь на цыпочки, стараясь расслабиться.

Алекс выдыхает и дрожит, будто сдерживаясь, пока медленно растягивает меня. Пока я тону и захлебываюсь в том безумной кайфе, который испытываю.

— Хорошо? — дышит на ухо.

Снова киваю. Впиваюсь ногтями в кожу. Улетаю от удовольствия, хочу остановить, задержать момент и одновременно с этим жажду большего. Наш секс — какой-то максимум, которого при этом все время недостаточно.

Алекс толкается бедрами — вздрагиваю и прикусываю губу.

— Рафа, еще.

Он медленно выходит и опять вторгается. Я сжимаю его руками так, что больно.

Еще одно убийственно тягучее движение, после которого он начинает лучше скользить и тут же ускоряется. Поднимаю ногу выше, чтобы было удобнее. Мы занимаемся сексом прямо здесь — быстро, нервно, на грани. Справляясь с горячкой. С адской потребностью. Затем торопливо перемещаемся в комнату.

А уже через два часа, сидя в кинотеатре в объятиях Алекса и чувствуя, как он нетерпеливо и многозначительно гладит мое колено, я переплетаю его пальцы со своими и понимаю, что не имею ни малейшего представления, какая обстановка была в номере. Какого цвета мебель и даже постельное белье. Не помню, какая люстра, какой вид из окна. Я помню только движения Алекса. Помню его жажду. Его безграничную ко мне внимательность. Вновь охватывает возбуждение. Теперь не от касаний и поцелуев, а от одних воспоминаний о том, что было. И его близости.

— Ива… — Он отрывается от мобильного и склоняется к моему уху. — Я тут подумал. Ты хочешь съездить на Игры? На несколько дней.

— Билеты уже не купить.

— У меня есть.

Фильм мгновенно перестает иметь значение, у меня шок.

— Покупал давно. Мы можем слетать на несколько дней, потусить. Возможно, получится устроить встречу с японцами там. Потом сразу в Австралию. Все реально.

Жизнь проносится перед глазами. Увидеть Лену, Таню, тренеров! Быть причастной к Играм и своей сборной хотя бы просто в качестве болельщицы. Да я голос сорву — так буду кричать на трибуне за своих девочек! Нервная дрожь прокатывается от макушки до пальцев.

Поехать не одной, а с Алексом. Вроде как ради его бизнеса. В качестве его фиктивной, но невесты. Уровень собственной значимости резко возрастает.

— Да, я бы хотела, — шепчу, сама свой голос не слышу, потому что в ушах гудит.

Раф наклоняется и касается губами моих щек.

— Соленые, — говорит, меняя положение.

Я тут же подстраиваюсь, обнимаю его. Это примерно в пятнадцатый раз за полчаса. Никогда не комментирую его неусидчивость.

— Я от волнения, всё в порядке.

— Можем не ехать. Я просто хочу тебя порадовать.

Счастье теплом ударяет в грудь.

— У тебя получается. Я бы хотела поехать на Игры. Очень хотела бы.

Хотя бы таким способом попасть туда, где должно быть мое место. По праву. Попасть, прочувствовать и, может быть, уже отпустить?